— Что мы здесь делаем? — шёпотом спросила девушка, и даже этот звук в звенящей тишине прозвучал оглушительно громко.

— Пойдём, Мел. Сейчас всё узнаешь. — и мужчина повёл её к алтарю, на котором стояла большая чаша.

— А почему тут больше никого нет? Где жрецы?

— Я не позволю войти им в этот зал, пока мы тут. Нам они не нужны. Боги выслушают и так. — он замер по центру, продолжая крепко сжимать её руку. Вскинул голову и посмотрел в лицо каждой статуе. И было в этом взгляде столько вызова, что Мел с опаской тоже посмотрела на богов. А вдруг оживут и испепелят нахала? А дальше прозвучало то, что она совершенно не ожидала услышать.

— Перед ликом вашим, боги этого мира, я Стэфан Ассавирг Тибус беру эту женщину в жены, как свою Единственную, свою Пару, как ту, что научила меня жить. И клянусь, что буду любить её до скончания своих дней, защищать её ценой своей жизни, и отдам всё, что имею, чтоб она была счастлива. Примите мои клятвы, Хаос, Судьба, Жизнь и Смерть. — отпустив её руку, вскинул свою над чашей и полоснул по ладони, неизвестно откуда взявшимся ножом. Густые капли потекли в золотую ёмкость.

А мужчина обернулся к ней и, смотря прямо в глаза, произнёс.

— Теперь твоя очередь дать брачные обеты, любовь моя.

О боги. У Мелоры шумело в ушах, сердце грохотало, как безумное, заглушая не то что его слова, а даже собственные мысли.

— Ну же, крошка. Неужели ты оставишь меня привязанным к тебе без взаимности? Мои обеты приняты. Связь между нами должна быть обоюдной. Только так я смогу сделать всё, чтобы исцелить свою Пару.

— Я… Пара? — хрипнула она. — Ты оборотень?

— Наполовину. У меня нет второй ипостаси. И ты моя Пара, Мелора. — Стэфан сжал её лицо в ладонях и настойчиво произнёс. — Пожалуйста, девочка, будь моей женой. Я люблю тебя.

— И я тебя. — шепнула Мел, зажмурившись от мучительного счастья с горьким привкусом обещанного расставания.

А потом, решившись, повернулась к алтарю. Тоже подняла взгляд на богов, отчётливо ощущая, что её действительно внимательно слушают. Взяла у мужчины нож и поднесла над чашей другую руку.

— Перед ликом вашим, боги этого мира, я Мелора Сэйрано, беру этого мужчину в мужья, как своего Единственного, свою Пару, как того, кого выбрали моё сердце и душа… Клянусь подарить ему всю свою любовь и доверие, что бы нас впереди не ждало. — произнесла то, что почувствовала правильным и лезвие прочертило огненную дорожку по раскрытой ладони. — Примите мои клятвы, Хаос, Судьба, Жизнь и Смерть.

Неверящим взглядом она следила за каплями крови, бегущими по её запястью, падающими в чашу, чтобы смешаться с вином и кровью Стэфана.

Уже почти её муж, перехватил раненную руку, поцеловал ладонь и порез сразу же затянулся, под действием его магии. А потом к её губам поднесли ту самую чашу. И Мелора сделала этот глоток, связывая его с собой не только магическими обетами, но и кровью, не в силах отвести взгляд от его гипнотично-красивых глаз. Словно во сне, она наблюдала, как то же самое сделал и он, а остатки вина с их кровью пролил на алтарь, закрепляя обряд.

Багряно-красная жидкость вспенилась под пристальным взглядом Стэфана и тут же впиталась в каменную поверхность. Мелора, чувствуя странное опьянение, покачнулась и привалилась к своему… мужу. Подумать только. Она замужем. И за кем? Даже полное имя его только сегодня услышала. Вспомнить бы сейчас, как именно оно звучало. Что-то смутно знакомое, словно она уже слышала его раньше. Но сквозь туман в голове ничего путнего не пробивалось.

— Что со мной? — никогда раньше она не слышала, чтоб от свадебного обряда невеста пьянела и глупела. Даже здесь она сумела отличиться.

— Мы провели двойной обряд. Магический и кровный, который когда-то использовали для объединения сил и циклов жизни супругов. Я намного сильнее тебя и сейчас тебя штормит от моей силы. — пояснил Стэфан, подхватывая её на руки.

— Зачем это? Разве нельзя было просто… — она неопределённо махнула рукой и едва не попала ему в глаз.

