А еще этой иллюзорный хуй сидел на подушке возле низенького столика, на котором булькала хитровыебанная алхимическая аппаратура. Разноцветные жидкости и клубы пара перетекали туда-сюда по многочисленным трубкам. Мягко светились и мигали на манер цветомузыки разноцветные кристаллы на самом столе. Хоббит сидел и, полуприкрыв глаза, дымил… Вейпом?!

Нет, серьезно. В руке чувак держал какой-то полупрозрачный цилиндр, больше даже похожий на толстостенную пробирку, с вытянутой трубкой на верхнем конце, внутри которого тягуче перетекала зеленоватая маслянистая жидкость. Сверху, под большим пальцем, был прилеплен небольшой черный кристалл, как кнопка. В центре аппарата можно было увидеть какой-то странный стержень, словно из губки. Обновленное зрение, позволявшее видеть потоки маны, утверждало, что сама приблуда маны не содержит. Во время очередной затяжки же, это же зрение показало, как из большого пальца в кнопку впитывается мана самого чувака. Дальше энергия распределяется внутри насадки и испаряет жижу внутри, превращая ее в пар. Хоббит затягивался паром и задерживал дыхание. Видимо, чтобы зря продукт не переводить. Потому что на выдохе почти никакого дыма-пара из его носа и рта не выходило. Так, пара бледных струек.

— Гала!.. — Воскликнул хоббит, когда заметил нас. — Ого, жрецы… Высшие… Вы точно реальные, или это я хороший состав замешал?

— Ну подумаешь, жрецы. — пожала сис… плечами эльфийка. — Что, жрецы к зельеварам не заходят?

— Ну не в Кравде же… — с улыбкой протянул хоббит и сделал глубокую затяжку, только на этот раз не стал долго держать и выпустил густое облако дыма-пара. — Ладно, глюки, чего изволите?

— Мне как обычно. — уселась Галаниэс рядом с алхимиком прямо на пол. — Хотя нет, смешай так, чтоб полетать.

— Чтоб подержало, или чтоб мимолетно? — пыхнул вейпер очередной затяжкой.

— Давай мимолетно, хочу новым друзьям город показать. — не думая, ответила эльфийка. — Запиши в долговую, я попозже занесу.

— Да не парься, я угощаю. — усмехнулся я. — Можно не записывать.

— Тогда еще и по лесу погулять добавь. — не стала теряться сиськоносительница, расширив заказ. — С красавчиками.

Алхимик медленно затянулся новой порцией из своей приблуды, после чего неожиданно резво подскочил и принялся летать по лавке размытой тенью, собирая разные флаконы с полок, возле которых он сидел. Видать, тут у него были не готовые смеси, а ингредиенты для замешивания. Собрав необходимые ему флаконы в охапку, он остановился возле свободной части столика, на котором булькала аппаратура, и, расставив там бутыльки, быстрыми, я бы даже сказал, стремительными движениями, начал плескать в широкую белую керамическую чашку содержимое бутыльков. Что самое поразительное, в процессе он еще умудрялся делать затяжки, причем это совершенно не мешало основному процессу.

Закончив наливать в чашку зелья, хоббит отсоединил от своей булькающей аппаратуры один из шлангов, что-то оттуда накапал в чашку и вернул шланг на место. После чего передвинул емкость со смесью, разместив ее между тремя разноцветными кристаллами, и принялся размешивать жижу стеклянной палочкой. Смесь неожиданно забулькала, засветилась и пошла радужными разводами, словно на воду плеснули бензина. Только ярче и красочнее. С полминуты он так мешал эту жидкость одной рукой, не выпуская из другой руки свой магический вейп. Когда жидкость в чашке прекратила булькать, он прекратил дуть и протянул посудину эльфийке.

Та с выражением лица, полным предвкушения, приняла посуду и залпом выпила содержимое, тут же вернув тару хозяину заведения. И после этого с блаженной улыбкой застыла, закрыв глаза.

— Ну, а вам чего смешать? — весело посмотрел на нас коротышка. — Или сначала рассказать, что мои зелья могут?

— Я ничего не буду. — покачал головой Леха, скрестив руки на груди, пока я размышлял.

— А мне самое крутое, что у тебя есть. — подумав, решил я, что все-таки мне ни к чему полная информация о том, чем он тут барыжит. — И вейп с запасом жижки в дорогу.

