Знал бы кто, сколько усилий мне стоило сдержаться и не рвануть отсюда со всех ног, вместо того чтобы спокойно, не спеша плыть средь огромного потока других учеников.

— Вот черт! — тихо буркнул Ксафан.

Он самый.

И, похоже, он все-таки что-то заподозрил.

— АЛИМ вызывает Тандру! Ау, вернись к нам! — щелкая пальцами перед моим лицом, воскликнула Инесса.

Я моргнула и, прекратив дырявить ручкой вилки щеку, посмотрела на неугомонную рыжую подружку.

Лицо ведьмы вопросительно вытянулось. Ильгира перестала разрезать свое подобие стейка, а Долрат, наконец, оторвал от нее взгляд, и оба уставились на меня. От неуместного повышенного внимания я нахмурилась и тяжело выдохнула.

Ксафан сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил мучить свой кусок мяса, но его черные вытянутые уши напряглись в ожидании. Мохнатый проныра всегда и во все совал свой влажный нос, даже если казалось, что ему нет ни до чего дела.

— Меня не было рядом всего один урок, а вы уже умудрились потерять одного члена команды, — буркнула Инесса и склонилась над столом. — А если серьезно, что случилось?

— С чего ты взяла, что что-то случилось? — спокойно спросила я и продолжила обедать.

Точнее, только начала, поскольку до этого просто беспощадно тыкала в еду вилкой.

На самом деле, пускай и не признаюсь в этом, появлению рыжей я была ужасно рада. Она получилась объединяющим звеном нашей компании, что своими яркими искренними эмоциями и постоянной болтовней тормошило нашу хмурую молчаливую троицу. Самые длительные беседы завязывались только с ней, и, так как они меня отлично отвлекают, я всерьез начинала по ведьме скучать за ее длительное отсутствие. Пожалуй, она, сама того не зная, справлялась с сохранением моей магии в тайне получше Ксафана.

— Просто так не унывают. — Девушка скептично приподняла бровь.

Ильгира молчала, но ее рубиновые глаза выдавали искреннее любопытство. Долрат старался в женские дела не вмешиваться, но с интересом ожидал моего ответа.

— Скучаю по дому, — коротко солгала я, опуская глаза обратно на еду.

И все же доля правды в этом есть.

Я действительно скучала по дому. По настоящему родному дому. Айтарии.

Освобождение от ответственности за Лили, которой я посвящала большую часть жизни, дало мне слишком много времени на лишние воспоминания и размышления. А стычки со жнецом напомнили, каково это — быть среди своих. Чувствовать тепло и силу родной магии. Мне безумно не хватает этого. У меня есть сестра, у меня есть орден Иных, теперь еще и кучка странных разношерстных друзей. Но я одна. По-настоящему у меня есть лишь я сама.

И эта внезапно проснувшаяся тоска усложняла мое положение еще сильнее. Жнецы были запретным плодом, к которому, вопреки всему, дьявольски тянуло. Мне становилось все любопытнее и любопытнее. Нестерпимо хотелось просто посидеть рядом и позволить магии впитывать энергию их ауры. Темную, знакомую, родную.

Взгляд Ракарда с другого конца столовой делал еще хуже, выводя мое беспокойство и нервозность на новый уровень.

— О, — коротко выдохнула Инесса, сочувствующе изгибая брови. — Понимаю. Мне тоже порой ужасно хочется снова проснуться в своей постели, проведать маму с ее магазинчиком эликсиров и вечером поужинать невероятными бабушкиными гаржонами. Но пять лет того стоят. Мы вернемся уже сильными, умными и готовыми к любым поворотам этой жизни. Здорово же! — оптимистично воскликнула рыжая, улыбаясь.

Долрат покосился на ведьму и серьезно кивнул, молча соглашаясь.

Ильгира же с этим не торопилась.

— На самом деле, — внезапно начала блондинка, откладывая столовые приборы, чтобы сосредоточить все свое внимание на мне, — я считаю тебя очень сильной.

Наши с Инессой лица синхронно вытянулись в искреннем удивлении. Рыжая даже на всякий случай заглянула вампирше в лицо, убеждаясь в ее здравомыслии.

