При виде друзей, Юичиро не испытал особой радости, а всё потому, что этим ребятам было хорошо известно о его перестановках в семье и первые вопросы, которые должны будут посыпаться из уст товарищей, будут непосредственно расспросами о его новой родне. А похвастаться ему было нечем, поэтому он не стал задерживаться в коридоре и, ответив на приветствие друзей, заторопился к аудитории.

– Что-то с нашим Юичиро не то, – прищурился Синго. Хмурый, неразговорчивый Амане, отделывающийся лишь стандартными фразами и торопящийся уйти, вызывал подозрения.

– Наверно после драки никак не отойдет. Шутка ли так бросаться друг на друга, прям как ревнивые любовнички, – насмешливо хмыкнул Учида. – Я до сих пор под впечатлением. А может новая семейка не по вкусу пришлась, вот и не в духе.

– Кто знает, кто знает, – пристально глядя на удаляющегося Амане, прогнусавил Синго и, кивнув своим оруженосцам, поспешил вслед за другом.

Они догнали Юичиро уже у двери, как раз в тот самый момент, когда тот собирался войти. Нацепив свою гаденькую улыбочку, при помощи которой он обычно втирался в доверие, Синго по-дружески опустил руку на плечо Юичиро.

– Так ты не сказал, как тебе новая родня? Это ты теперь в другом районе живешь?

Плотно сомкнув уголки губ, Юичиро отворил двери. Первый взгляд, брошенный в класс, упал непосредственно на ученика, всем своим видом показывающего, что он стоит выше школьного этикета, требующего от учеников застегивать рубашки на все пуговицы и не приспускать галстук. В своей небрежной, элегантной позе Микаэль не замечал происходившего вокруг. Его чело омрачало облако гнетущих раздумий и то, что происходило вокруг, было наименее значимо. Появление в его жизни Юу спустя время само по себе доставило ему кучу неприятностей с самого первого дня, а теперь, когда его враг обосновался в его комнате, ситуация стала еще более ужасной и непредсказуемой. Даже отношения с отцом ухудшились. Вмешалась сыновья ревность, от которой ранее Мика мог успешно укрываться в своем доме и залечивать раны. Теперь же и эта надежная пристань для израненной души была разнесена в щепки. Некуда было убегать, негде было прятаться. Теперь он как на ладони – жалкий, истерзанный и ненужный. Лицемерием наполнилась не только школа, но и собственный дом, в котором поселились эти люди.

Наир, первоначально предпринявший попытку заговорить с Микой, но видя, что тот не в духе, оставил эту затею. Теперь сохраняя беспристрастное выражение лица и изредка поглядывая на Шиндо, чье состояние вызывало у него кривую улыбку, которую он не особо старался скрыть, парень наблюдал за своими шумными одноклассниками. Когда в аудитории появился Юу, он обратил на него взгляд своих желтых, точно у кота, глаз.

– Погляди, кто пришел, – усмехаясь, кивнул он в сторону Юичиро, обращаясь к Мике. Тот обернулся, но, заметив Амане и подскочившего к нему Синго, нетерпеливо ожидающий ответа на заданный вопрос, предпочел отвернуться.

– Разве там кто-то есть? – горделиво бросил он Томоказу с неизменной иронично-соблазняющей улыбкой. – Я ничего такого не приметил.

Он сказал это так, чтобы это обязательно достигло слуха его обидчиков. Стрела попала в цель, Юу действительно услышал это пренебрежительное замечание, от которого гнев и раздражение вспыхнули в нем, как сверхновая звезда.

– Никак, – резко отозвался он.

– Все до такой степени плохо? – поинтересовался Синго. – А кто? Папаша дерьмо или сынок у него ублюдочный оказался? А может оба такие, что только расстреливай?

– Про отчима ничего плохого не скажу, но с его сынком ты угадал, Синго. Мразь еще та.

– Сочувствуем тебе, брат, – подавленно улыбнулся Акутазава, глядя на парней, лица коих также выражали напускное сочувствие. – Мало того, что в школе всякая грязь развелась и так норовит обгадить, – он бросил ироничный взгляд на Микаэля, – так теперь еще и дома…

– Это не имеет значения, – спокойно отозвался Юичиро, поглядывая на реакцию Микаэля, прекрасно слышавшего их разговор. – Что в школе, что дома, мне до всякого мусора дела нет. Пусть хоть наизнанку вывернутся, мне всё равно. Такая гадость ни на что не способна, кроме как влезать со своим ядом и травить другим жизнь.