— Нет, маленькая. Чтобы исцелиться, тебе потребуется вся сила, что я смогу тебе отдать. — её муж грустно улыбнулся. Перехватив её удобней, открыл портал и шагнул в него. Мелора ожидала, что они окажутся в спальне, а вместо этого с удивлением поняла, что впервые попала в его святая святых, логово, которое за последние дни уже начала ненавидеть.

— А зачем мы в твою лабораторию пришли? Ты будешь ставить на мне опыты? — насупилась девушка.

— Ты ведь не против? — иронично хмыкнул он.

— А что мне за это будет? — закинула она ему руки на шею и подозрительно прищурилась.

— А что ты хочешь?

— Первую брачную ночь. Чтоб вспоминать, пока не вернусь к тебе.

— А ты вернёшься?

— Конечно. Я ведь люблю тебя. А ты меня. Почему ты раньше мне не говорил? Почему убегал постоянно?

— Так надо было, малыш. А сейчас надо, чтобы ты позволила взять немного твоей крови.

— Для тебя хоть всю. — Мелора никогда раньше не чувствовала такой эйфории. Её переполняло желание смеяться и плакать одновременно, танцевать, любить, целовать своего ненаглядного сурового мужа, кусать его тонкие алые губы, скользить пальцами по бледной коже.

Стоило ему усадить её на огромный дубовый стол, сдвинув в сторону какие-то записи и книги, как она тут же воспользовалась возможностью обхватить ногами Стэфана за торс и притянуть к себе. Он впрочем и не сопротивлялся. Толкнулся бёдрами, вдавив более чем возбуждённый член в её пылающую жаждой промежность. Девушка хрипло выдохнула, откидываясь назад. И тут же почувствовала, как перехватывает муж её правую руку, целует, прикусывает тонкое запястье, гладит языком, посылая по коже обжигающие искры. А в следующий миг проводит тонким кинжалом, вскрывая вену. Она даже боли не почувствовала, словно это не её кровь побежала тонкой струйкой в подставленную колбу.

— Храбрая малышка. — шепнул Стэфан, заживляя рану, снова целуя руки, губы шею. — Потерпи ещё чуть-чуть.

Он немного отстранился и запечатал колбу с её кровью, повёл рукой создавая заклинание стазиса и отложил подальше в сторону. А потом положил руки ей на бёдра, притягивая ближе, склонился к самим губам и сообщил хрипло.

— А теперь время исполнять мою часть сделки, жена моя.

Он обхватил её лодышки и заставил отпустить его, опуская ноги. Однако не успела Мел разочарованно выдохнуть, как была опрокинута на стол и штаны слетели с неё в одно мгновение, вместе с сапогами. А дальше Стэфан заставил её упереться пятками в край стола, широко разведя ноги, полностью открыв для себя. И неожиданно для неё снова поднял короткий клинок, которым пользовался недавно.

— Не смей шевелиться, жена моя. — шепнул он ей прямо в распахнутые губы и провёл плашьмя кинжалом по пульсирующей на шее венке, скользнул лезвием дальше, в ложбинку между грудями и потянул вниз, срезая пуговицы рубашки.

От острого чувства прикосновения клинка к коже она вся покрылась мурашками. Верила, что Стэфан не сделает ей больно и всё равно трепетала от каждого касания холодной стали.

— Сладкая, послушная девочка. — довольно пророкотал её муж, когда полы рубашки разошлись, обнажая напряжённые вершинки груди и покрытый мелкими бисеринками пота живот. — Если бы ты только знала, как сильно я не хочу тебя отпускать, как сильно хочу спрятать от всего мира и никому не отдавать. Моя светлая любимая малышка.

Он склонился над ней и провёл языком по сморщенной горошинке соска, ущипнув за другой.

От острого, прострелившего всё её тело желания Мелора тонко вскрикнула и выгнулась дугой. Стэфан низко рассмеялся и обхватил губами всю ареолу, прикусывая и ударяя языком, при этом стремительно избавляясь отсобственной одежды. Она попыталась ухватить его за волосы, но её руки были тут же перехвачены и прижаты над головой, усугубляя чувство беспомощности и возбуждения.

— Стэфан, пожалуйста. Я хочу тебя.

Её тело пылало. В крови бушевал пожар, кожа едва не искрилась от каждого его прикосновения и девушке казалось, что она умрёт, если сейчас же не станет с ним единым целым. Миг, когда гладкая головка прижалась к её щёлочке, едва не лишил её разума. Мел застонала и толкнулась навстречу бёдрами.