Он удерживает меня здесь.

В настоящем.

В ловушке его любящего взгляда.

Долгое время я не была с ним близка. Но я мгновенно узнаю его тело. Конечно, за столько лет оно изменилось. Он стал сильнее. Крепче. Тяжелее. Темные волосы скрывают линию его подбородка. Ее я не помню. Я прогнала моего мальчика. А он вернулся мужчиной. Моим мужчиной. Сквозь меня проходит дрожь возбуждения. То, что я претендую на него, может показаться легкомыслием. Но, по-моему, это больше похоже на надежду. Надежду на то, что, возможно, в этот раз ему не придется уходить.

Возможно…

Я смогу удержать его.

Как говорит Йео... навсегда.

— Ты помнишь, как я лишил тебя невинности? — спрашивает он с самодовольной улыбкой на красивом лице. Он приподнимается на колени и вознаграждает меня видом идеально вылепленного бледного тела, освещенного утренним солнечным светом. Я помню Йео в хорошей форме, но я не помню его таким чертовски мускулистым.

Возбужденно потирая бедрами друг о друга, я протягиваю руку к его груди. Затем медленно скольжу кончиками пальцев по одной из его грудных мышц.

— Да, это было прекрасно.

Он хохочет. Его смех глубокий и искренний. Как горячее возбуждение, заполняющее твой живот в холодную, зимнюю ночь.

— Кузнечик, — говорит он с робкой улыбкой, — это было далеко не прекрасно. Я кончил примерно за три секунды. И твоя бабушка почти нас поймала. Если бы она поймала нас, я бы до конца жизни просидел под арестом.

Но я помню, что все было совсем не так.

Все было чудесным. 

— Я просто хочу чувствовать тебя рядом... — бормочу я, и моя рука скользит по передней части его джинсов. Она твердая. Такая твердая. И я хочу большего.

— Кузнечик, — стонет он, а его язык проникает в мой рот. Он тут же отстраняется и хмурится. — Ты не можешь дразнить меня так. Я хочу... я просто умираю от желания...

У меня дрожат ресницы.

— Бабушки здесь нет. Может, мы могли бы заняться сексом?

Его глаза закрываются, а челюсть сжимается. Если бы я не знала его, то сказала, что он злится на меня. Но Йео никогда на меня не злится. Он всегда злится за меня. Если кто-то преследует меня, именно Йео смело встречается с ним лицом к лицу.

— Кейди...

— Пожалуйста, займись со мной сексом. Я хочу узнать, каково это.

Он снова открывает глаза, и его темные глаза похожи на расплавленную лаву. Горячие и глубокие. Потрясающие. Будто он хочет проглотить каждую частичку меня.

— Сними свою рубашку, — говорит Йео и словно рычит. — Я хочу видеть твои идеальные груди.

Я сияю от радости и стаскиваю рубашку. Одно движение — с застежкой сзади — и моего бюстгальтера вскоре тоже нет.

Он оглядывает мою кремовую кожу, оценивает мою обнаженную грудь.

— Такие красивые.

Откинувшись на спинку кровати, я расстегиваю пуговицу на джинсах. Он остается замороженным, когда впивается в меня взглядом. Я расстегиваю джинсы и опускаю их вместе с трусиками на колени. Это действие, кажется, возвращает его к жизни, потому что затем он берет на себя снятие с меня последней одежды.

Его руки порхают над моим животом, а его глаза встречаются с моими. Его брови сходятся вместе, как будто ему больно.

— В чем дело? — спрашиваю я.

Мой голос — шепот, полный желания.

— Я просто... — Йео осекается. — Ты уверена? Ты вроде уверена, да?

Кивая, я одариваю его лучезарной улыбкой. Судя по всему, она растворяет всю его неуверенность. И он улыбается в ответ.

— Йео, я еще никогда не была так уверена. Когда мы вместе, все, о чем я могу думать, — это ты. Это все, о чем я хочу думать.

Йео стаскивает с себя рубашку и расстегивает брюки. Его толстый член — член, который я сосала уже много раз — выпрыгивает. Я хватаю его и провожу большим пальцем по головке. Йео шипит от удовольствия. Капелька спермы делает мокрой мою кожу. На его члене выступают вены. Он пульсирует от желания кончить.

