— Кортик, и тридцать золотых в придачу! — Прищурившись, загнула новую цену.

— Ах, Бес, тобой должен двигать азарт, а не меркантильность, — упрекнул парень.

— Деньги никогда не помешают.

— Хорошо, я согласен! С меня кошель, на который ты можешь купить десяток рабов и любимый кинжал, а с тебя простая прогулка. Не думаешь, что ты перегнул палку?

— Неа, — я отрицатель помотала головой, — и ты забыл, что будешь называть меня своим господином

— А ты умеешь торговаться! — парень задорно расхохотался, — Ну, тогда попробуй выиграть. Найдешь прием, на котором Дисмаль праздновал свой двадцать пятый день рождения, и ты мой господин на целые сутки, не найдешь — мы идем развлекаться.

— Ты сумасшедший, Сид, но по рукам.

Я зубами стянула с пальцев перчатку, и протянула руку этому хитрецу. Вместо того, чтобы ударить по ней, он крепко ухватил меня за предплечье.

— У меня есть одно условие, — предостерег парень, — не погружайся слишком глубоко. Делай как тебя учили, иначе проиграешь.

— Хорошо-о-о, — на выдохе прошептала я, уже едва различая собственный голос. В начале всегда так — будто попадаешь в камеру сенсорной депривации, полностью изолированной от света и посторонних звуков. Неправильный путь, если так продолжится, то я провалюсь в первое попавшееся воспоминание, а этого допустить нельзя.

— Бес, ты меня слышишь? — Вопрос показался приглушенным, словно доносился сквозь толстый слой поролона.

— Слышу, даже не рассчитывай на легкую победу, Сид.

Я вцепилась в его запястье в ответ, со странным наслаждением наконец ощущая тепло кожи и трепет размеренного пульса под пальцами.

Он побудет моим якорем, пока я постараюсь настроиться.

Вскоре полную пустоту сменила круговерть из образов. Воспоминания мчались мимо, как поезд, идущий на полном ходу, а мне — человеку, стоящему на перроне, нужно было разглядеть в окошке одного из вагонов нечто важное.

Сид действительно очень старался меня запутать, рандомно вспоминая те или иные моменты своей жизни. Вот он ворует цветы из личного сада первой супруги императора, чтобы подарить их дочери министра финансов — скромнице Лиадиль. Вот он, сверкая от гордости как начищенная монета, возвышается над побежденным мальчишкой на два года старше его.

Не то, все не то!

Я перебирала образ за образом, отстраненно, ни на чем на долго не задерживаясь, перекатывая их как разноцветные бусины на шелковой нити.

Сид недовольно заворчал, и я поняла, что сжала его запястье слишком сильно, впившись в кожу короткими ногтями. Ничего, потерпит.

— Если тебе тяжело, можешь сдаться.

Да ни за что. Мне просто нужна ещё минута времени… Ощущение, что осталось совсем немного до нужного воспоминания, не покидало. Вот оно. Дисмаль… Его лицо я теперь узнаю, даже если остановлю на нем взгляд лишь на долю секунды.

Я зацепилась за воспоминание и сконцентрировалась на происходящем. Комната, погруженная в полумрак, была полна людьми и дымом…

Принц сидел на мягком диване в расслабленной позе и неспешно курил кальян. На его губах играла улыбка; рубашка была небрежно расстегнута, выставляя на обозрение загорелую грудь, а в ногах у наследника лежала обнаженная девушка… Сид стоял в дверях, и его взгляд сразу метнулся к телу, безвольно распростёртому на ковре. Лицо несчастной скрывал каскад темных кудрей, и рассмотреть его было невозможно, но ладная подтянутая фигура была создана для того, чтобы ей любовались. Единственное, что портило впечатление — свежие синяки, покрывающие матовую кожу. В приглушенном свете канделябров сложно было оценить в каком девушка состоянии, но я с облегчением обнаружила, что грудная клетка слабо вздымается.

Молодые люди, расположившиеся рядом с принцем не обращали на неё никакого внимания, тем более, они уже были заняты красотками, сидящими у некоторых на коленях.

Я сглотнула.

— Вылезай, это не то, что ты должен найти. — Голос Сида дрогнул, и он попытался высвободить свою руку, но я не пустила.

— А по моему, как раз то, что нужно…

— Нет, Бес, не стоит.

