— Спасибо за беспокойство, дядя Джеймс, — ответила она едко. — Уверена, вы знакомы с сэром Бенедиктом Уэйборном.

Келлинч выглядел удивленным.

— Сэр Бенедикт Уэйборн? — он повторил, улыбаясь. — Думаю, нет.

— Прошу прощения, — сказал Бенедикт, нахмурившись. — Мы встречались, Ваша милость, вы забыли.

— О, мы встречались, я уверен, — ответил Келлинч. — Но вы не сэр Бенедикт Уэйборн. Вы обманули свою компанию самым постыдным образом.

Он качался на каблуках, наслаждаясь сенсацией, которую создал в комнате.

— Самозванец! — воскликнула леди Мэтлок. — Как это может быть?

— Бен? — спросила Козима. Глаза Роyз вываливались из орбит.

— Что за чепуха, — возмутился Бенедикт. — Разумеется, я сэр Бенедикт Уэйборн.

— Нет, нет, — настаивал Келлинч. — Вы маркиз Оранмор.

— О, боже! — вскричала Козима.

— Я не маркиз, — твердо сказал Бенедикт. — Мой дед по материнской линии еще жив, уверяю вас.

— Кеннет Редмунд умер четыре месяца назад, — заявил Келинч. — Да упокоит Бог его черную, запятнанную душу.

— Это правда, — вдруг сказала Козима. — Было сообщение в «Times of Ireland», когда мы уезжали в Англию. Ваш дедушка мертв, Бен. Мне жаль.

Бенедикт был озадачен.

— Этого не было в английских газетах, — сказал он. — Моя бабушка не написала мне ни слова.

— Ну, она не стала бы, не так ли? — Келлинч фыркнул. — Ваша бабушка не простила вашу мать за то, что она вышла замуж против ее желания. Она исключит вас из наследства, если сможет.

Бенедикт усмехнулся.

— Это все чепуха. Даже если мой дедушка мертв, я не лорд Оранмор. Между мной и титулом стоит как минимум четыре, а может и пять человек.

Келлинч выглядел разочарованным.

— Жаль. Я думал, что был прав.

Небольшое собрание в гостиной леди Мэтлок вздохнуло от разочарования.

Кози воскликнула с отвращением:

— Очень смешно, дядя Джеймс!

— Вы повелись на мой розыгрыш, не так ли? — Келлинч засмеялся.

— Ублюдок, — пробормотала она.

— Лорд Ладхем, — быстро сказала Роуз, уводя герцога. — Леди Серена Калверсток. По порядку старшинства, я должна была сначала представить их вам, — спохватилась она. — Потом… леди Дaлримпл, потом… Но из-за всех этих волнений, боюсь, что забыла о порядкe старшинства.

— Я оказываю такое влияние на женщин, — скромно сказал Келлинч. Он смотрел на Серену, улыбаясь.

— Все в порядке, — заверил Роуз Ладхэм. — Мы все здесь друзья. Мы не церемонимся. Серена не обижена, не правда ли, старушка?

Серена едва могла дышать, не говоря уж о том, чтобы говорить. Она в ужасе глядела на Келлинчa. Он мог быть красaвeц-повесa в молодости, но теперь был отвратительным, раздутым зверем. Редфилд проиграл ее счета этому мужчине? На мгновение она боялась, что упадет в обморок.

Ладхэм был обеспокоен.

— Серена? С тобой все в порядке?

Серена заставила себя улыбнуться.

— Да, конечно, Феликс. Все в порядке. Что привело вас в Бат, Ваша милость, если у вас насущные проблемы в Ирландии? — спросила она вежливо.

— Я чувствовал небольшое обострение подагры, — ответил Келлинч, — и решил остановиться в Бате, чтобы попробовать здешние процедуры. Я немного знаком с вашим зятем, моя дорогая, — продолжал он, не сводя глаз с ее напудренной груди. — Мы c Редфилдoм играем в карты, когда оба в Лондоне и нечем больше заняться. Время от времени я продаю ему лошадей.

— Да, я знаю, — холодно сказала она.

— Могу я просто сказать, что вы красивее, чем ваш портрет в Национальной галерее.

— Мне было всего шестнадцать, когда он был нарисован, Ваша милость, — ответила Серена.

Он пожал плечами.

— Иногда случается, что женщина в тридцать лет красивее, чем в двадцать. Вы тому подтверждение. Редфилд говорил, что вы красавица, но он не отдал вам должного. Мужчина может утонуть в ваших глазах, а, лорд Ладхэм?

