Её горло будто свело судорогой, стирающей слова в беззвучный хрип, только они начинали прорываться наружу. Прекрасные искристые глаза расширились и покраснели, а на висках проступили жилки… И нет, тщетно, что бы это ни было, оно не позволяло больше выдавить ни звука.

Поборовшись короткое время, она выдохнула и, приняв поражение, понуро опустила голову.

Потом вдруг порывисто спрыгнула со своего грави-стула — и мир снова прокрутился вокруг так, чтобы они встали друг напротив друга. Одним шагом, пронзительно глядя Денису в глаза, она приблизилась к нему вплотную и прошептала:

— Тебе нужна Сила Источника, милый Ари. И ты получишь её по праву… — и, поднявшись на цыпочки, прямо напротив его губ прижалась своими к незримому барьеру между ними.

Маг ощутил тёплое касание, тут же взорвавшееся жарким, томным трепетом, раскатившимся по телу.

И это жгучее тепло, тепло его любимой Тиа, переполнило мага, залило всё его естество, заставив дрожать и зудеть от клокочущей внутри энергии так, как никогда до этого.

А потом пылающий поток подхватил его и вышвырнул обратно в пахнущий водорослями и рыбой реальный, но куда менее желанный мир.

* * *

В главном кабинете Гильдии Магов всё так же пахло свежестью, какая бывает в лесу после дождя. Самуил, коренной землянин, помнил этот запах со своего последнего визита на Лерниану.

Он был на прогулке возле посёлка, где жил, когда всё началось десять ка-лет назад. Каменная саранча пришла нарастающим в лесу шумом. Жандарм шёл тогда по тропинке между высокими стволами и слушал мерно звенящую тишину. Но в какой-то момент он понял, что вдруг стало темнеть, а звон тишины отчего-то нарастал, перерастая в гул и словно даже приближаясь с каждой минутой. Повинуясь чутью, он ткнул в клавишу выключенного, чтобы не беспокоили, голо-модуля на руке, а как только тот показал всепланетный сигнал тревоги, сразу понял — этот гул издавала не тишина вечернего леса…

И теперь каждый раз, когда он попадал на аудиенцию к Председателю Аль-Атрашу, ему нужна была секунда-другая, чтобы заглушить нараставший в ушах гул, сдержать накрывающие голову воспоминания об эвакуации и прийти в себя.

Вот и сейчас он, как всегда, запнулся при входе, зажмурился и стал трясти головой, задвигая ужасные картинки в дальний угол памяти. Но никто из дюжины вошедших с ним вместе не обратил на это внимания. Они были слишком сосредоточены на том, за чем пришли.

Фахри Аль-Атраш сидел, устало развалившись в кресле из «живого дерева» с Гантарты, которое поддерживало его и периодически то покачивало, то встряхивало конечности, разгоняя кровь. Он мог бы использовать и роботизированное, но… подарок верховного короля Гантарты нельзя было выбросить по политическим причинам. А на опасные или следящие устройства с заклятиями его проверили раз двадцать.

Великий Председатель выглядел неважно. Его лицо осунулось, щёки впали, а обычно такой цепкий и пронизывающий взгляд погас, скрывшись в тени бровей над ввалившимися глазами.

Многие не сразу поверили в диковинное заклятие, которым Председатель выследил врага. Ему просто не было аналогов, мало кто мог хотя бы предположить, как оно функционирует. Но теперь стало очевидно, что великий Фахри действительно терял силу капля за каплей с каждой секундой. Никто раньше не видел его ни столь часто перезаряжающим свой инфузор, ни таким измождённым.

Лучшие магические лаборатории Конфедерации на Юдалиане, Гестериане и Земле поставляли ему концентрированный экстракт и препараты купирования побочных эффектов. Но даже с ними Аль-Атраш напоминал ходячий труп.

Несмотря на своё состояние, всё это время он не смыкал глаз, ведь следить за местоположением врага нужно было постоянно. А потому он выбрал себе пятерых магов, чтобы творить нужные заклятия их руками, не тратя собственную энергию, и сопровождаемый этой пятёркой везде, куда бы ни пошёл, следил за всем.

