Агнесс посмотрела на него, пытаясь понять, чего именно он опасается: что Агнесс все-таки сдаст Ланского людям Аронакса или просто опасностей, которые могут встретиться в руинах. Ланский лишь посмотрел на Эрика долгим взглядом, после которого тот кивнул и отступил.

В итоге Эрик, Петр и Кручинин остались в пещере. Вглубь забираться не стали. Разместились возле входа, но в тени, чтобы скрыться в случае чего от людей Аронакса. Агнесс продолжила путь к руинам вдоль скалы, в компании Сони, Кендре и Ланского. Несколько минут шли молча, потом Агнесс наконец спросила:

— Все-таки, зачем мы туда идем?

— Там артефакт, — ответил Ланский. Он шел уверенно, глядя вперед и немного щурясь от яркого света, который отражали руины. — Почти такой же, как тот, за которым нас отправил Аронакс восемнадцать лет назад. Магический сердечник, источник силы.

Агнесс посмотрела на Ланского с сомнением. Что, если он все-таки обманывает ее? Путешествует в поисках артефактов и забирает их силу себе. Постепенно превращается в могущественного колдуна, как в страшных сказках про докатастрофическую эпоху. Это казалось вполне логичным. Люди в большинстве своем крайне жадные до могущества. Что, если они оба такие? И Ланский, и Аронакс? Грохнуть бы обоих, и дело с концом.

— Эрик сказал, что вы запечатали в себе силу того артефакта, пытаясь уничтожить. Это правда? — спросила Агнесс.

— Да. Тот артефакт был сферой из истоковика и стекла. Нужно было быстро принять решение. Либо уничтожить, либо позволить Аронаксу забрать, — Ланский посмотрел на Агнесс. — Я расколол сферу, думая, что таким образом уничтожу. Я ошибся. К таким артефактам нельзя прикасаться. На этот раз я в нее выстрелю. Я надеюсь, мы окажемся там раньше, чем Аронакс.

— Вы уверены, что это сработает? Вдруг оно рванет? В конце концов, единовременное высвобождение большого количества Энергии — дело такое.

— Не рванет, — сказала Кендре. — Во-первых, эти артефакты активируются именно прикосновением. Пока их никто не трогает, они спят. Во-вторых, у них есть что-то вроде предохранителя. Если целостность артефакта нарушается, он теряет силу. Докатастрофические ученые делали это, чтобы избежать непредвиденных последствий.

— Не очень-то это им помогло, — усмехнулась Агнесс.

Минут через пятнадцать они дошли до руин. Вход в храм представлял собой массивные металлические двери высотой примерно в два человеческих роста. Основная часть была серой, ее украшали лучи наподобие тех, что выпускали из своих рук статуи. Эти лучи были сделаны из металла, похожего на золото. Агнесс задумалась о том, что внутри этого храма наверняка полно всяких ценных штук, которые можно дорого продать.

Агнесс уже задумалась о том, заперты ли эти двери, и как их в таком случае открывать, но тут сзади послышался шорох. Агнесс начала оборачиваться и увидела, как стоявшая рядом Кедре упала на траву. Из ее шеи торчал дротик. Следом за ней так же упала Соня. Агнесс выхватила револьвер и развернулась. Из джунглей к ним вышел Аронакс и его люди: человек двадцать в красных мундирах военного сегмента Новоримского воздушного флота. В руках они держали ружья. У двоих солдат ружья немного отличались по виду, и Агнесс поняла, что именно они стреляли дротиками. Хотелось верить, что это было просто снотворное.

***

Эрик нервничал. Отпускать капитана с этой охотницей за головами было плохой идеей. Агнесс была странной. Сначала сбила дирижабль, потом защитила Ромашку от тигра. После подарила Эрику тот браслет со скрытым клинком, который спас ему жизнь, предупредила насчет предателя, хотя тот вроде как был на ее стороне. Эрик никак не мог понять, что за игру она ведет.

Ситуация была паршивой, как ни взгляни: капитан, ослабленный недавним использованием магии, отправился в потенциально опасные руины докатастрофического храма в компании охотницы за головами, которая пыталась его арестовать, при том, что их, вероятно, пасут люди Аронакса. А Эрик торчит в этой пещере.

Он стоял, прислонившись спиной к шершавому камню, и напряженно вглядывался в удаляющиеся силуэты капитана, Кендре, Сони и чертовой охотницы. Соблазн сорваться за ними следом был невыносимо велик.