— Самое крутое легко. — кивнул хоббит. — А что такое… Вэйп?

— Ну вон, твоя штуковина, чтоб жижей парить. — взглядом указал я на его приблуду. — Такую же хочу, или еще покруче, если есть.

— Ааа, зельепар… — понимающе покивал хоббит. — Тогда, выходит… Так… Флакон божественной эйфории, плюс зельепар… Сколько и чего в дорогу желаете приобрести? Могу предложить «дыхание вечности». Расслабляет, снимает головные боли и успокаивает нервы после трудных дорожных будней.

— А мультики оно показывает? — уточнил я.

— Смотря сколько выдуть. — совершенно по растамански хе-хекнул хоббит.

— Тогда давай пару бутылок. — покивал я в ответ.

— Тогда с вас две тысячи восемьсот три золотых. — немного подумав и поводив в воздухе рукой, ответил хоббит. — Двадцать две серебряных, и восемь медных монет.

— А бартер интересует? — решил я поторговаться.

— Смотря что есть на обмен. — заинтересованно посмотрел на меня алхимик. — Учтите, что заинтересовать меня могут лишь крайне занимательные вещицы!

— Ща, смотри. — подмигнул я коротышке и, сосредоточившись, врубил великое творение и синтезировал пятилитровую бутыль «веселого алкоголика». — Редчайший эликсир, с редчайшими свойствами!

После чего еще немного подумал, и решил, что это отличное место для того, чтобы рассадник моей религиозной заразы быстрее расползался по миру. Поэтому добавил в бутыль свойство по синтезу зелья по мере его убывания в емкости, и протянул ее хозяину заведения. Приняв тару и некоторое время на нее посмотрев, по всей видимости читая свойства, алхимик откупорил бутыль и плеснул небольшое количество алкоголика прямо на стол, после чего чистой стеклянной палочкой принялся размазывать зелье в виде какого-то узора, а также переносить отдельные капли на разные кристаллы. Волшебные камни поменяли цвета и как-то по хитровыебанному замигали. Хоббит удивленно посмотрел на эти знаки, потому еще раз внимательно на емкость и, заткнув ее обратно пробкой, со вздохом сказал:

— Система говорит, что все мое имущество, вся лавка с ее содержимым, и все мои денежные запасы не стоят этой бутылки. — в стороне раздались звуки удивленного Лехи. — Неравноценный обмен получится.

— Ну ладно, тогда дарю. — усмехнулся я, сделав себе зарубку на памяти посмотреть способности на предмет оценивающих активок и пассивок.

— О, это же тогда совершенно все меняет! — засиял хоббит. — Благодарю, от всех своих пяток благодарю! Тогда с вас две тысячи восемьсот три золотых, двадцать две серебряных, и восемь медных монет!

За спиной конем взоржал Леха, а мне показалось, что меня пытаются немножко, слегка так… Наебать.

— Да ладно, шучу! — расплылся в улыбке алхимик. — Я тоже вам дарю все то, что вы хотели! Одну минуту, сейчас все принесу!

С этими словами хоббит откинул часть пола, оказавшуюся длинной крышкой в подвал, и скрылся внизу, принявшись там чем-то греметь. Я заглянул туда. Темный погреб, тускло чем-то подсвеченный в глубине. Наверняка, опять магическая лампочка, или может светляк. Вниз уходила пологая лестница с широкими ступенями, а по бокам он нее шли две полоски… Пандуса. Деревянные полозья, как и сама лесенка, выдолбленные из древесины, но, сука, это был пандус! Ответ, нахрена хоббиту такое приспособление, появился почти сразу. Хозяин лавки вынырнул из недр своего подвала, таща за собой на цепи тележку, сверху на которой были лежа привязаны две огромные, литров на двадцать каждая, глиняные бутыли с плотными пробками. Сверху на них лежали какие-то свертки.

— Это ваш зельепар. — принялся разворачивать свертки и выкладывать их содержимое на стол хоббит. — Это флакон божественной эйфории. А вот это бонус от меня, «сияние тьмы», тоже для зельепара. Не самое лучшее мое творение, но очень интересное! Словами эффект не расскажешь, это надо ощутить.

— А это что за акваланг самогонщика? — слегка ткнул я носком правой ноги бутыли на тележке.

— Это две бутылки «дыхания вечности. — вроде как совсем не думая шутить, ответил хоббит. — Все, как вы просили.