– Согласен, отвратительные существа. Эх, жаль, нет такой санитарной службы, которая бы специализировалась на подобных отходах человечества и раз и навсегда вытравила всю эту гниль из общества, – смеясь, поддакнул Синго.

«Травить жизнь? Так ты это видишь, Юу? – превозмогая раздирающую боль, Мика тихонько засмеялся, глядя, как его враги рассаживаются по местам и в первую очередь Юичиро, игнорирующий его. – А ведь это ты первым вторгся в мою жизнь, я тебя не звал…»

– Наир… – тихо позвал Микаэль. Обернувшийся к нему Томоказу поразился глубокому, потерянному взгляду Шиндо.

Он вопросительно уставился на Мику, чье встревоженное лицо становилось еще привлекательней.

«Поцелуй меня… Хочешь, я стану твоим…», – чуть было не сорвалось с губ белокурого юноши в момент отчаянья. Он едва удержался от соблазна произнести эти слова, а потом будь что будет. Может тогда станет немного легче?

– В чем дело? – поторопил его Наир, видя, что намеренье с которым обратился к нему Мика быстро меркнет в его глазах.

– Да нет, – криво усмехнулся Микаэль и, откинувшись на спинку стула, одарил Юичиро презрительным взглядом. – Уже ничего.

– Юу, – на перемене к нему подошел Шинья. – Поздравляю тебя и твою маму с вливанием в новую семью. Надеюсь, вы будете ладить. Правда, я слышал, у тебя не совсем все гладко.

– Более-менее, – махнул рукой Юу. Дополнять свою речь пламенными описаниями своей семьи не имело смысла, так как Мики не было поблизости.

– Рад слышать, – улыбнулся Шинья, однако в глазах отнюдь не было радости. Он был озабочен чем-то, о чем не решался сказать Юичиро.

– Шинья, – угадал его намеренья Юу. – Ты хочешь мне что-то сказать?

Хиираги вздохнул.

– Не то чтобы… Это не моё дело…

– Говори, я выслушаю. Я обратил внимание, что тебя уже давно терзает вопрос и от того, что ты никак не соберешься мне его озвучить, мне становится не по себе, – улыбнулся он, дабы разрядить обстановку. Как же хотелось избежать этих вопросов. Юу догадывался, о чем хочет спросить его Шинья, и нисколько не осуждал его за это. Да только что ему было отвечать?

– Юу, мы с тобой друзья, бесспорно, Шиноа моя сестра, и я не хочу видеть ее несчастной.

– Она несчастна? – сдвинул брови Амане. Воспоминания о девушке, предавшей его, отдавались уже не болью, а презрением в его душе. Он не ощущал к ней жалости. Драка с Микой расставила все точки по местам и, выплеснув свой гнев на него, он почувствовал, что в душе осталась лишь пустота. Чувства, коих не было изначально, которые он наивно принимал за любовь, выгорели, оставив серое пепелище. Признаться во всем её брату было бы правильно, но Юу не хотел касаться этой темы и предпочел сделать вид, что все еще встречается с ней. Жаль было открывать глаза Шинье на то, какая у него сестра. А возможно он и сам догадывался об этом и напоминать лишний раз тоже было бы бестактно.

– Нет-нет, просто последние несколько дней она сама не своя. В общем, не причиняй ей вред, – Шинье с трудом давались эти слова, но он считал своим долгом озвучить их человеку, который начал встречаться с его сестрой. – Вы поссорились? Впрочем, – он остановил сам себя. – Не отвечай, я не желаю в это влезать. Просто постарайся не обижать её.

– Да, – кивнул Юу, с пониманием глядя на одноклассника. – Спасибо, Шинья.

– Ай, оставь это, – отмахнулся от него Хиираги, после чего, сославшись на какие-то неоконченные дела, ушел.

– Где ты был? – спросил его Глен, когда Шинья возвратился в класс.

– Разговаривал с Юу по поводу этой ситуации, – сев за парту, ответил тот. Его мрачный вид привлек внимание Ичиносе.

– И как?

– Что я могу? – пожал плечами Шинья. – Попросил, чтобы не было острых углов, а там пусть сами разбираются. Кстати, – он воззрился на друга, – а ты почему остался. Мне казалось, ты хотел со мной пойти.