— Здесь собраны самые черные фолианты, которые только порождали разумные. Ритуалы крови. Черная тьма. Танец с ронове. Под Великим Морем. Вся тьма и грязь, которую только разумные смогли вынести из своих порченных душ, — Киан зажал корешок одного из фолиантов пальцами и потянул. — Забавно, что именно темные знания стоят на страже величайшего сокровища ордена.

Раздался громкий щелчок и шкаф сдвинулся в сторону, куда-то за статую, открывая новый проход. Вопреки ожиданиям, коридор оказался коротким. И уже через пару минут пара орденцев входила в…

— Изначальная Крипта. Место — откуда наш орден начал свой путь. Тут все сохранилось с тех времен.

Спокойный голос командора не мог успокоить ту бурю чувств, что во мгновенье всколыхнулась в душе девушки. Сводчатые потолки поддерживались колоннами. В стенах светились лазурью прожилки грозовых камней, а возле противоположной стены, в окружении четырех статуй дже-лордов стояло изваяние Эн-Соф. Вот только у этой статуи было лицо, тогда как у всех виденных идолов скульпторы оставляли лишь пустой капюшон. Лик Эн-Соф притянул все внимание Иарны. Она как завороженная наслаждалась благородной линией носа, легкой улыбкой на полных губах, высокими скулами, широко расставленными глазами… Которые смотрели прямо на нее.

— Подойди к нашему господину, — тихо произнес командор.

— Подойди, дитя, — прозвучало у нее в голове, и сопротивляться этому зову было невозможно, да и не хотелось, чего уж там.

Зов не был похож на какой-то конкретный голос, скорее звучал, как хор, лаская слух. Иарна, чувствуя все нарастающую спокойную радость в душе, подошла к статуе и преклонила колени. Да! Ее избрали!

— Дитя, — вновь прозвучало многоголосье, дарующее удовольствие просто своим звучанием. — Ты много сделала для ордена, для Церкви. Но последнее задание ты провалила.

— Я так виновата, господи, — от печали, звучащей в голосах, девушка заплакала. — Я готова понести наказание.

— О! Не стоит так казниться. Я высоко ценю тебя, дитя, — голоса стали добрее и девушка вновь почувствовала себя на высоте. — Я хочу предложить тебе служение.

— Я слишком слаба, господи.

— Я скорблю с тобой, — мягко произнесли голоса. — Я дам тебе силу, посмотри на меня.

Девушка подняла глаза на лик. По мерцающему изнутри лицу текли кристальные слезы и скапливались в ладонях, сложенных чашей.

— Прими скорбь мою, дитя, — голоса ласкали слух и поднимали в душе восторг. — Пей.

Девушка ощущала себя, как на крыльях. Она приблизила губы к холодным каменным пальцам и глотнула изумительно вкусные слезы бога. Влага взорвалась на языке радугой вкусов, ухнула в желудок теплой волной, а затем девушку накрыл экстаз.

— Посмотри на меня, дитя, — голоса вновь звали ее, вырывая из истомы удовольствия и покоя. — Готова ли ты слушать?

— Готова, господи, — девушка с трудом разогнала муть из головы.

— Ты упустила якшающихся с тьмой, и нет тебе прощенья. Но ты можешь все исправить. Принеси мне их головы, дитя, и тебе откроются многие тайны и силы.

— Я готова, господи. Но они словно растворились, — горечь затопила ее разум. Она не может выполнить волю бога.

— Через день приспешники тьмы будут в Световодье, — голоса снова омыли ее душу, избавив от плохих мыслей. — Будут творить свои черные дела. Останови их, командор Иарна Каллиста. Останови их, дитя.

Статуя перестала мерцать и ощущение одухотворенности в ней пропало. Девушка почувствовала, что пора уходить. Позади нее поднимался с колен отец Киан. Не говоря друг другу ни слова, придавленные ощущениями, командоры вышли из крипты. И ни один из них так и не заметил, что прозрачные слезы на самом деле были чернее дегтя.

