Кейди будет в ярости, если узнает, что он курит травку в ее гостиной.

— Тебе лучше бросить эту хрень, парень, — громко ворчу я и большими шагами иду к креслу. Я сажусь и, резко наклонившись вперед, ставлю локти на колени. Встречаюсь взглядом с его покрасневшими глазами. — Я хочу ее увидеть. Где она, черт возьми?

Боунз делает глубокую затяжку, прежде чем ответить мне.

— Она не хочет тебя видеть. Это очевидно. Ведь ты, черт возьми, разбил ее чертово сердце, когда ушел. Думаешь, она захочет когда-нибудь снова увидеть тебя? — его слова жалят, а глаза выдают огорчение.

Я умею читать Боунза так же легко, как и Кейди.

Когда-то мы были Жуткой Троицей. Теперь — мы ничто.

Я провожу пальцами по своим влажным от пота волосам и понимаю, что они теперь торчат во все стороны. Мне нужно обязательно принять душ перед ужином в ресторане. Боунз, прищурившись, наблюдает за моими действиями. Его глаза полыхают гневом.

— Мы оба знаем, что это она прогнала меня, Боунз. И все эти годы прогоняла снова и снова. Но, знаешь, что? Мне надоело, что меня прогоняют. Я знаю, чего хочу. И я хочу ее. И мне плевать, что придется вытаскивать ее из этой чертовой дыры. В свои объятия.

Боунз усмехается.

— Включите своих гребаных поющих клоунов. Давайте все поклонимся великому доктору Андерсону. Он наконец-то решился вернуть свою девушку.

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох.

— Мы с Кейди сможем привести в порядок наши отношения. Сейчас мне просто нужно увидеть ее.

— Но она встречается кое с кем, — дразнит меня Боунз. — С кем-то, кто выглядит намного лучше. С кем-то, кто трахается как чемпион. С кем-то вроде меня.

В ответ я могу лишь хохотать, но это горький смех.

— Мы оба хорошо знаем, что она с тобой не встречается. Твои навыки общения оставляют желать лучшего.

Неожиданно Боунз цепенеет после моих слов.

— Чеееееееееерт.

Я в недоумении поднимаю бровь.

— Что?!

— Я пообещал Кейди найти того, кто починит чертов кондиционер. Черт побери, если бы я не забыл... — ворчит он. — Я был на пути к моему приятелю Дэви, чтобы купить немного дозы. Я должен был спросить его соседа, придет ли он взглянуть на кондиционер. Но, черт побери, сестра Дэви лизала у меня и шептала мне на ухо про все то дерьмо, что хотела делать со мной. Я был чертовски смущен ее буферами и сосками с райским вкусом, размером с пепперони.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Мои кулаки непроизвольно сжимаются. Когда я вновь открываю глаза, Боунз с интересом наблюдает за мной.

— Ты тоже неровно дышишь к сестре Дэви? Я бы поделился ею с тобой, красавчик. Сучка, вероятно, любит двойное проникновение или вроде того. Уверен, что у тебя точно встанет, Йео, — он облизывает губы с тонким намеком. — Хочешь затянуться?

Боунз протягивает мне дозу. Но я качаю головой, выражая отказ.

— Хочу пригласить Кейди сегодня вечером на ужин. Можешь передать ей сообщение?

— Ага, — его глаза бессовестно сверкают.

Я лишь качаю в ответ головой.

— Отлично, тогда я оставлю ей записку.

Я встаю и направляюсь в кухню. Агата держит ее в безукоризненной чистоте. Здесь всегда пахнет хлоркой и апельсинами. Около телефона на стойке лежит розовый блокнот со стикерами. С большой буквой «А» наверху. Я отрываю листочек и нахожу розовый маркер.

«Кейди,

Я знаю, что ты избегаешь меня, красавица. Но время вышло. Хватит бегать! Я обещал, что вернусь за тобой, и ты знала, что я сдержу обещание... И не имеет значения, нравится тебе это или нет. Сегодня вечером праздничный ужин с моей семьей, и я хочу, чтобы ты пошла на него со мной. А потом мы будем только вдвоём. Будем разговаривать и все наверстаем. Будем целоваться как раньше. Я хочу видеть твою милую улыбку и твои красивые глаза. Я хочу проводить пальцами по твоим мягким волосам. Я хочу знать, что тебя огорчает, а что делает счастливой.