Но я уже потеряла связь с реальностью. То, что пытался донести до меня парень ушло на второй план, сменившись музыкой и смехом, не смотря на которые, у меня создавалось ощущение, что в комнате витает тяжелая, траурная атмосфера. Никогда не бывала в притонах, но сейчас казалось, что именно его я и посетила. Даже в борделе мне не было столь дурно наблюдать, как молодые девушки, день за днем выходят в зал или поднимаются на второй этаж, чтобы обслужить клиентов, нацепив на лица самые обворожительные, самые нежные улыбки, на которые были способны, а затем с рассветом возвращаются к себе — утомленные, потрепанные, без тени былого очарования во взгляде, а иногда ещё и слегка побитые.

Это воспринималось легче из-за того, что я видела только последствия от происходящего, которые всегда старалась забыть в тот же миг, отгораживаясь мыслью, что меня это не касается. Мне было опасно осуждать, опасно сопереживать, опасно помогать.

Чувства Сида, глазами которого я сейчас смотрела как томная рыжеволосая нимфа послушно выгибает спину, позволяя мужским рукам свободно скользить по линии позвоночника к ягодицам, практически невозможно было понять. Отвращение? Жалость?

Сама девушка, льнувшая к незнакомцу, тоже не проявляла никаких эмоций, спокойно перебирая музыкальными пальцами волосы на затылке своего господина. Мужчине такой подход не понравился, он прижал красавицу ближе к себе и что-то шепнул ей на ухо, после чего она быстро изобразила на лице радостную улыбку.

— Какая честь, что ты принял наше приглашение, Карающий, да ещё и своего пса притащил. А почему только одного? Мы с друзьями не жадные, женщин на всех хватит, посмотри, арфистка ещё свободна. Поделите на двоих? — Пьяно растягивая слова проговорил принц, а я ужаснулась. Он здесь?

Кто-то из собравшихся мужчин хохотнул, но его веселье быстро сошло на нет.

Я не знала, что все это время Кайрин стоял у Сида за спиной, но когда он вышел вперед, обратила внимание на его острый профиль и едва поджатые губы. Наверняка подобные развлечения братца ему приходилось видеть не впервой, и он давно потерял к ним всякий интерес.

— Вынужден отказаться. Зачем меня вызвали, Ваше высочество? Одна из рабынь пыталась совершить покушение, и вы всей толпой не справлялись без моей помощи? — Учитель брезгливо поморщился, но на принца это не произвело никакого впечатления. Дисмаль все ещё выглядел крайне довольным.

— Какой официоз, это всего лишь небольшая вечеринка, я решил, что тебе не повредит расслабиться. — Он плавно потянулся, взял с подлокотника бокал вина, и сделал большой глоток. — Подумал, нужно показать тебе как это происходит.

— Не утруждайте себя заботой о моем отдыхе, Ваше высочество, — Отчеканил Карающий, — если это все, то приятной ночи, не вижу смысла задерживаться.

— Стой, — приказал принц, — если так хочешь, я найду для тебя подходящее задание.

— Пока вам не угрожает смертельная опасность, работы для меня здесь не будет…

— Жаль, — едко прошипел принц, пока Кайрин ещё не ушел, — Кто же тогда проводит до гарема мою новую наложницу? Боюсь, ходить она пока не в состоянии.

— Пришлите эскорт из евнухов, — Карающий развернулся, — Сид?

— Ты уверен? — Дисмаль выпустил изо рта облако ароматного дыма, и толкнул босой ногой обнаженную девушку.

Та до этого лежала на боку, но сейчас перекатилась на спину. Шелк волос упал с лица, позволяя увидеть его юные четы. Сид с шумом втянул воздух в легкие, а Кайрин остолбенел, в его глазах мелькнуло узнавание. Мне и самой показалось, что я её уже видела, но память отказывалась говорить где.

— Она прекрасна, действительно? — Наследник провел ступней по впалому животу девушки, поднялся вверх по ребрам, остановился у выступающих ключиц, а затем надавил на хрупкое горло.

Карающий качнулся вперед, до хруста сжав кулаки, и Сид счел за благо встать к нему поближе, чтобы в худшем случае оттащить. Музыка давно оборвалась; невольные зрители с жадностью следили за происходящим.