Он обернулся и улыбнулся.

— Доброе утро, прекрасная Карен.

— Доброе утро. — Мой голос звучал дрожащим и неровным. — А где мы находимся?

Комната оказалась маленькой кухней с солнечной раковиной и маленьким деревянным столом. Дверной проем за спиной Вали вел на небольшой, хорошо защищенный пляж. Я могла только видеть камни тропинки, ведущей через то, что выглядело как путаница диких розовых кустов.

— Здесь я вырос, — сказал Вали. — Хотя тогда дом был совсем другим.

Я встретилась с ним взглядом.

— Другим?

— Он был больше, — сказал он мягким и задумчивым голосом. — Большой зал был гораздо больше, у нас с Нари были свои комнаты…

По его лицу пробежала тень, и он замолчал. Нари, брат, которого он убил. Я с болезненной ясностью представила себе, как они вдвоем бегут по этой каменной дорожке через кусты шиповника. Играют вместе на пляже. Врываясь в этот прекрасный маленький дом, нарушая его тишину криками и смехом. Боже, как же это горько и сладко снова оказаться здесь. Я пересекла комнату, чтобы обернуть руку вокруг его талии.

Вали повернулся ко мне, обхватив ладонью мой подбородок.

— Тебе здесь нравится, Карен? — спросил он, его золотистые глаза были серьезны.

У меня перехватило дыхание, когда я попыталась ответить ему.

— Я… я не знаю, — сказала я. — Вообще-то я мало что видела здесь.

Его плечи расслабились, и на губах заиграла тень улыбки.

— Тогда, может, я проведу для тебя экскурсию?

Дом был прекрасен. На самом деле он был потрясающе совершенен. Каждая комната выходила на океан, от уютной кухни до ванной комнаты с огромной медной ванной. Дом был как раз подходящего размера для двух человек.

— Но я не понимаю, — медленно проговорила я. Мы вернулись в уютную маленькую кухню, где я впервые увидела прислонившегося к двери Вали.

— Чего не понимаешь? — Он отодвинул стул и сел за стол.

Деревянный стол внезапно наполнился чем-то вроде блинчиков с черникой, сосисок и дымящихся кружек кофе. Я подпрыгнула, ударившись головой о дверной проем спальни.

— Какого черта? — взвизгнула я.

Вали улыбнулся.

— А, это. Это всего лишь завтрак. Когда ты голодна, то садишься и ешь.

Я покачала головой и глубоко вздохнула.

— Не это. Ладно, не только это.

Блины пахли потрясающе. Я придвинула стул и села напротив Вали.

— Вчера вечером, — сказала я, потянувшись за кружкой кофе, — Один оставил нас в… ах! — Я вздрогнула и отдернула руку от кружки.

Посмотрев вниз, я увидела параллельные красные раны на ладони. Смутные воспоминания прошлой ночи нахлынули на меня. Я вспомнила светящийся голубой меч Вали, Хротти, направленный мне в грудь. И вспомнила, как оттолкнула его, разорвав при этом свою чертову одежду.

— Дай-ка я посмотрю, — сказал Вали, и глаза его потемнели и стали серьезными.

— Ничего особенного.

Вали нахмурился и взял меня за руку. Я неохотно разжала пальцы. Он резко выдохнул и покачал головой.

— Ты очень храбрая, — сказал он.

Я фыркнула и подняла кружку с кофе здоровой левой рукой.

— Хротти — это не обычное оружие, — сказал Вали. — Боюсь, что у тебя навсегда останется шрам.

— А что такое Хротти? — спросила я.

Вали откусил кусок блинчика и задумчиво пожевал его.

— Это магия. Это тот самый меч, которым Сигурд убил дракона Фафнира. Конечно, Фафнир был всего лишь заколдованным маленьким засранцем-карликом. Он не был настоящим драконом.

Вали вернулся к блинчику, будто разговор о драконах и магии был обычным делом за завтраком. Может быть, в этом месте так оно и было. Я разжала ладонь и уставилась на нее. Две маленькие красные линии смотрели на меня, словно параллельные надрезы на бумаге. Они — это все, что осталось от соприкосновения с оружием мифов и легенд.

— И ты права, — сказал Вали, когда я попыталась взять вилку, не задевая порезы от Хротти.

Я уставилась на него во все глаза.

