— Зато наши более мощные, — возразила доктор.

— Видел я один ваш мех, — я звякнул наручниками, попытавшись махнуть рукой. — От него осталась лишь выгоревшая оболочка. В вашей стране до сих пор не нашли баланс между силой и эффективностью.

— Наши бронеходы лучше европейских! И боевых магов у нас на треть больше.

— Вы всерьёз думаете, что на поле боя сейчас важны маги? Шайя, на войне давно уже царствуют огнестрелы. Маги всего лишь более неудобные противники, но никак не главная сила.

— Моя сестра и семь её телохранителей подавили мятеж контрабандистов, когда те хотели убить вас. А их было, если не ошибаюсь, сорок три человека.

Ого, какие подробности! Я обдумал слова Шиен и пожал плечами.

— Наверное, она просто запугала их. Не верю, что дошло до боя. Я видел мятеж Агилера. До той минуты, пока не вмешался бронеход, никто и нос не решался высунуть из укрытия. А ведь с обеих сторон были офицеры-маги.

— Жалкие трусы, — хмыкнула африканка. — А есливзять ваш случай? Сколько пуль вы отразили до того, как вас загнали в западню?

— Я маг Золотой Лиги. Не сравнивайте штучный товар и ширпотреб. Или в ваших войсках все солдаты моего уровня?

— Это вопрос?

Шайя защёлкала пультом, оторвала кусок ленты от самописца и отложила в сторону. Потом принялась освобождать меня от проводов.

— Это риторическое замечание. Спрошу я о другом. Раз уж вы так любите отвечать коротко, то не скажете, сколько у Шиен Камней Силы?

— Ого! — Шайя пристально посмотрела на меня. — Почему вас это интересует?

— Сначала ответьте, а потом я объясню.

— Семья имеет доступ к подобными артефактами, — осторожно сказала Шайя. — Я не имею право назвать вам точную цифру.

— Но их больше, чем один?

— Да.

Не врёт, не врёт! Откуда?! Лукас и Мануэль утверждали, что в Африке всего семь Камней. И что я слышу? Семья, которая на звание Клана и замахнуться не рискует, владеет такими редкостями! Сколько же вообще этих Камней в мире, и сколько из них в Африке? Хочу-хочу-хочу! Дайте один, нет, два!

— Мануэль Санчес привлекал меня к исследованию одного Камня. Он утверждал, что это великая редкость.

— И почему же вы задали этот вопрос?

— Вы сами затронули тему дуэлей, — напомнил я. — Вот и выстроилась цепочка: дуэли, Миа Ван, Санчес.

— Ассоциации понятны, — Шайя сделала вид, что поверила объяснению. — Но тогда получается, что вы работали совсем не по профилю. Синхронизация кристаллов, работа на базе Легиона… Чем вы на самом деле занимались в МС? И что это за таинственный Ангар 18?

— И на какой вопрос мне отвечать?

— Ээ… — Шайя запнулась, а потом рассмеялась. — Ладно, скажите, что такое Ангар 18? Число — это количество участников проекта, не так ли?

— Опять два вопроса. Знаете, Шайя, а почему бы нам не перекусить? Наверняка у вас есть закуток с плюшками и вареньем. От кружечки кофе я не откажусь.

— Предлагаете мне отомкнуть кандалы? — подняла брови Шиен, а охранница за моей спиной напряглась.

— Ой, да бросьте. Вас двое магов, а я в противомагических браслетах. Неужели слухи о храбрости африканок — это только слухи? Хотите, дам Клятву, что не буду на вас сегодня нападать и вернусь в это дурацкое кресло по первому вашему требованию?

— Кто вас знает, — Шиен сделала вид, что сомневается. — Я слышала, что вы грозный боец, а я сильна в науке, а не с клинком в руке. Да и верить врагу, это…

— Боитесь?

— Только не надо детских уловок, господин Каррера, — поморщилась африканка. — Не считайте меня дурочкой из Академии. Вам терять нечего, а я глупо рисковать не имею права. И ваше мнение по этому вопросу мне абсолютно неинтересно.

— Ну, попробовать всё равно стоило. Так что насчёт кофе?

— А вы настырный молодой человек, как я погляжу. Хорошо, я могу освободить вас, если вы дадите Клятву.

