— А что случилось? — настораживается подруга.

— Это отец Макса. И я… не хочу его видеть.

Необъяснимо, но это так. Почему-то при мысли о том, что мне придется вот так, без моральной подготовки, встречаться с ним, у меня подгибаются коленки и потеют ладони. Он не монстр, просто, видимо, дело во мне.

— О, какой сексуальный красавчик! И молодой совсем. Стану мачехой Максиму и отомщу ему по полной, — Анька поправляет свою огненную шевелюру и выпрямляет спину. — Не знаешь, он женат?

— Когда мы встречались с Максимом, он говорил, что нет. Мать умерла, когда ему было десять. Но с того момента, когда мы с Максом не вместе многое могло измениться, — отвечаю я.

Не успевает Анька направится за столик Артура, как в зал выходит Олеся Максимовна и недовольно поджимает губы.

— Это чей стол? Твой, Настя?

— Мой.

— Тогда почему стоим? — начальница звонко цокает каблуками и прожигает меня насквозь своим ледяным взглядом. — Руки в ноги и вперед.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь унять частое сердцебиение и обхожу Аню, направляясь к столику, где сидит Артур.

Артур.

Мы договариваемся встретится с юристом, который будет представлять интересы моей строительной компании в суде в ресторане «Волна» на Тверской. Это заведение я видел раньше, но, признаться честно, никогда здесь не бывал.

Над зданием пестрит яркая вывеска с изображением корабля и моря. Внутри достаточно приятная обстановка: негромко играет музыка, а людей практически нет, что важно. Мне не хотелось бы перекрикивать гул стоящих голосов в зале, чтобы объяснить Кире Владимировне, что именно я от неё хочу.

— Кстати, этим рестораном теперь владеет бывшая жена Протасова. Выбила у муженька отступные после развода, — сообщает Кира заговорщицким голосом и подзывает к себе официантку.

К слухам и сплетням я равнодушен, но Киру выслушиваю. С Протасовым и его супругой Олесей я знаком давно, поэтому новость о разводе стала для меня неожиданностью. На нескольких деловых приемах, последний из которых был чуть больше месяца назад, они выглядели счастливой гармоничной парой. Но, как обычно бывает, всё самое интересное из семейной жизни всегда остается за публикой.

— Рассказывай, что делать нужно, — просит Кира.

Я слышу позади себя тихие несмелые шаги. Открываю бумаги, показываю документацию Кире и рассказываю, что в суде я хочу как можно строже наказать недобросовестного поставщика, который злостно нарушил срок нашего договора.

— Сколько денег требовать? — спрашивает Кира и замолкает, потому что шаги прекращаются и знакомый негромкий голос приветствует нас.

— Здравствуйте. Рады видеть Вас в ресторане «Волна». Ознакомьтесь, пожалуйста, с меню, — тут же на наш стол опускаются две папки в твёрдом переплете.

И именно тогда я поднимаю глаза. От удивления вскидываю брови, потому что вижу перед собой Настю. Ту самую беременную девушку от моего сына. Она стоит передо мной в темно-синем переднике, который прикрывает её небольшой округлый живот. Светлые волосы собраны в высокий хвост и открывают мягкие черты лица девушки с пронзительными зелёными глазами. Настя продолжает говорить дальше, а я как идиот сижу на месте и смотрю на её пухлые губы вишневого цвета, на которых совершенно точно нет ни капли помады, и думаю о том, какого чёрта здесь происходит?

— Сегодня в меню фирменные блюда от нашего шеф-повара, а именно тольятелли с морепродуктами и сливочный суп с треской и моллюсками, — без запинки произносит девушка.

— Настя, что ты здесь делаешь? — дурацкий вопрос, судя по тому, что на голубой футболке девушки вышита эмблема ресторана.

Впрочем, он риторический. Она работает, мать твою. Работает на седьмом месяце беременности, потому что, видимо, нуждается в средствах и добывает их, как только может, пока отец ребёнка находится в творческом полёте и ждет появления музы. Крепко стискиваю кулаки под удивлённый взгляд Киры, которая смотрит то на меня, то на Настю, а затем и вовсе утыкается в меню. К счастью, несмотря на чисто женский интерес, она умеет вести себя деликатно и выдержанно.