— Один оставил нас в Вал-Холле, — продолжил Вали. — Все дома в Асгарде соединяются с Вал-Холлом, хочешь ты того или нет. Вот почему говорят, что в Вал-Холле пятьсот сорок дверей.

— А как именно это работает? — спросила я.

Вали пожал плечами:

— Понятия не имею. Один и Локи вместе строили Вал-Холл, еще до того, как возненавидели друг друга.

Я удивленно моргнула.

— Твой отец построил это место?

— Конечно. Один и мой отец — самые могущественные маги в Девяти Мирах. — Его глаза потемнели. — Ты можешь себе представить, как я был разочарован.

— О, Вали…

— Собственный сын Локи не мог даже создать простую иллюзию. Я не мог путешествовать через эфир. Карен, даже смертные смеялись надо мной.

Я нахмурилась, когда в моей памяти всплыл последний разговор с Локи.

— Но это не то, что он сказал. — Я сделала паузу, пытаясь вспомнить точные слова Локи. — Он сказал… ты был всем, кем он когда-то хотел быть.

Вали пролаял резким смехом.

— Ну, они действительно называют его кузнецом лжи.

Он повернулся лицом к окну, и я решила оставить эту тему. Вали, вероятно, пережил достаточно болезненных воспоминаний для одного утра.

Когда он снова заговорил, его голос звучал легче и мягче.

— Нари всегда пытался найти способ обойти эту связь с Вал-Холлом, — сказал Вали. — В волчьем обличье время идет совсем по-другому. Нари мертв уже больше тысячи лет, я думаю. Но мне все равно кажется, что это было вчера. Я все жду, что он войдет в эти двери и скажет мне, что он создал еще один проход в личные покои Сиф.

Я потянулась через стол и взяла его за руку. Вали улыбнулся, но глаза блестели от слез.

— Не думаю, что боль когда-нибудь пройдет, — сказала я. — Не совсем так. Не тогда, когда ты теряешь того, кого так сильно любишь.

— Твоя дочь, — прошептал он.

Мое сердце подскочило к горлу. В этом году ей исполнилось бы шесть лет, моей прекрасной Мередит. Она бы пошла в первый класс.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— Ты часто говорила о ней в сосновом лесу. Прямо на мху.

Я отрицательно покачала головой.

— Я этого не помню.

— Я не думаю, что ты хотела это помнить.

Я подняла голову и встретилась взглядом с золотистыми глазами Вали. Он выглядел особенно красивым в мягком утреннем свете, и я вдруг так обрадовалась тому, что жива, что у меня заныло в груди.

— Я люблю тебя, — сказала я. Я не собиралась ничего говорить, слова сами собой слетели с губ.

— Я тоже люблю тебя, прекрасная Карен. — Он сжал мою руку один раз, прежде чем отпустить и вернуться к блинам.

Мы закончили завтрак вместе, в уютной тишине, когда восходящее солнце залило маленькую кухню ярким золотистым светом. Потом я попыталась собрать в спальне то, что осталось от моей одежды. Куртка была полностью уничтожена, Хротти полностью разорвал ее спереди. Флисовый топ тоже был разорван посередине, как и тонкая шелковая водолазка.

В углу, рядом с кроватью, стоял огромный деревянный шкаф, а перед ним — старое, в крапинку от мушек зеркало в полный рост. Я стояла рядом с зеркалом и рассматривала свое тело в солнечном свете. И действительно, на моей груди, от ключицы до выпуклости левой груди, виднелась тонкая красная царапина. Я провела кончиками пальцев по нежной коже и улыбнулась своему отражению. Теперь это был шрам того, что я отвела от груди оружие из мифов и легенд.

Но как же я буду это скрывать?

Сегодня утром на мне были те же самые длинные брюки и рваная шелковая водолазка, но сейчас рубашка была почти в лохмотьях. Я точно не собиралась снова встречаться с Одином ни при каких обстоятельствах, но особенно не собиралась надевать несколько лоскутов грязного темно-бордового шелка.

Я приоткрыла дверь в кухню. Вали прислонился к стойке, уже одетый в темную кожу, которую носил в Йеллоустоне.

— Хм, у меня небольшая проблема, — сказала я.

Вали нахмурился.

— Ничего страшного, — сказала я. — Эм… э-э… походу, мне нечего надеть.

Он снова улыбнулся.

— Просто проверь гардероб.