Шиен кивнула охраннице. Та с недовольным видом отомкнула наручники на правой руке. Я поднял ладонь и произнёс Клятву. Шайя одобрительно кивала, с интересом вслушиваясь в слова, а потом вздрогнула при виде белой вспышки. На миг в её эмоциях поднялась буря, но доктор сразу же успокоилась. Видимо, вспомнила про мою «направленность» в Магии.

Вроде бы и кресло удобное, и наручники не врезались в кожу, а как же приятно ощутить себя без оков! Правда, остаются ещё подавители Магии, но не всё сразу, дамы и господа, не всё сразу. При виде меня, разминающего руки, надзирательница отступила назад и сняла с предохранителя короткий огнестрел. Хозяйка лабораторий приглашающе махнула рукой и пошла в дальний угол. За неприметной дверью оказалась ещё одна комната.

— Ваше логово?

Я огляделся. Книги в шкафах, на письменном столе читалка и россыпь информкристаллов, удобный диван, пара кресел, а так же столик с кофейником. Рядом стояла небольшая плита, в соседнем шкафу нашлись чашки и несколько разновидностей печенья и конфет. Я уселся в кресло, положив руки на виду, чтобы охранница перестала нервничать. Хозяйка кабинета привычными движениями зажгла огонь и поставила кипятиться воду. Вскоре передо мной стояла чашка, источающая божественный, не побоюсь этого слова, аромат.

— Знаете, Шайя, — я с наслаждение втянул воздух. — Не знаю, какой вы учёный, но кофе вы варите просто бесподобно.

— Спасибо, — улыбнулась доктор. — Не ожидала от европейца такой высокой оценки моих скромных кулинарных способностей. Разбираетесь в этом вопросе?

— Не я, дядя. Он на кухне просто гений. Но он всё больше по основным блюдам, а не по напиткам. Да и кофе в Европе мало кто пьёт.

— Африканские сорта чая славятся на весь мир.

— Не знал, — покачал я головой. — Дядя отдавал предпочтение «Дальневосточному золотому». Мне нравился.

— Вы ценитель чая, Доминик? — Шайя уселась в соседнее кресло и скрестила ноги.

— Знатоком себя не считаю, но плохой от хорошего отличить смогу. А вы?

— Я, к стыду своему, кроме кофе ничего готовить толком не умею, — призналась Шайя. — Даже Сандра в этом меня запросто переплюнет. А вот Робер, наш младший брат, лет с семи гремит кастрюлями, и получается у него просто изумительно. Не знаю, от кого он унаследовал такой талант. Впрочем, мужчины всегда готовят лучше.

— После войны пусть приедет к Марко Альва в Капитолий. Думаю, у них найдётся, о чём потолковать.

— Вы так уверены, что Европа устоит? — Шайя бросила на меня скептичный взгляд.

— Конечно, — кивнул я. — Судите сами. Сколько раз африканки высаживались на европейский берег, и чем всё заканчивалось? Максимум, на что вы способны, углубиться на пару километров и разграбить какой-нибудь коровник.

— Если бы дело ограничивалось коровником! — возразила Шайя. — Всё южное побережье Европы — это гарнизоны и укрепрайоны, которые нас не могут остановить. Вы тратите половину бюджета на оборону, но не в состоянии дать отпор даже мелким Кланам. Разве это показатель силы государства, господин Каррера?

— Да, с точки зрения Африки, такая позиция выглядит, как проявление трусости. На самом же деле нам просто невыгодно вести полномасштабную войну. Вы нападаете на нас, мы уничтожаем вас. При этом тратится минимум человеческих и промышленных ресурсов. Да и с кем нам воевать, Шайя? За вами стоит Англия, американцы тоже деньжат подкидывают. Если мы начнём воевать на вашей территории, нам тут же ударят в спину. Вы приняли благоразумие за слабость. Только в этот раз вы разбудили не того зверя, на которого охотились. Лукасу нужно заявить о себе как о сильном Императоре, чтобы заткнуть горлопанов с их матриархатом. Ответный удар будет иметь катастрофические последствия для Африки в целом. А уж ваша Семья и вовсе исчезнет. Это даже не угроза, а констатация факта.

— Типичный ответ европейского самца, — откинулась в кресле африканка. — Вы ослеплены пропагандой де Вега, и многое упускаете. Эван готовились к войне много лет, а что делала ваша Империя? Торговала, строила дороги, но не развивалась в военном отношении. И что в итоге? Война практически закончена, остались считанные дни. Когда в Европу прибудут специалисты, у нас будут тысячи тысяч изменённых. Чем дальше, тем больше. Цепная реакция, слышали такой термин?