— Элья, прошу вас, не упрямьтесь. Полёт на воздухоплаве — не самый безопасный вид передвижения. Пожалуйста, сядьте, я вам помогу…

— Ничего со мной не случится! Я всю жизнь об этом мечтала, и не собираюсь сидеть на привязи!

Граф убил на уговоры ещё минут пять, однако Элья оставалась непреклонной. Нет, нет и нет, она никогда не пристёгивалась в тележке монорельса, и здесь не намерена!

Лэрге только покачал головой, но всё же оставил попытки убедить танцовщицу соблюсти технику безопасности. Сел сам, затянул ремни и тут же развернулся на пол-солнца, насколько позволяла страховка, даже руку на борт для удобства положил — интересно всё-таки, наверное, было посмотреть, как воздухоплав взлетает!

— Хотя бы сядь, — проворчал сидевший рядом с Эльей Грапар, глядя, как она, стоя на лавке на коленях перевешивается через бортик в ожидании старта.

— Ни за что!

— Хорошо, — с обманчивым спокойствием произнёс Грапар. И вдруг резкими, даже какими-то яростными движениями развязал стягивающие его ремни. — Давайте тогда все полетим без страховки. Если что, нас найдут борцы Сопротивления и похоронят с почестями. И да будет нам всем земля пухом.

— Действительно, — неожиданно согласился Лэрге и тоже принялся распутывать узлы. — Если уж рисковать, то всем вместе, не правда ли, госпожа Элья?

— Да ладно, ладно, сажусь. — Элья, добитая внезапным сарказмом обычно учтивого графа, уселась на скамейку с видом оскорблённой невинности и расправила юбку.

— Завяжи ремни, — велел Грапар.

Элья только глянула на него исподлобья и скрестила на груди руки.

— Ладно, как хочешь.

Он снова сел и принялся возиться с завязками — от его неосторожного движения на правом ремне образовался узел.

— Помочь? — спросил Лэрге.

— Сам лучше обвяжись, как следует… Мароль? Карлен?

— Я хочу посмотреть, как управлять этой штукой, — сказал Мароль, на некотором расстоянии замерев от водителя и вверенных тому рычажков.

Карлен же только отмахнулся: дескать, ему-то, бывалому наёмнику, всё нипочём.

— Устроились? — не очень дружелюбно осведомился водитель воздухоплава, последние несколько минут слушавший их перебранку.

— Да, взлетаем, — отозвался Грапар.

Воздухоплав медленно поднялся над землёй. Слегка покачнулся, как обыкновенная лодка на волнах, но почти тут же выровнялся и, набирая скорость, устремился под облака. Элья с интересом смотрела, как плавно отдаляется земля — вот уже кроны деревьев замелькали внизу, вот небольшое лесное озерцо превратилось в голубую лужицу, вот показались руины какого-то замка, жёлтые, как речной песок. Впрочем, может, то были и не руины вовсе, а одно из творений Великих Архитекторов. Построенных ими сооружений, здесь, в юго-восточной части округа, сохранилось довольно много. Конечно, та магия, которая когда-то защищала земли Семи Братьев, уже давно испарилась, однако эти памятники оставались чувствительными ко всякого рода чарам, высасывая магическую энергию из воздуха и десятилетиями, а то и веками накапливая её. Поэтому и колдовать рядом с сооружениями Великих Архитекторов не рекомендовалось — результат мог быть непредсказуемым. Пользоваться ими как источниками магии тоже дозволялось лишь под присмотром властей и с большой осторожностью. Однако за всеми памятниками не уследишь, а уж за такими, ныне затерянными в лесах, и подавно…

Элья задрала голову, тщетно пытаясь убрать от лица пляшущие в ветряном потоке волосы. Позолоченные громады облаков возвышались над воздухоплавом подобно всё тем же древним магическим сооружениям, созданным на земле. Элья весело подумала о том, что на небесах, наверное, тоже есть свои Великие Архитекторы, чьи облачные фантазии охраняют небо так же, как когда-то охраняли земли Семи Братьев творения их земных коллег. А может, это вообще одни и те же люди, которые после смерти продолжают своё дело в благословенной Эйголе?.. Наверняка так оно и есть, иначе откуда взяться под облаками этому ветру, дарящему беспричинный, дикий восторг и головокружительное счастье?.. Из Эйголы дует, не иначе…

