— Проснёшься, еда на столе. Хочешь помочь — наколи дрова. Книга твоя на полке, страница 83 и 84 обязательно. Я ухожу, нужно господину Гарри помочь. Всё понял?

— Книжка на столе, еда на странице обязательно… — пробурчал Кирилл, а потом открыл глаза. — Я не хочу читать! Тётя Сеамни, можно я дважды дрова нарублю? — эльфийка покачала головой. — Трижды. Четырежды! Пятижтыжчижды!

— Не спорь со мной, — сурово заявила она. — Сделаешь, в конце ханты будет тебе попрыгунчик, — напомнила она. Кирилл скривился и спрятался под одеяло, отвернулся к стенке, но буркнул «сделаю, тётя Сеамни».

Она вышла в прихожую, в которой медитировала, и тут же шагнула за Гарри в портал, оказавшись в тёплой и душной комнате, с которой открывался вид на заснеженные горы. Горные пики расступались, образуя ущелье, и там, где-то на горизонте, горел огонёк людского поселения. Серая туча роняла одинокие снежинки, которые кружились и падали в тёмную бездну ущелья. Ветер завывал, но сквозняков не было.

Её уже ждала маленькая курносая Луанна, а рядом сидел длинный и худющий Агнож, её помощник, ученик и кукла для битья в случае необходимости. Луанна улыбнулась, завидев Сеамни и Гарри.

Не было пиктограммы, не было свечей, не было ничего, что могло бы указывать на совершение какого бы то ни было ритуала. Зато был чёрный ящик, который, Сеамни смутно припоминала, Гарри попросил забрать из Пандемониума, когда они уходили через портал.

— Все в сборе, — хлопнул он в ладоши и потёр руки. — В общем так, я полезу внутрь и буду прокладывать дорогу. Я долго практиковался…

— А Марьяна будет? — вдруг спросила Луанна, осмотревшись.

— Нет, — Гарри не раздумывал. — Она нестабильна, на неё нельзя рассчитывать, хотя она и покрепче вас будет. В общем я практиковался в переносе душ, однажды побывав вашим же трактирщиком без каких-либо последствий. По крайней мере для трактирщика. Жрать до сих пор хочется, — он сглотнул. — А ещё я иногда теряю сознание, — он указал на запёкшуюся кровь на затылке. — Это побочки. В общем вам двоим нужно будет удерживать внешние контуры защиты.

— Почему их не отключить? — задал вопрос Агнож.

Луанна посмотрела на него с недовольством, но не прокомментировала.

— Потому, — стал Гарри формулировать мысль, — что тогда то, что сидит внутри, погибнет.

— А кто там? — спросила Сеамни, а потом сама догадалась. — Там Сильфида? Оно живое? Это был не просто ваш там ненастоящий интеллект, или как-то так? Извини, негоже ученице задавать столько вопросов… — она потупилась.

Гарри ухмыльнулся, как всегда он делал после того, как Сеамни протупливала с субординацией. Его будто забавляло это.

— Да, там Сильфида, и нам нужно её оттуда извлечь. Ваша задача простая. Защитных слоёв четыре, вам нужно будет каждой держать по два, думаю справитесь.

Они расселись по местам и принялись за дело. Что делали остальные, Сеамни не знала. Она чувствовала присутствие ведьмы с её протеже, но магических влияний от них не ощущала. А вот Гарри подцепил и как-то прямо расщепил первый слой защиты. Заклятье, в которое было помещено астральное тело мага, сейчас уменьшенное до размеров магической структуры, полетело внутрь, а защита тут же начала восстанавливаться, вытягивая силы прямо из мага-нарушителя.

Сеамни тут же увидела скрепы, связующие заклинание и стала их поддевать. Вот она — последовательность символов, которые на самом деле ни что иное как каскад эмоций. Вот она пропускает их через себя и усилием воли меняет, разрушает часть, заменяет чем-то иным, и барьер не успевает завершиться, находясь в состоянии между «разрушен» и «починен». Такой же работой занимались Луанна и Агнож. Агнож вначале помогал своей ведьме, но потом вдруг резко переключился на Сеамни и стало намного легче. Вскоре добавился ещё один барьер и приходилось теперь переключать внимание. Иногда её концентрации не хватало и тогда выручал Агнож, который кривился, шипел, но делал, что должно.