— Ты самая смелая светлая из всех, кого я встречала. Взять даже то, как ты спокойно и уверенно держишься среди темных. Не скучай, Тандра. АЛИМ не сломает тебя, но вернешься ты уже совершенно другой. Больше дом не будет ощущаться так остро. На расстоянии ты освободишься от любой привязанности.

Ильгира не совсем понимала, что говорит. Но ее слова задели меня сильнее, чем должны были.

Я уже изменилась. И когда я вернусь на Землю, наши отношения с Лили тоже изменятся. Теперь мне было ясно, что делать со своей жизнью. Мы обе с ней заслуживали найти свое, и, из-за магии, на этом наши пути разойдутся. Мы две противоположные сущности, дороги которых лежат к двум абсолютно разным и несовместимым народам. Прятаться всю жизнь на Земле, на самом деле, худший из вариантов. Эта планета — наш тупик.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я Ильгиру, заглядывая в ее кровавые глаза.

Девушка кивнула и снова взяла вилку и нож.

— Тандра? — внезапно окликнул меня Долрат. — На какой планете ты жила до АЛИМ? Я не видел светлых с тех пор, как некроманты уничтожили Эллиас. Слышал, выжившие разлетелись по разным планетам. Но на тех, где я бывал, не видел ни одного.

Инесса и Ильгира синхронно шикнули и пихнули краснокожего в плечо. Мужчина вскинул брови и потер ушибленное место. Прямота была для него в порядке вещей, и он свято верил, что задеть сказанная в глаза правда никак не может.

— Нельзя говорить о таких вещах! — возмущенно буркнула ведьма.

Я удивленно уставилась на них непонимающим взглядом. Но затем толчок Ксафана вернул меня к нашей миссии, напоминая о маленькой лживой игре.

На самом деле, разрушение Эллиаса, планеты светлых, не было сильной трагедией ни для меня, ни для Лили. Она росла на Айтарии, вместе со мной и мамой, и видела свой народ лишь мимолетно на небольших торговых планетах, которые мы посещали. Единственным светлым в нашем окружении был ее отец.

Несомненно, новость ее опечалила и задела, но не так сильно, как меня уничтожение Айтарии. Светлые — чужие для нее, они всегда были для нас обеих лишь далекой яркой сказкой, которую мы видели только на картинках в книжках.

— Мы с сестрой осели на Кри, — вновь лишь наполовину солгала я.

Эта планета имеет для нас довольно символическое значение, поскольку именно туда нас выбросил портал отца. Она стала началом нового пути — тяжелого и полностью преобразившего наш с сестрой мир.

Да и, в принципе, Кри хоть и маленькая, но больше всех во Вселенной забита сбродом всяческих рас и рангов магии. Если ты сирота, преступник или беглец — она самое то. А я, увы, попадаю во все эти категории.

— О, — нежно-коралловые губы Инессы округлились, а изумрудные глаза вновь наполнились сожалением, — тяжело, наверное, было. Представляю, в каком ужасе ты жила…

Я молча кивнула и стиснула зубы. Внутри вспыхнуло неконтролируемое раздражение.

Да, было очень тяжело, но не настолько, чтобы заслужить жалость! Я живая, здоровая, красивая и способная девушка, к тому же — единственная выжившая колдунья, представительница одной из самых могущественных рас, сильнейшая женщина из темных, поскольку женщины жнецов своим мужчинам по магии и в подметки не годятся. Мне не нужно ничье сочувствие. Оно скорее понадобится тем, кто усомнится в моих способностях.

— Э-эм, — внезапно неловко протянула Ильгира, — все в порядке? У тебя глаза… странно вспыхнули…

Ксафан справа от меня со всей силы засадил мне вилкой в ногу, да так, что в голове заискрило. Звон упавшего столового прибора разнесся по столовой раскатом грома. Оживленная какофония разговоров, скрипа стульев, телодвижений и звуков поглощения пищи стихла, доводя меня до крайней точки напряжения.

Я нырнула под стол, потянувшись за вилкой, и помедлила какое-то время, стараясь взять себя в руки. От вспыхнувших чувств и паники от осознания того, как сильно облажалась, сперло дыхание. Сердце загрохотало в груди, как сумасшедшее.

— Вот черт! — выругалась себе под нос.

— Ты там жива? — тихо прошептал Ксафан, неуклюже сгибаясь из-за своего переполненного мохнатого пуза.