Я просто хочу... тебя.

Я скучаю по тебе и люблю тебя. Всегда любил и всегда буду любить.

Йео».

Дописав, я оставляю записку на стойке. Я собираюсь выйти из кухни, когда неожиданно сталкиваюсь с Боунзом. Я выше и тяжелее его — поэтому его костлявая задница вмиг оказывается на полу.

— Гребаное животное! — ворчит он, растянувшись на потертом, скользком линолеуме.

Я ухмыляюсь и протягиваю ему ладонь. Он отмахивается и без моей помощи поднимается на ноги. Я стараюсь не рассматривать новые татуировки на его груди — они появились после нашей последней встречи. Это лишь еще больше раздражает меня.

Он пробегает взглядом по моему телу, будто оценивает.

— Ты воняешь, — кривит он губы с отвращением. — Чертовы кимчи.

Я смеюсь и ерошу его влажные от пота волосы.

— Говорит придурок, который пахнет как собака. Скажи Кейди, что я позвоню ремонтнику. Я зайду за ней позже, и не важно, одобришь ты это или нет. И ради всего святого, прими душ, приятель.

Он показывает мне средний палец, но я все же успеваю заметить улыбку на его лице. Как бы мне не хотелось это признавать — я скучал по этому дому и по всем странным людям в нем. И по Боунзу я тоже скучал. 

Я почти дохожу до маминого дома, когда за спиной слышу грохот автомобиля. Как только я встречаюсь взглядом с Сьюзи, тетей Кейди, я выскакиваю перед машиной.

— Сьюзи! — кричу я ей и машу руками, чтобы остановить ее.

Тетя Кейди останавливает машину и высовывает голову из окна. Вокруг ее головы повязан шарф с цветочным принтом. А еще на ней до ужаса уродливые, огромные золотые солнечные очки.

— Йео, дорогой!

Я торопливо забираюсь на пассажирское сиденье. Как только я оказываюсь внутри, Сьюзи рывком притягивает меня к себе и заключает в крепкие объятья. Когда она отстраняется, я вижу ее широкую улыбку.

«Боже, как же хорошо вернуться домой!»

— Ты давно видел себя, парень? Ты стал красавцем! Встречаешься с кем-нибудь? Я еще не слишком стара — могу позволить себе молодого любовника. Скажу тебе по секрету, я знаю парочку трюков, которые известны только старым леди. Я могла бы сделать тебя счастливым, мой сладкий, — она хихикает.

Мы оба громко смеемся. Только Сьюзи гогочет так, что может разбудить мертвого. Большинство людей чувствуют отвращение к ее хохоту, но я не могу не разделить с ней веселье.

— Ты же знаешь, меня интересует лишь одна девушка.

Пока Сьюзи заводит машину, она старательно делает вид, что обиделась.

— Ладно, но я все равно украду тебя. Мы едем в «Уолмарт». Кейди оставила мне список — длиной с милю — того, что нужно закупить. Уверяю тебя, если Боунз не перестанет нас объедать, то вскоре пустит нас по миру. Не знаю, что мы тогда будем делать. Этот парень любит «Читос», — доверительно сообщает она. — Знаешь, удваивать купоны больше не разрешают. Ты знал об этом? Около трех лет назад эти простофили обзавелись мозгами. Они поняли, что платят нам за то, чтобы мы у них покупали. Это был веселый марафон, пока все продолжалось, не так ли? У меня до сих пор в нашем подвале достаточно туалетной бумаги, чтобы подтирать задницы в случае апокалипсиса, если понадобится. Гьен нуждается? У нас огромные запасы. И тебе лучше поверить — у нас будут самые чистые зубы до конца наших дней. В магазине «Два Доллара» однажды мне заплатили сорок семь долларов, чтобы я взяла сто шестьдесят тюбиков зубной пасты. Когда-то купоны были суперскими. Теперь они не стоят всех этих беспокойств.

Мой взгляд падает на раздутый бумажник, набитый купонами. Он лежит между нами. Я рад, что некоторые вещи никогда не меняются. Тетя Сьюзи строго следит, чтобы Кейди вовремя ела. И я благодарен ей за это.

— Как поживает Кейди? Боунз все еще играет со мной в игры. Он не позволяет мне поговорить с ней. Думаю, если бы я мог просто увидеть ее... Если бы я мог просто прикоснуться к ней... — я осекаюсь и отчужденно смотрю в окно.