Эрик посмотрел на Кручинина. Тот сидел у противоположной стены пещеры, закованный в наручники и серьезно раненный в ногу. Ну вот куда он такой денется? Зачем его вообще сторожить? Эрик перевел взгляд на Петра. Тот сидел рядом с Кручининым, задумчиво жевал травинку, забавно шевеля при этом седыми усами, и смотрел в сторону джунглей, откуда слышалось пение тропических птиц. Вот Петра охранять стоило. Техник был слишком стар, чтобы самостоятельно справиться с диким зверем, который может появиться из джунглей или из глубин пещеры. Слишком стар, чтобы идти с Ланским в руины. Эрик вздохнул. Ланский не дает приказов просто так, однако, Эрику почему-то казалось, что в этот раз капитан руководствовался не только безопасностью Петра.

Эрик снова перевел взгляд в сторону руин. Ему показалось, что он заметил там вдали, возле храма, какое-то странное движение, но понять, что там происходит, не успел. Грянул выстрел. Резкий и пронзительно громкий в этой естественной тишине.

Эрик вздрогнул и повернулся на звук, одновременно потянувшись к собственному револьверу. Возле пещеры стоял Энтони.

Тони. Старший брат, убивший их отца и изгнавший Эрика из родного королевства.

Медленно, как во сне, Эрик повернулся в ту сторону, куда Тони стрелял. У противоположной стены пещеры Петр завалился на бок. Не упал совсем, лишь изменил позу. В середине его лба была дыра.

— Зачем… — прошептал Эрик.

Еще один выстрел, и Эрик снова вздрогнул. Теперь он видел, как пуля влетела в лоб Кручинина, как кровь и мозги брызнули на стену пещеры. Эрик почувствовал, как его руки начинают дрожать. Он повернулся к брату.

— Лишние люди нам тут не нужны, брат, — сказал Тони и улыбнулся. Очень спокойно, с королевской вежливостью. При этом он смотрел на Эрика не моргая.

Эрик глядел на него. На его лицо, аристократически загорелое, с аккуратными усами и бородкой. Тони почти не изменился с их последней встречи, хотя прошло десять лет. Стал старше, безусловно, но годы были добры к нему. Эрик вгляделся в глаза брата. Они как будто стали еще холоднее. Энтони улыбался, но глаза его были будто стеклянными, неподвижными, немигающими, ледяными. Эрику казалось, что они прячут что-то. Когда Эрик был маленький, отец показывал ему потайной ход за зеркалом в королевской спальне. Узкий коридор, уходивший вниз, в непроглядную темноту, ужасно напугал тогда маленького Эрика. Сейчас глаза Тони напоминали ему то зеркало: стекло, за которым скрыта непроглядная тьма.

Этот человек только что, не колеблясь ни секунды и не выразив никакого сожаления, убил двоих. Один из них был другом Эрика, другой — предателем и убийцей, который заслуживал смерти, но… не так.

Тони однажды уже разрушил жизнь Эрика, и теперь вернулся, чтобы сделать это снова. Эрик помнил о нем, ни на секунду не забывал.

«Моя история закончится тем, что я убью своего брата».

Эрик достал револьвер и направил его на Тони.

Тот даже не шелохнулся. Продолжая улыбаться, он сказал:

— Я прощаю тебя. Ты можешь вернуться домой. Я поговорил с мамой, и она не против, чтобы ты жил в замке.

Эрик застыл. А потом его прошиб истерический смех. Он смеялся долго, взахлеб, даже опустив руку с револьвером. Его брат окончательно слетел с катушек. Все эти годы Эрик задавался вопросом — зачем? Зачем Тони убил отца? Ведь он старший брат, трон все равно достался бы ему. Эрик думал, что там имели место хитросплетения интриг, свойственные королевскому двору. Эрик плохо разбирался в интригах, как и его отец. Он только думал, что у Тони наверняка были какие-то скрытые мотивы. Теперь он слушал речь своего брата, которая была первоклассным бредом, смотрел в его стеклянные глаза и понимал: Тони просто спятил. И это было, черт побери, смешно!

На глазах выступили слезы, дыхание сбилось окончательно. Эрик выдохнул, вдохнул, резко выпрямился и снова направил на Тони револьвер. Даже если тот был конченным психопатом, это его не оправдывало. Он должен был ответить за все, что сделал.