Не особо вмешиваясь, он смотрел, как Луатариан муштрует полторы сотни собранных всего за один день великих и высших магов. Тактика и боевая мощь — фокус был на этом. Но больше всего — тактика. Потому что на боевую мощь не было времени, несмотря на зону темпорального замедления, растянутую «сотниками» на пол-здания штаб-квартиры Гильдии. Десятеро из «тридцати великих» дежурили по часу реального времени, чтобы держать её, но даже их энергии было слишком мало, чтобы замедлить течение времени сильно и на долгий срок.

Председатель лично ходил в небольшую комнату, тут же, в темпоральной заморозке, где выдохшиеся маги вповалку спали под действием специальных модуляторов сна — баснословно дорогих приборов для инертов, так пригодившихся теперь и им.

Аль-Атраш собственноручно регистрировал местоположение лидера «Коммуны» в специальном журнале, стоило ему измениться. Чтобы понять, где враг проводит больше всего времени. И чтобы не пропустить его атаку, если он решит напасть первым…

Он лично беседовал с Председателем Терренсом Коулманом и Президентом Конфедерации Жаном Мерсье, держа их в курсе и выдавая им нужные порции информации. Чтобы не сеять панику, но и не рисковать обвинениями в укрытии угрозы галактического масштаба.

И теперь Великий Фахри лично собрал дюжину самых приближённых магов, чтобы обсудить главное — секретное оружие Легиона.

— Лу, запечатай комнату, пожалуйста, — тихо сказал он, и когда заклятие гестерианки обдало всех мощной остаточной волной, так же тихо продолжил: — Приветствую вас всех, маги. Мы всё ближе к решающему моменту. И всё более к нему готовы. Теперь, чтобы подготовиться и к худшему варианту, давайте обсудим главное.

Трое «сотников» и один высший с Гестериана во главе с великой Луатариан. Все — боевые маги. Четверо «сотников»-землян. Ещё три «сотника» — с планеты Ут, Юдалиана и Кнекайлы. Маг-технолог Венагр и Самуил.

Они ждали этого обсуждения с самого начала подготовки Легиона, понимая, что оно будет непростым.

— Итак, коллеги, Хеверуанский лев.

Аль-Атраш надавил кнопку голо-модуля в кресле — и перед магами возникла трёхмерная голограмма шара.

— Я покажу на симуляции, как примерно он работает. Представьте, что это — планета. Отряд магов находится вот здесь, — он сделал пасс над контроллером в подлокотнике, приблизив изображение — стали видны несколько десятков фигурок на поверхности шара. — Чтобы сотворить Хеверуанского льва, нужен один маг-творец и, для нужной нам мощи, не меньше сорока магов-доноров. Сотворённый Лев, — Председатель снова сделал пасс, и над фигурками возникло серое облако, — это, если упрощать, направленное облако хаоса. Оно стремительно расширяется и двигается в направлении, заданном магом-творцом, перемешивая все частицы материи на своём пути в однородную массу, — он двинул пальцами, добавив к имевшимся фигуркам силуэты другого цвета напротив, а потом растянул на них серое облако расходящимся конусом. — Позвольте мне короткий и совершенно секретный исторический экскурс.

Председатель жестом включил голографическую запись.

До их предыдущей встречи в кабинете Великого Фахри Самуил никогда не слышал название «Хеверуанский лев». Но о самом заклятии он, конечно, знал. Правда, всё больше из слухов. Это было то самое неназываемое заклинание, на котором закончилось время Великого Легиона два века назад.

Как следовало из голо-записи, Легионом тогда руководил гестерианец Вердариан — боевой маг сто десятого уровня. Всего за несколько лет во главе Легиона ему пришлось подавить четыре магических восстания на разных планетах Конфедерации, спасая миллионы инертов. Это стоило ему жизней восемнадцати магов-легионеров. Но не это Вердариана сломило.

Великий маг не сумел сохранить верность делу, собственноручно казнив сотни и сотни своих восставших собратьев. Тех, кто по сути пытался добиться того, чего в душе хотел каждый маг — достойного отношения.

Подавив восстания и проведя казни, Вердариан добился ка-месяца увольнительной для всего Легиона — и почти со всем его оставшимся составом исчез с радаров Конфедерации. Когда месяц истёк, вместо Великого Легиона в Гильдию вернулась только голо-запись от Вердариана, где он кратко и по делу сообщил: