— Это пятый и завершающий на сегодня знак. До следующего занятия отрепетируйте их до автоматизма и легкости. Я приглашу молодых месье и все смогут потренироваться, выбрав партнера. На этом считаю урок законченным, все свободны.
Пятый?! Я в ужасе уставилась на учительницу, но я увидела только один! Когда успели рассказать о еще четырех? «Пока кое-кто представлял дерущихся менталистов и мечтал о рыцарском турнире» — ехидно подсказал внутренний голос.
Что ж, буду надеяться на подруг — они должны же были запомнить! Армель так вообще очень внимательна на любых уроках.
— Спасибо, Аврора, — шепнула подруге, обнимая баронессу. — Это было очень храбро.
- Она не совсем правильно поступает, отыгрываясь на вас, — пробормотала смущенная девушка, сжимая кулачки, — разве это честно?
— Она просто вредная, — поддержала Аврору маркиза, — идемте на обед!
Я только вздохнула — мне казалось, что только я войду в зал, все мальчишки разом повернутся ко мне и будут мерзко улыбаться, вспоминая мой позор. Конечно, слухи еще не расползлись: ведь ни одна из девочек на занятии сегодня не усмехалась мне в лицо, но кто знает, что творится в мужском крыле?
Дедушка всегда говорил, что если женщина доступна для одного мужчины, то другие обязательно подумают, почему не для них тоже. Раньше я была слишком мала, чтобы понять, что он имел ввиду, но теперь… о! теперь я прекрасно представляю, что имел ввиду дедушка! Мое воображение живо нарисовало окружающую меня толпу юношей всех возрастов, сжимающуюся вокруг меня плотным кольцом. Каждый делал шаг вперед, и пространства вокруг оставалось все меньше и меньше, а жадно блестящие глаза становилось видно все лучше.
— Что с тобой, Эвон? — Заволновалась Аврора, — ты побледнела.
— Голова кружится, — соврала, пряча взгляд от подруг.
Опять примутся меня утешать. Им-то легко рассуждать, что это ничего не значит и все вокруг целуются. Но старый виконт, я думаю, знает мужскую натуру лучше нас, юных девушек.
Покорно двинулась вслед за подругами и едва не столкнулась в дверях с молоденьким пажом, коих в академии было множество. Юноши разносили почту для студентов, приказы от учителей и сообщали о смене аудиторий или отмене занятий. Еще пажи обладали удивительным талантом всегда отыскивать нужного им человека, даже если ни разу не вдели. По мне, тут была какая-то магия!
— Мадемуазель Эвон? Вам письмо из дома.
Я удивленно уставилась на пажа. Ума не могу приложить, кто бы стал писать мне! Дедушка был немногословен и, главное, весьма постоянен: он отсылал мне письмо первого числа каждого месяца. До нового — еще далеко, а в этом месяце я уже получала заветный конверт из дома. Брат? Но он всегда вкладывал свое в дедушкино. Неужели дома что-то произошло?
— Благодарю, месье, — пролепетала, беря в руки конверт.
Паж коротко поклонился и, сделав пометку у себя в списке, двинулся дальше по коридору.
— Из дома? — удивилась Армель, не хуже меня, зная моего дедушку, — что-то случилось?
— Не знаю, — покачала головой, вскрывая конверт.
Мои руки порядком дрожали — я уже успела придумать всевозможные ужасы, которые могли послужить причиной внеочередного письма. Неужели с дедушкой что-то случилось? Он конечно стар, наверное, вдвое старше месье де Грамона, но разве могло прийти его время? Дедушка частенько говорил: «когда меня не станет», но я ни разу всерьез не задумывалась о таком варианте. Как же я без самого дорого мне человека?!
Буквы перед глазами прыгали, никак не желая складываться в предложения.
— Эвон? — Тихо прошептала Аврора и положила ладонь мне на плечо.
И только когда баронесса сжала руку, меня прекратило колотить. Я ощутила ту самую поддержку и теплоту, которую могли дать только родные и близкие люди. Чтобы ни было в этом письме, рядом со мной есть мои подруги, которые подставят плечо даже при самых ужасных новостях.
«Моя дорогая внучка! Случилось то, чего я так опасался, после памятного боя на излучине реки и того, что ты мне рассказала…»
Я занервничала, ведь девочкам я ни словом не обмолвилась о своей роли в сражении — «старик» запретил. И я похоже зря начала читать вслух письмо от дедушки.