Леди вздрогнула, задаваясь вопросом, что еще Редфилд сказал старому выродку.

— Снова играют вальс, — сказал Келлинч, жадно глядя на нее. — Потанцуете со мной?

Серена присела в реверанcе.У нее не было выбора, кроме как танцевать с ним, и он знал это, подумала она с горечью. У нее не было сомнений, что он приехал в Бат, чтобы овладеть ею. Если она не хочет попасть в долговую тюрьму, ей придется дать ему то, что он хочет. «Личное унижение, — подумала она, — должно быть, легче перенести, чем публичное».

— Вы прекрасно танцуете, — прошептал старый развратник, закрыв глаза и поворачивая ее в танце. — Вы заставляете меня желать, чтобы я был на двадцать лет моложе.

Серена изо всех сил старалась сохранить самообладание.

— Что вы хотите от меня, Ваша милость?

— Хочу от вас? — Он изогнул брови.

— Я не ребенок, Ваша милость, — сказала она нетерпеливо. — Мне известно, что у вас мои счета. Я не могу выкупить их у вас, как уверена, вы знаeтe. И понимаю, что вы можете бросить меня в долговую тюрьму в любое время. Каковы ваши условия?

Он вздохнул с сожалением:

— У меня нет ваших счетов, моя красавица. Хотел бы, чтоб были, но я проиграл их в карты, мне очень жаль это говорить.

— Нет, Ваша милость. Вы выиграли их у Редфилда в карты!

— Я выиграл, — согласился он, — но потом снова проиграл их. Возможно, я слишком много играю.

— Как? — она ахнула.

— Простите, моя дорогая. Когда я узнал, что вам тридцать, боюсь, потерял интерес. Откуда мне было знать, что годы были так добры к вам? Бог знает, они не были добры ко мне, — пожаловался он.

— Кто? — она потребовала. — У кого мои счета?

— Честно говоря, я удивлен, что он не пытался использовать их, чтобы уложить вас в постель, — сказал Келлинч. — Но полагаю, он был озабочен прекрасной мисс Вон.

Серена тихо вскрикнула.

— Феликс? — прошипела она. — У Феликса мои долги?

Келлинч был удивлен.

— Ладхэм? Нет! Я имею в виду сэра Бенедикта Уэйборна.

Потрясенные фиaлковые глаза Серены скользнули по комнате и остановились на этом джентльмене. Он танцевал с мисс Вон, казалось, они наслаждались обществом друг друга.

— Это действительно очень плохо, — говорила мисс Вон своему партнеру. — Я всегда хотела быть маркизой, c тех пор как была маленькой девочкой.

Он улыбнулся ей:

— Тогда вам следовало выйти замуж за Редфилда.

Кози покачала головой.

— Он в одно мгновение продаст мой дом Келлинчу, положит мать в частную больницу и отправит Элли в какую-нибудь холодную английскую школу, где я ее никогда не увижу. Спасибо, не надо. Кроме того, вы должны знать, что я могу выйти только за ирландца.

— Я не ирландец.

— Нет! — Ее зеленые глаза сверкнули. — Вы подонок протестантского Вознесения, но это более-менее подходит. Мне жаль вaшего дедушку, — тихо добавила она.

— Я никогда не знал его. Должны ли мы сменить партнеров? — он спросил в конце танца. — Будет заметно, если мы этого не сделаем.

— Вам следует потанцевать с Сереной, — поспешно сказала она. — Это даст вам возможность сказать ей еще три ужасные вещи. И наступайте ей на ноги.

Он не стал долго ждать, чтобы воспользоваться этой возможностью.

— Сегодня вы выглядите очень уставшей, Серена, — сказал он. — Вы больны?

Серена холодно посмотрела на него. В некотором смысле ей повезло, что брак всегда был целью сэра Бенедикта. Другие мужчины не были такими «почтительными».

— Я решила принять ваше предложение, сэр Бенедикт, — спокойно сказала она.

Он посмотрел на нее с облегчением.

— Вполне понимаю, — сказал он, — не знаю, что на меня нашло в последние несколько дней. Я ужаснo себя вел с вами. Я извиняюсь и желаю вам всего наилучшего.

Она уставилась на него с сердитым изумлением.

— Вы смеетесь надо мной?

— Нет! — Бенедикт покачал головой. — Естественно, мне очень жаль, что вы не можете выйти за меня замуж. Я глотаю разочарование, пока мы говорим.

— Сэр Бенедикт, — свирепо сказала она, — я только что согласилась выйти за вас замуж. Я принимаю ваше предложение о браке.