— Здравствуйте, Артур, — негромко произносит Настя и выпрямляет спину удерживая на лице непроницаемую маску. — Определились с заказом или мне подойти к вам чуточку позже?

— Позже. Подойдите к нам позже, — произносит Кира с нотой раздражения.

Настя кивает и отходит от нашего столика.

— Одну минуту подожди, — обращаюсь к юристке и быстро поднимаюсь с места.

Догонять Настю мне не приходится, потому что двигается она неторопливо и осторожно, оберегая то самое сокровенное, что носит под сердцем. Я касаюсь рукой её плеча и слегка разворачиваю к себе. На лице девушки алеет заметный румянец. Она закусывает нижнюю губу и опускает глаза в пол. Стесняется что ли?

— Признаться честно, я удивился, когда увидел тебя, — Настя косится на мою руку на своем плече и я понимаю, что слишком долго её касаюсь.

Тут же отпускаю девушку и прячу руки в карманы брюк.

— Думал, что на таком сроке будущие мамы сидят в декрете, вяжут носки и готовятся к предстоящим родам. А ты работаешь…

Настя ничего не отвечает. Её ресницы слегка подрагивают, а на лице проступает легкая тень улыбки.

— Мне нравится моя работа.

— А твои родители? Они не говорят тебе, что это может быть небезопасно для будущего ребенка?

— Мои родители живут в Иркутской области, и они не в курсе, что я жду ребёнка, — твердым голосом отчеканивает Настя.

Ну нихрена себе новости… Становится как-то неловко за всю эту ситуацию. За себя, за сына, за то, что вчера я отпустил её и ни о чем не расспросил. Похоже, что Настя одна в огромном городе крутится как белка в колесе, чтобы заработать себе и будущему ребёнку на жизнь.

— Значит, вместо твоих родителей, я говорю тебе, что это небезопасно. Тебе, как будущей маме, пора отдыхать, а не носится с тяжелыми подносами по ресторану.

— Извините, Артур, но мне пора, — она бросает на меня испуганный взгляд и делает шаг в сторону.

Чёрт, я совершенно не знаю, как обращаться с юными беременными девушками, поэтому, возможно, где-то напугал её и повысил голос. Мне не хотелось бы давить на неё, но получилось иначе.

— Во сколько ты заканчиваешь работу, Настя?

— Сегодня в шесть, — произносит девушка и косится на часы.

До конца её рабочей смены осталось всего два часа. Что же, я подожду.

— Отлично. Я буду ждать тебя у входа в ресторан. Мне кажется, что нам с тобой нужно серьезно поговорить.

Настя кивает и тут же уносится в сторону кухни, а я ещё несколько секунд подряд смотрю вслед её удаляющейся фигуре, лишь потом возвращаясь на место. Кира даже не пытается скрыть того, что всё это время с интересом за нами наблюдала. Но к этому моменту в её безумной голове созрел неплохой план дальнейших действий касаемо поставщиков, поэтому эту слабость я ей прощаю.

Настя.

Едва я закрываю за собой дверь на кухню, как чувствую, что сердце в грудной клетке отбивает бешенный ритм. До сих пор ощущаю, как пылают мои щёки, а коленки дрожат от страха. Нет, не смогу я обслуживать его столик, потому что точно грохнусь в обморок от волнения. Сынок внутри меня сильно толкается, словно оказывая мне знаки поддержки. Я глажу его в ответ и постепенно прихожу в себя.

— Что с тобой, Морозова? — спрашивает Олеся Максимовна, когда приходит на кухню с очередной внезапной проверкой. — Рожать собралась?

— Нет, со мной все хорошо. Да и рожать мне рано, — отвечаю я и отлипаю от стены.

— Женя, иди подмени Настю, — командует начальница. — А ты пока сядь, раз тебе рано рожать. И всё же подумай над тем, что тебе пора сменить работу. Еще одна подобная выходка и я сделаю этот выбор вместо тебя.

Олеся Максимовна уходит, тряхнув своими темными волосами и оставляя после себя шлейф приторно-сладкого парфюма от которого тут же щиплет в носу.