Раньше я облизывала каждую прожилку. Темные волосы сострижены, поэтому член кажется длиннее и больше, чем обычно. Может, Йео всего шестнадцать, но в моих глазах он мужчина. Мой мужчина.

— Я хочу знать, почувствую ли я эти вены внутри себя, — говорю я ему почти рассеянно.

Он хватает меня за запястье и рычит.

— Ты говоришь все это специально. Хочешь свести меня с ума, Кузнечик.

Я смеюсь.

— Не специально. Обычно нет.

Йео раздвигает мои колени и накрывает мое тело своим. Жар его тела, перемешиваясь с моим, вызывает липкий пот. А мы еще даже ничего не делаем.

Мы с Йео создаем огонь. Мы всегда раскаляемся и превращаемся в сверкающий, бушующий огонь, когда мы рядом друг с другом. Я могу лишь представить, какой ужасающий взрыв мы устроим, когда, наконец, соединимся. Как сексуальные партнеры.

— У меня нет презерватива, — его слова переходят в шепот.

Мне нравится шепот.

— Я принимаю таблетки, — уверяю я его. — Единственная моя проблема — не забывать их принимать.

— Слава богу, — шипит он, и его рот резко накрывает мои губы.

В тот момент, когда его язык снова у меня во рту, я извиваюсь как безумная. Мои пальцы судорожно сгребают его волосы. Я выгибаюсь под ним. Пытаюсь заставить его переместить свой член — оттуда, где он касается им моих лобковых волос. Хочу, чтобы он глубоко погрузил его в меня.

— Возможно, будет больно, — его слова должны быть нежными и успокаивать меня, но Йео звучит так, будто он единственный, кому здесь больно.

— Так сделай мне больно, Йео Андерсон. Сделай мне больно!

Его рука скользит между нами, и он хватает свой член. Я хнычу, когда он дразнит мое влажное отверстие кончиком пальца. Он не такой медлительный и нежный, как тот Йо, которого я знаю. Я превратила его во что-то голодное и нуждающееся. Мне нравится, что он потерял контроль. Я освободила его монстра.

— Я постараюсь все сделать быстро, — обещает он и тут же неистово входит в меня. Обжигающая, яркая боль на мгновение ослепляет, но его губы тут же дарят утешающий поцелуй.

Йео вновь притягивает меня к себе.

Как всегда.

Но я знала, что будет больно.

Мой разум угрожающе отступает. Но я и не думаю отступать. Я впиваюсь ногтями ему в плечи, когда он пронзает меня. И я выкрикиваю его имя снова и снова в нескончаемом повторении.

— ЙеоЙеоЙеоЙео!

Его дыхание прерывистое и неровное. Мой сдержанный, невозмутимый мальчик потерял контроль — и мне это нравится. Я хочу, чтобы он оставался внутри меня. Навсегда. Теперь мы неконтролируемы. Весь мир вокруг нас может идти к черту.

— О, Боже, Кейденс, — стонет он, и его зубы сталкиваются с моими. — Прости. Я сейчас кончу.

Я зарываюсь пальцами в его волосы и цепляюсь за них.

— Я люблю тебя, Йео! Сделай это!

Его глаза закрываются за мгновение до того, как он издает звук, который, надеюсь, никто на этой земле, кроме меня, никогда не услышит. Чувственный, знойный и мой. Огненный жар взрывается внутри меня, и его член, кажется, удваивается в размерах, когда он выплескивает свое освобождение в меня.

Я никогда раньше не чувствовала себя такой любимой. За всю свою жизнь не чувствовала себя настолько принадлежащей кому-либо.

И это так расстраивает.

Йео в этот момент и есть весь мой мир.

Йео в этот момент и есть весь мой мир. 

— Ты голодна? — спрашивает Йео, и улыбка играет на его губах.

Прошлое мгновенно растворяется в будущем.

Мой желудок, как по команде, громко урчит.

— Хмм, нет.

Он целует мой живот и слегка кусает меня.

— Лгунишка. Я могу приготовить кашу или хлопья. Решать тебе. Мои холостяцкие кулинарные способности оставляют желать лучшего.