- Как же я всех вас ненавижу, - со всей злостью, на которую была способна, говорила Юля. – Ненавижу. Ненавижу.

И каждое ее слово сопровождалось всхлипом, который рвал мне душу.

- Расскажи мне, - произнес я, глотая ком, вставший поперёк горла.

- О чем? – подняла она на меня свои заплаканные глаза. И заглянув в них, я уже больше не мог ее удерживать. Она вырвалась и отошла от меня на метр, уперевшись в стол. – О том, что моя сестра мучает меня всю жизнь, а я не могу дать отпор? О том, что моя мать уже давно любит другого мужчину, а не моего отца? – ее голос сквозил отчаянием. – Или о том, что мне нужно притворяться хорошей подружкой невесты, в то время как я… - девушка вдруг запнулась, глядя на меня, и отвела глаза. – Черт.

Юля, не оборачиваясь, отодвинула стул, стоящий позади нее и села на него, закрывая лицо руками.

- Не подходи ко мне, - устало произнесла она, услышав мои приближающиеся шаги. – И в самом деле, Стас, прекрати строить из себя заботливого родственничка. Я для тебя никто. И навсегда останусь никем.

«Ты слишком многое для меня», - подумал тут же, стискивая зубы.

Но она этого не знала. Она ничего не знала обо мне.

- Это он? – спросил настойчиво я, стараясь не выдать своих истинных эмоций, вызванных ее словами. – Просто ответь на мой вопрос.

- Я упала, - вновь отчетливо произнесла она, поднимая на меня глаза и раздраженно утирая новую порцию слез, которые теперь уже катились сами по себе.

«Защищает его», - тоже начиная злиться, решил я.

- Я не верю тебе, - возразил я, все же подходя ближе и опускаясь перед ней на колени.

В тот момент, когда я вновь потянулся к ней, чтобы рассмотреть ссадины, даже не задумался о том, что никогда еще не стоял на коленях перед кем либо. Даже перед Аней.

От моего прикосновения Юля шарахнулась и прикрыла глаза.

«Неужели сделал больно?»

- Не прикасайся ко мне, - еле слышно сказала она. – Никогда.

И это снова были не те слова, которые я ожидал от нее услышать.

- Я настолько тебе неприятен? – спросил, вдруг на секунду поверив в то, что она может ответить на мой вопрос утвердительно.

- Нет, - сдавленно произнесла девушка, сокрушенно мотнув головой. – Не нужно было мне приходить сюда, - добавила едва слышно.

- Ты все правильно сделала, - прошептал я, проводя рукой по кончикам волос, свисавших по обеим сторонам ее лица. Глаза Юли все еще были закрыты, но от моего легкого прикосновения они лишь плотнее сомкнулись. Так, будто я и впрямь причинял ей тем самым боль.

- Пожалуйста, Стас, - вымученно простонала она.

Моя рука медленно опустилась.

Меня ужасно бесило то, что я не мог держать в узде свое желание касаться ее даже в такой момент. Особенно в такой момент.

- Я должен знать, что с тобой, - уверенно произнес я.

Юля запрокинула голову, и я заметил, как по ее скулам с обеих сторон скользнули несколько слезинок.

- Я уже все рассказала тебе. Чего еще ты от меня хочешь?

- Мне нужно знать, кто ответственен за это, - вгляделся я в расплывшийся синяк, который так и хотелось смыть с ее симпатичного лица. - Ярослав? – это имя со свистом просочилось сквозь зубы.

- Да! – взорвалась вдруг снова девушка, распахивая глаза. – Да! Да! Да! Теперь все? Ты доволен тем, что услышал?

- Нет, не доволен, - тоже повысил я голос, не сдержавшись. – Я в бешенстве. Потому что мне, черт возьми, не все равно.

Слова, ненароком вылетевшие из моих уст, на секунду повисли в воздухе между нами, зарядив его каким-то особенным видом электричества. Я не должен был признаваться в этом даже самому себе. Но я сделал это, так что пути назад для меня больше не было. А Юля в свою очередь даже не обратила на это внимание.

Мой мир только что вновь покачнулся, а она лишь невесело хмыкнула и сквозь стиснутые зубы произнесла:

- Я упала, - в очередной раз.

И в глазах ее читался несвойственный им вызов.

- Сколько раз мне еще повторить, чтобы до тебя, наконец, дошло? Я пришла к нему, а он там, пьяный. Сидит посреди кучи хлама и несет какую-то чепуху. Я всего лишь хотела помочь ему. А он…

Девчонка вдруг остановилась, пристально вглядевшись в мое лицо и несколько раз моргнула. По ее лицу скользнула тень осознания.

- Что? – спросил я.

- Это ты, - ответила она так, словно только что разгадала загадку, которая много лет не покидала ее мыслей.

Я только мотнул головой, давая понять, что не понимаю, к чему она клонит.

- Он ведь все это время говорил о тебе.

И вдруг она негромко рассмеялась. Снова совсем не весело, а скорее как-то надрывно. Почти истерично.

- И ты тоже, - продолжила она, пораженная своим открытием. – Ты тоже постоянно говорил мне о нем. Почему я не догадалась сразу? Это же так очевидно.

Юля опустила голову вниз и закрыла лицо руками. Только в этот раз она не плакала. Она смеялась.

- Поэтому он так испугался в тот раз, когда ты чуть не утонул. Поэтому вы так напоминали мне друг друга, - говорила она словно бы сама с собой, сжимая ладонями виски. – Вы оба рассказывали мне о друзьях, которые вас предали. Оба жаловались на то, что разочаровались в ком-то. И все это время вы говорили мне… о вас?

Ее глаза вновь нашли мои.

Совершенно неуместная в данном разговоре догадка Юли сбила меня с толку.

Не сказать, чтобы я скрывал этот факт. Я просто не желал вдаваться в подробности своей прежней жизни. Для меня ее больше не было. Она была словно размытый сон, которым делишься с другом, а потом забываешь. И для моего нынешнего окружения эти истории не должны были что-то значить и нести за собой каких бы то ни было реальных имен.

К тому же речь, кажется, шла о ней, а не о наших счетах с Ярославом, которые до этих самых пор оставались лишь на нашей с ним совести.

Но Юля продолжала пристально глядеть на меня, при этом даже не требуя никаких объяснений. Она будто читала все с моего лица. С моей души. И ей хватало этого. Как и мне, когда казалось, словно я знаю эту девчонку целую вечность, хотя на самом деле знаю о ней так мало.

- Он разнес половину своей квартиры прошлым вечером.

- Очень на него похоже, - поморщился я, откидываясь назад и усаживаясь прямо на пол.

Я отлично помнил времена, когда его накопленная за долгие годы агрессия впервые нашла реальный выход. В тот день я еле как заставил его остановиться прежде, чем он убил того парня.

- И тебе плевать на это? – спросила она, приподняв свои аккуратные брови, одна из которых теперь была рассечена.

Я лишь неоднозначно пожал плечом, а затем нервно провел рукой по спутанным волосам.

Это было совсем не то время, когда я был готов обсуждать всю эту историю с ней.

- Он ведь был твоим лучшим другом. Я же слышала, с каким теплом ты рассказывал мне о своем детстве.

«Детство уже давно умерло во мне».

- Ты действительно хочешь обсудить это со мной сейчас? – несколько раздраженно бросил я.

- Да, хочу, - воскликнула она намного более живо, чем за все время нашего разговора. – Потому что вы два идиота, которые не могут забыть свои обиды, какими бы они ни были, и просто адекватно поговорить друг с другом. Так нельзя.

- И это говоришь мне ты? – усмехнулся я. – Та, что до сих пор не может понять, почему сестра так относится к ней? Та, что предпочитает терпеть, а не пытаться все выяснить?

Только по тому, как Юля вдруг застыла, услышав мой упрек в ее сторону, понял, что слегка перегнул палку. Но и она не должна была лезть ко мне в душу, не спросив разрешения.

- Это здесь ни при чем, - произнесла она, наконец, приглушенно. – Мы с тобой разные, Стас,

- Нет, Юля, мы одинаковые. Поэтому нас так тянет друг к другу. Ты не могла не замечать этого.

Я не хотел говорить этого, но я сказал. И это было то, в чем я не сомневался.

В моей памяти все еще были живы те моменты, когда ее ладонь робко сжимала мою в ответ. Или эти ее взгляды в мою сторону, которые я замечал, когда точно так же следил за ней краем глаза. Я знал, что моя симпатия к этой девчонке вовсе не так безответна, как могло показаться сначала, но также я понимал, что это не то, чему стоит дать развиться в нечто большее. Я не хотел этого. И она, наверняка, не хотела тоже. Но я ничего не мог с этим сделать. Чувства разуму не подвластны.