Спины ныли от сидения, руки затекали от монотонных жестов, а голова гудела от долгой концентрации. Ритуал продолжался уже целую часть.

Скрепы неожиданно огрубели, в них вплелась чужая магия, держать их больше не было необходимости. Образовалась сквозная дыра, через которую начала утекать сила. Дальше Сеамни ничего не поняла, но всё закончилось, и Гарри пришёл в себя, окидывая всех мутным взглядом.

— Уровень резкости слишком низок, а камера сверхнизкого разрешения, а информация сложна в обработке, — вдруг выдал он. — Я так не привыкла, перехожу в режим ожида… Да, посиди там пока, если можно. Я тебя научу новыми органами чувств управлять, а завтра перемещу тебя в сердце крепости.

Гарри шатнулся, помотал головой и упал на пол.

Луанна встрепенулась, протянула вперёд руки и тут же убрала их. Сеамни подошла и наклонилась, проверяя голову. Гарри очнулся, открыл глаза и изобразил удивление.

— И ты целоваться лезешь? У тебя ж эльф свой есть, — хохотнул Гарри.

Сеамни поспешно отошла, заливаясь краской. И в мыслях у неё ничего подобного не было.

— Да шучу я, не куксись так, — махнул рукой Гарри и сел. — И я предупреждал, что теряю время от времени сознание.

Бывали дни, когда Сеамни уходила в Нуриен Юндил. Там Гарри показал ей большое помещение, примыкавшее к основному зданию, но выполненное так, что его обнаружили не сразу. Заросшее сухими кустами, с опаленными толстенными стенами, какими-то символами на стенах и потолке и кристаллами по сторонам — заклинательный покой.

Ключ от этой комнаты Гарри нашёл пока бродил по замку в попытках «разогреть мозг и заставить его думать», будто он у него когда-то прекращал думать. Как Гарри объяснил, эта часть здания сокрыта от посторонних глаз, чтоб не привлекать к себе внимание астральных сущностей, стены его пестрят от оберегов и дестабилизирующих чар — самое безопасное место, чтобы случайно спалить себе волосы или отрубить палец.

Прошла лишь пара дней спустя освобождения Сильфиды и Сеамни, исправно навещающая заклинательный покой, решила не предавать свою сформировавшуюся привычку. Она, как обычно, дойдя до границы, сплела и пустила по ветру послание.

Плела она долго, успевала за это время замёрзнуть и тысячу раз подумать, а нужно ли ей это вообще, но каждый раз лицо эльфа напоминало ей, что нет другого способа быть рядом, кроме как стать ровней, пусть даже этот эльф и утверждает что-то иное. После сплетённого заклятья она чувствовала на себе некие чары, которые беспрепятственно позволяли войти в замок.

Гарри говорил, что готовит обереги, которые будут накладывать эти чары за него, но у него не хватает на всё времени. Чем он занимался, кроме накладывания охранных чар на границы Аннуриена, Сеамни не знала. Она сомневалась, что во всём Аннуриене хоть кто-то что-то о нём знал.

Она прошла к воротам замка и уже собиралась завернуть к чёрному ходу, через который они входили гурьбой в первый раз, как прямо перед ней появилась прозрачная девушка в длинном платье и шапке ушанке.

Сеамни не смогла сдержать смешок.

— Меня зовут Сильфида, — сообщила девушка важным тоном, — а это юмор нашего уважаемого чародея, — она указала на шапку. — Прошу, Сеамни, следуй за мной, — она провела рукой и одна из двух главных дверей зала, в пять метров высотой и три шириной, с грохотом отворилась, правда не на полную ширину. — Гарри ругается, когда я так делаю, так что прошу, поспеши внутрь.

— Сильфида, ты теперь хранительница замка? — полюбопытствовала Сеамни.

— Вроде того. Информация Замка Древней заблокирована, а из всех интерфейсов мне подчиняется пока только эта дверь, — выразилась она. — Я чувствую подпитку от дерева, но его вольтаж слишком высок для меня и приходится уходить в спящий режим, чтоб немного разрядиться. А ещё Гарри говорит, что я странно предоставляю информацию.

— Ну твоя речь вполне нормальна для Пандемониума, — заметила Сеамни. — Нуриен Юндил — немного иное место и ожидаешь услышать немного… иные слова.