— И ты переправил их в Идрум? — Приподнял бровь Плиний. — Уверен, что они будут по-прежнему выполнять твои приказы?

— Мои? Нет. У них другой хозяин, он обосновался в столице Идрума, никто не сможет связать его с нами.

— Хорошо. — Кивнул император. — Последнее время мы испытываем дефицит в ингредиентах, они больше не поступают в свободную продажу, и цены на них установлены очень высокие, поэтому не затягивай с решением этого вопроса.

Внешне Растус остался невозмутим, но мысленно сжал зубы, оказывается, Плиний был полностью в курсе его планов подмять под себя торговлю ингредиентами из тварей, и если бы это удалось, то заставил бы снабжать амию по минимальным ценам. А сегодня своим заявлением перевел этот вопрос под имперский контроль, считай в свою собственность. И сделал это в присутствии второго советника, а значит, практически дал указание тайной канцелярии готовиться к приему всех дел связанных с поставками стратегического товара. Что ж, теперь придется придумывать способ показать всем, что не стоит совать нос в дела второго человека в империи,

Видимо руководитель тайной канцелярии понял, что последует после этого разговора, поэтому тоже задумался о том, как следует дальше строить отношения с первым советником. То, что император не стал демонстрировать недовольство своему родственнику, ничего не значит, наступит момент, когда он это обязательно припомнит, а значит, Растус находится в шаге от опалы, и такое никому не прощают, особенно тем, кто виноват в предоставлении «важной» информации. Придется прямо сейчас значительно усиливать свою охрану, и ни при каких обстоятельствах не покидать стен особняка. Кстати, как раз для подобной ситуации втайне готовился двойник и рылся тоннель в сторону соседнего строения. Впрочем, это мало поможет в случае затягивания конфликта, а значит надо тоже думать, как решить вопрос кардинально.

Однако ни Растус ни второй советник, не догадывались, что оказались пешками в игре императора, сегодня он специально завел этот разговор со своим родственником, ему было нужно, чтобы силовики схлестнулись с тайной канцелярией. Все дело в том, что в мирных условиях они стали разыгрывать свои партии, которые никак не шли на пользу империи, читай императора, остается одно их нужно поссорить, чтобы они находились в постоянной оппозиции друг к другу, и продолжали зорко следить за делами соперников. Кто из руководителей в этой войне выживет, его совершенно не интересовало, желающих занять их место хватало, главное, что смена руководства никак не могла повлиять на работу этих служб в целом.

— Что-то ты сегодня грустная, какая-то, Лекса, — констатировала мама девушки, когда все сели за обеденный стол.

— Еще бы не быть ей грустной, — тут же беспардонно влез ее братик, — ей Эстамея газету столичную дала почитать, вот и загрустила, хочет в столицу на форум поехать.

— Ты когда рот не вовремя открываешь, не забывай думать, — парировала сестра, — в столице форумы для герцогских домов проводятся. Баронов туда никогда не приглашают.

— Ну и что? Сама же вычитала о какой-то там Оливии, — не стушевался брат, — она вообще без титула за герцога замуж выходит, и тоже на форуме познакомились, если без титула приглашают, то из баронов там тоже могут быть.

— Вот о том я и хотела сказать, — мрачно покачала головой Лекса, — говорила я одно, а ты понял совсем другое.

— Это ты про ту девушку, которая ради возлюбленного отказалась от рода и титула? — Уточнила мать.

— О ней, — кивнула дочь, — она за ним еще в гиблые земли отправилась, и там защищала его от тварей бездны.

— Поздравляю, ты тоже не очень-то внимательна, — усмехнулась баронесса, — речь идет о графе Антонадо Горчес Виграна Контепрон, нашем соседе. Мне сказали, что он попал в опалу и король в наказание отправил его в гиблые земли, но был вынужден при этом дать ему титул герцога, а Оливия решила отправиться вслед за ним, чтобы быть рядом с любимым. Злые языки утверждают, что таким образом она пытается сохранить титул. Но, это полная ерунда, зачем сначала отказываться от титула, чтобы потом его сохранить?