Опора ушла из-под ног так неожиданно, что Элья даже не успела сообразить, что происходит. Дико завизжав, она инстинктивно вцепилась в бортик, но одна ладонь почти сразу соскользнула. Задрав голову, Элья пыталась снова схватиться хоть за что-нибудь, однако рука лишь беспомощно царапала воздух. Борт вместе со скобами и крест-накрест повязанными на них ремнями — и почему только она их проигнорировала?! — был теперь прямо над нею, а ещё выше было небо, льдисто-холодное, бездонное, такое же близкое, как смерть. В один страшный миг пришло осознание: удержаться невозможно. Секунда-другая — и тело девушки с переломанными костями окажется распростёртым на земле.

— Держись!

Ветер безжалостно разорвал слово на отдельные звуки, но всё же донёс его до слуха Эльи.

Грапар, по всей видимости, так и не смог распутать один из ремней, а второй не успел завязать, поэтому единственное крепление лопнуло под тяжестью его веса. Однако левая рука надёжно ухватилась за железную скобу — а правая обхватила Элью за талию, слегка облегчив тем самым ей задачу — но в то же время они с Грапаром оказались намертво привязаны друг к другу. Намертво — потому что теперь, если её онемевшие пальцы всё же разожмутся, они с Грапаром упадут вместе — он не сможет удержать их обоих на одной руке. Элья стиснула зубы и уткнулась лицом в его грудь.

Вставшая вертикально корзина стремительно неслась к земле. Ничего не было слышно, кроме свиста ветра. В этот момент Элья вдруг вспомнила, как Грапар рассказывал о том, что в каждом жителе Татарэта может скрываться волшебник.

«Если во мне тоже есть такие способности, — пронеслась паническая мысль в её голове, — то призываю их… все силы небесные и земные призываю… пожалуйста, пожалуйста, пусть мы не разобьёмся, пусть мы сегодня не умрём!».

Бам! Корзина стукнулась о землю противоположным, оказавшимся внизу, бортом и подпрыгнула, отчего рука Эльи всё-таки соскользнула с оплётки борта и Грапар, не удержавшись, тоже разжал пальцы. Однако, уже падая, он успел обхватить Элью обеими руками. Для неё удара о землю так и не случилось, а вот плечу Грапара, судя по сдавленному возгласу мужчины, пришлось несладко. Но прийти в себя времени не было — Элья даже не успела перевести дух, как Грапар коротко выругался, и они вдвоём несколько раз перекатились по земле.

Рядом, днищем кверху, рухнула корзина воздухоплава.

***

— Мамочки… — лепетала Элья сквозь прижатую ко рту ладонь. — Мамочки…

— Элья, слезь с меня, пожалуйста.

Она послушно скатилась в траву и легла на спину. Очертания облаков смазывались из-за выступивших на глазах слёз. Одуряюще пахла трава — свежестью, зеленью, жизнью. Изумительно вкусным был воздух. Солнце необыкновенно ласково касалось мокрых щёк.

Элья зажмурилась и крепко прижала ладони к лицу. Её трясло от рыданий.

Она услышала, как Грапар крикнул: «Есть кто живой?!». Потом несколько раз ударил по корзине — кажется, ногой. Послышался глухой неразборчивый ответ — и Элья моментально приняла сидячее положение.

— Живы!!

Она вскочила и подбежала к корзине. Там кто-то переговаривался, всё так же гулко и непонятно, потом прозвучал возмущённый крик Мароля: «Твою мать, Мадбир!!». Потом голоса снова понизились до деловитого полушёпота — кажется, ребята пытались выпутаться из ремней.

Послышался раскатистый голос наёмника:

— Эй, там, за бортом, поможете поднять?

— Я только одной рукой! — крикнул Грапар.

— Я помогу! — встрепенулась Элья.

Она с тревогой покосилась на революционера, левая рука которого висела плетью. Неужели перелом?..

— Три-четыре… Давай!

Край корзины пошёл вверх очень тяжело, но когда один из шаров, вылетев из плена, взметнулся вверх, стало немножко легче.

Кто-то приглушённо выругался. Кажется, Мароль.

— Она жива? — спросил Лэрге из глубины корзины.

— Откуда я знаю?!

Да, точно Мароль.