Проснулась Хелена под тихие звуки лагеря. Сразу чувствовалось, что стоянку организовали матерые разведчики. Редкие разговоры велись вполголоса, шагов не было слышно совсем, даже котелки, казалось, старались потише да пореже брякать. Немного понежившись под теплым одеялом, сшитым наподобие мешка с капюшоном, девушка решила, что пора просыпаться. Сладко потянувшись всем телом, она решительно откинула шерстяной край и, наскоро одевшись, выбралась из палатки. Первая, кого девушка увидела, была Миранда. Кхуорра сидела траве локтях в пяти от палатки и завороженно смотрела на… Лира. Сердце неприятно кольнуло. Хотя, посмотреть и в самом деле было на что.

Суженый проводил разминку с клинками. Картина, которую Хелена видела уже не одну дюжину раз — зрелище, которое никогда не надоедало. Плавные, хищнические, кошачьи движения сильного тела, подчиненные странному ломанному ритму. Голодный блеск Пера и Когтя. Тугие бугры мышц, мерно перекатывающиеся под гладкой кожей. Все вместе притягивало взгляд и было похоже на диковатый танец, такой красивый, что хотелось пить его глазами бесконечно долго.

Но вот движения замедлились, воин встряхнул руками, бросил разгоряченный взгляд на девушек и тут же перевел внимание на приближающихся Кира и Сигриниаля.

— Нет. Хотим тебе накостылять, — ответил дядя Миранды на непрозвучавший вопрос.

— За ликом тщательней следить тебе необходимо, — присоединился альв. — Потуги жалкие свои нам покажи в искусстве боя, чтоб оценить смогли умение твое.

От ответной улыбки Лира у Хелены от страха екнуло в животе.

— Бой!

Лир крутанул клинки и встал к противникам полубоком, вынеся руку с Когтем чуть вперед. Кхуорр и альв остановились локтях в десяти от подозрительно расслабленного парня. Пару ударов сердца противники хранили неподвижность, на фоне напряженной тишины, казалось, затихли все звуки, кроме стука собственного сердца. Хелена пожалела, что Творец обделил ее даром художника, настолько впечатляюще смотрелись фигуры воинов на фоне весенней листвы. И тут няв решил чихнуть. Громкий звук чиха, больше похожий на продувку забившихся кузнечных мехов, и последующий мат словно нарушили хрупкое равновесие. Противники сошлись.

Зазвенели от частых столкновений клинки. Хелена, как завороженная, смотрела на этот танец смерти. И если тренировкам не хватало какой-то остроты, риска, то поединок цвел сладостью красоты и жгучестью азарта, оставляя после себя неуловимую терпкость страха. Кхуорр и альв первым же делом попытались взять противника в клещи, то попеременно, то совместно атаковали верткого и гибкого хумана. Но получалось у них так себе — уже около минуты прошло, а противник даже не поцарапан. Хелена как-то слышала от отца, что профессиональные мечники проводят поединки за считанные секунды.

— Позеры, — хмыкнула Миранда.

— Что? — с трудом оторвала взгляд от схватки Хелена и покосилась на подругу.

— Хотели бы реально потренироваться, работали бы на высоких скоростях, — прокомментировала та. — А это так, баловство.

А в следующий миг девушка до боли прикусила ладонь, лишь бы только не вскрикнуть, не отвлечь воинов. Сигриниаль, пользуясь тем, что Кир заблокировал своего командира, проскользнул мимо Лира, оставив на щеке последнего длинный разрез. Проступила кровь. Лир разорвал дистанцию, молниеносно отскочив от приятелей, и вытер кровь тыльной стороной руки, крепко удерживая Перо.

— Что-то ты, мальчик, совсем обленился, — насмешливо пробасил Кир.

— Уже ли мастерство твое, кичился ты которым, — в тон ему отозвался альв, поднимаясь из низкой позиции. — Слова пустые?

— Да я пожалеть вас хотел, пердунов старых, — лицо Лира прорезала еще одна хищная улыбка, а из потревоженной раны опять пошла кровь. — Сейчас посмотрим, кто из нас без рук!

Дальнейший бой пошел во все возрастающем темпе — половину из происходящего Хелена даже увидеть не успевала. Просто клубок тел, частый перезвон сталкивающихся клинков и размывающиеся в воздухе движения. А с Хеленой стало происходить что-то непонятное. Беспокойство за любимого исподволь стало вытесняться неявным страхом. Каким-то другим, неизвестным, беспричинным. Неприятное чувство все усиливалось, и девушка никак не могла понять, чем этот страх был вызван.