Сжала пергамент в руках и застыла, в попытке осмыслить ситуацию. Я уже и не знала, что придумать: в прошлый раз моя история звучала не очень убедительно и просто чудо, что девочки не стали пытать меня на эту тему.
— А что ты рассказала виконту, Эвон? — спросила Армель, когда мое молчание затянулась.
— Как там было страшно, — едва слышно пролепетала, возвращаясь к письму.
«Я был готов к неприятностям и заранее озаботился защитой земель, тем более с наградой от Его Величества это стало возможным. Я попросил месье де Грамона отправить к нам одного из своих подчиненных, а так же увеличил количество охраны в «Гнезде». Третьего числа, после заката, месье Валлет, присланный менталист, помог нам распознать и схватить предателей и спанского шпиона…»
Девочки разом ахнули, а я замерла. Вот уж точно читать такое письмо, да еще вслух, в коридорах академии было поспешным и необдуманным решением. Если спанский шпион появился в нашей глуши…
— Я предлагаю дочитать у нас в комнатах, — прошептала, сворачивая пергамент обратно в конверт, — содержание становится уж слишком любопытным.
Армель кивнула, не став даже заикаться, что сейчас обед и нам лучше поспешить в столовую залу. Лично у меня просто пропал аппетит! Воображение рисовало новые ужасы, хотя я и не могла понять причин, по которым спанский агент появился в окрестностях «Гнезда». Неужели решил мне отомстить? Но почему тогда родовые земли? Конечно для меня это настоящая трагедия, если с замком что-то случится, но откуда бы это знать шпиону? Понятнее было бы, если бы спанцы заявились в столичную академию — в провинции ведь получилось.
— Я попрошу одного из пажей принести нам молока и булочек в комнаты, — вздохнула Аврора, обводя взглядом коридор.
Баронесса подобрала юбки и двинулась к ближайшей нише, где как раз расположился один из мальчиков.
Я с ужасом представила себе, что паж мог что-то услышать. Месье де Грамон упоминал, что это дело государственной важности и мне просто необходимо соблюдать секретность. Прежде всего, во имя своей и девочек безопасности.
— Там, на поле боя, произошло что-то еще помимо того, что ты нам рассказала, Эвон, — прошептала Армель, склоняясь к моему уху. — Что-то страшное. Да, я представляю — война ужасна, но ты каждый раз вздрагиваешь, будто боишься чего-то. Я… ты можешь мне рассказать, Эвон! У меня нет никого ближе тебя и я никогда тебя не предам. Ты и дофин, у вас появилась общая тайна после того сражения, вы…
Закончить Армель не смогла — сорвался голос. Маркиза стояла тяжело дыша и, вцепившись в мое предплечье, буравила меня взглядом.
Я застыла.
Так вот что подруга думает обо мне! Создавалось такое впечатление, что и Аврора, и Армель ревнуют меня к своим женихам! Но разве я могу сравниться с девочками? Маркиза просто прекрасна, мне ли с ней соперничать за внимание дофина? Да и принц уже определился с выбором. Да, конечно официально Армель еще не невеста, ее место временно занимает Лу, но это же не значит ровным счетом ничего!
— Все в порядке, нам принесут горячего молока и булочек с джемом, — «успокоила» нас вернувшаяся Аврора, — я сказала пажу, что Эвон все еще плохо себя чувствует. И мне кажется это не далеко от истины.
Баронесса подхватила меня под локоток, словно всерьез опасаясь, что я упаду без чувств прямо здесь, в коридоре. Армель, закусив губу, послушно пошла за нами следом, не решаясь задавать мне вопросы в присутствии Авроры.
Весь путь до наших комнат я провела в глубокой задумчивости. По-моему зря месье де Грамон положился на мою сознательность, как он сказал в последнюю нашу встречу. Я так и не смогла сохранить секрет: Армель явно придется рассказать если не все, то большую часть, чтобы отмести все сомнения. Я читала в альманахах, что ревность — губительное чувство, зачастую люди ослеплены своими эмоциями и забывают даже о родственных связях. Это может разрушить нашу дружбу. Нет-нет! Я просто не могу этого допустить.