— Расскажи о них еще что-нибудь, — сразу заинтересовалась дочь.

— А что тут можно еще рассказать, — пожала плечами баронесса, — из газеты, ты знаешь, что поход в замок Дзенайде завершился благополучно, герцог Антонадо очистил от тварей пространство вокруг замка и сейчас получает хороший доход с земли.

— А свадьба когда?

— Свадьба? — Улыбнулась мать. — Антонадо и Оливия, три дня назад приехали в Менферо, а свадебные торжества начнутся через восемь дней.

— Вот бы хоть одним глазком посмотреть на невесту, — мечтательно закатила глаза Лекса, — да и Антонадо, я видела очень давно. Интересно, каким он стал.

— Оливии я не видела, поэтому сказать ничего не могу, — усмехнулась баронесса, — а вот граф, а теперь уже герцог, в прошлом году приезжал навестить свою семью. И скажу, нашим мужчинам до него далеко, неудивительно, что девушка потеряла голову от любви к нему.

Но тут дочь подозрительно покосилась на мать:

— Скажи, а откуда тебе известно о времени свадьбы?

— Птичка в клюве принесла, — снова улыбнулась баронесса.

— Мам!

— Не кричи, лучше подумай, от чего ты готова отказаться, чтобы посмотреть на возлюбленных?

— Мама?!

— Я не слышу твоих обещаний. — Мать девочки приложила к уху руку, чтобы показать дочери, что готова слушать.

— А что бы ты хотела услышать? — Тут же сориентировалась Лекса.

— Ну, например, я хотела бы узнать, как скоро ты выучишь этикет? — Вздохнула баронесса. Для неё это был действительно важный вопрос, среди баронских девушек существовал культ силы, и постоянные тренировки владения оружием не способствовали воспитанию хороших манер, и даже страшно сказать, девочки гордились синяками, которые получали во время тренировочных поединков. Но все же, сквозь эту показную грубость прорывалось женское начало, не зря же у ее дочери появился интерес к этой романтической истории.

— Этикет? — Настроение дочери сразу резко понизилось, но желание увидеть тех, кто являлся для нее примером, оказалось выше желания избавиться от ненавистного предмета, поэтому пришлось выдавить из себя обещание. — Хорошо, я буду прилежно учиться.

— В таком случае, надо срочно готовиться к поездке в Менферо, герцог Антонадо был столь любезен, что пригласил нас на свою свадьбу.

Эту поездку в Менферо Лекса запомнила на всю жизнь, и дело вовсе не в том, что там было по-настоящему празднично и красиво. Музыка. Именно музыка поразила ее больше всего. Когда молодые входили в зал, сначала торжественно зазвучали трубы, а потом началось что-то невероятное, грянули такие аккорды, что девушка сначала оцепенела, а потом чуть не потеряла равновесие. Это было торжественно и прекрасно. Потом она долго отходила от этого состояния глядя на удивительно красивую пару, судьбой которых распоряжалась сама пречистая Аталанис.

А еще ей посчастливилось увидеть новый танец в исполнении молодоженов, и он тоже оставил глубокий след в ее душе потому, что тоже был удивительно красив и танцевался под божественную музыку. Нагрузка на психику девушки оказалась столь велика, что она впала в прострацию и не смогла вовремя отреагировать на обращение к ней.

— Лекса, что с тобой? — Наконец услышала она мать. — Соберись, герцог Антонадо со своей супругой обходит гостей и сейчас подойдет к нам.

— Да, конечно, — кивнула дочь, выходя из состояния заторможенности.

Она плохо расслышала, о чем говорили молодожены, но смотрела на них широко открытыми глазами, боясь упустить даже малейшую деталь.

— Вы явно что-то хотите спросить? — Улыбнулась ей Оливия.

— Я? — Удивилась Лекса. — Нет… то есть да, хотела. Скажите, как вы решились отказаться от всего и поехать за своим супругом в гиблые земли, чтобы защитить его от тварей бездны?

Вроде бы простой вопрос, на который многие хотели знать ответ, но Оливия смутилась: