***

В ее мрачной жизни все же было кое-что светлое: свой кусочек неба и дирижабли. Когда работы не было, Агнесс шла к одному особенному месту. Это была небольшая площадка между пятым и шестым этажами — крыша пристройки к одному из больших зданий. Там мосты и дороги верхних ярусов сложились таким образом, что было видно крошечный квадратик неба. Порой именно там проплывали дирижабли. Белоснежные, даже сияющие на фоне небесной синевы. Агнесс лежала на жесткой шершавой крыше и смотрела на них. Дирижабли заставляли ее поверить, что в мире есть что-то большее, чем ее жизнь в трущобах. Позже Агнесс узнала, что эти дирижабли летят исследовать дальние страны. В тех странах растут огромные деревья, цветут яркие цветы, и водятся дикие животные. Очень опасные большие кошки, крысы в броне! И даже цветы могут съесть человека! Потому на дирижаблях служат только самые смелые и благородные люди, которые готовы рисковать жизнью ради ценных знаний. Дирижабли были самым прекрасным, что было в детстве Агнесс. Она мечтала тоже когда-нибудь отправиться в воздушное путешествие.

Но ей неизбежно приходилось возвращаться к работе. Бегать по трущобам, доставлять сообщения и вещи. Впрочем, именно одна из таких доставок изменила все.

Агнесс поручили доставить сверток для Старушки Яннике. Про нее ходили самые разные слухи. Кто-то говорил, что это просто сварливая бабка, которая не смогла ужиться с новой властью и потому оказалась в трущобах. Кто-то рассказывал, что она ведьма, которая ест детей. В такую чушь Агнесс, конечно, не верила, но заходить в темную лачугу старухи все равно было страшновато. Жилище Яннике было пристройкой к большому зданию, таких было много в трущобах. Они делали улочки еще более узкими и делились на две категории: одни создавали хоть какой-то уют, а другие — наоборот, усиливали чувство безысходности. К первым относились домики, за которыми следили. Подкрашивали стены или хотя бы двери, держали занавески на окнах, а то и небольшие огородики под работающей лампой. Растения, правда, приходилось прятать за металлической решеткой под напряжением, иначе их моментально обрывали или утаскивали целиком. Тем не менее, кустики помидоров под окном смотрелись уютно даже за решеткой. Пристройки второй категории были сделаны из темных досок, которые плохо стыковались друг с другом. Некоторые стены вовсе были перекошенными и грозили в любой момент рухнуть. Окна были по большей части выбиты и зияли черной пустотой. Страшнее всего было то, что в таких домах тоже кто-то жил.

Жилище Старушки Яннике не относилось ни к той, ни к другой категории. Никаких растений, ничего лишнего. Окон не было вообще. Тем не менее, стены выглядели крепкими, доски плотно прилегали друг к другу. А дверь была вовсе железной. Агнесс думала, что в нее придется долго стучать, но дверь оказалась не заперта. Девочка заглянула в темноту жилища зловещей старухи. Все кругом было завалено механизмами. Горы самых замысловатых металлических штуковин уходили в темноту. Конструкции из прутьев, пружин и шестеренок, рамы от велосипедов, детали, назначения которых Агнесс тогда еще не знала… Даже стен было не видно. Будто их вовсе не существовало. Словно маленькая Агнесс заглянула в бесконечную страну механизмов: железные горы, простирающиеся на тысячи километров вокруг, в темноту. Метрах в четырех напротив двери светила желтым светом настольная лампа. На столе тоже было много вещей: инструменты, детали. Они казались Агнесс очень любопытными, и ей хотелось рассмотреть их поближе, но подходить и глазеть было страшно. За столом сидела Старушка Яннике. Она действительно была похожа на ведьму, Агнесс даже испугалась и оттого застыла на месте. Яннике была очень старой, сгорбленной, ее лицо было морщинистым, как засохшее яблоко, а черные и горячие глаза смотрели прямо на Агнесс.

— Ну чего надо?! — спросила Яннике. Голос ее был громким, резким и хрипловатым.

— Тут передать просили… По заказу… Вот… — Агнесс приподняла сверток, который держала в руках.

— А чего тогда в дверях стоишь?! Тащи сюда!

Агнесс направилась к старушке. От двери до ее стола пролегала «тропинка»: участок, чуть менее заваленный всевозможными железками, чем все остальное. Однако, в середине пути Агнесс все-таки пришлось перелезать через велосипедную раму. Когда девочка большей своей частью уже преодолела этот барьер, и оставалось только перенести вторую ногу, она зацепилась за что-то носком ботинка. Агнесс охватил ужас. Она представила, как сейчас упадет, рама упадет вместе с ней, больно придавит, наверняка еще утянет за собой какие-то другие железяки, все это загрохочет, Яннике разозлиться, и тогда…

— Застряла что ли? — голос старушки прервал поток мыслей.

Агнесс взяла себя в руки, аккуратно вернула вторую ногу на исходную и перенесла через раму уже по другой траектории. Оставшееся расстояние она прошла без приключений и протянула Яннике сверток. Когда та его забирала, Агнесс обратила внимание на ее пальцы. Длинные, узловатые, грубые на вид и покрытые мелкими отметинами от плохо заживших царапин. Ногти ее по краям были черными от машинного масла. Агнесс подумала, что отмыть их, наверное, уже невозможно, и ногти Яннике останутся такими до самой смерти.

Старушка поднесла сверток к уху и встряхнула.

— Хм… — встряхнула еще раз и довольно улыбнулась. — Ха!

Яннике посмотрела на Агнесс и ее лицо снова стало суровым.

— А ты чего какая тощая? — спросила она. — Болеешь что ли? Не заразишь меня тут?!

— Да не! Я просто… ну… такая.

— Голодная что ли? — Яннике прищурилась.

Агнесс опустила голову:

— Ага…

— Тогда давай чай пить! — первым делом Яннике убрала сверток в ящик стола. Потом отошла на несколько шагов и скрылась в темном углу.

Агнесс не была уверена в том, что сейчас происходит. В трущобах ее никогда ничем не угощали. Она только слышала иногда на более высоких этажах, что, мол, на средних уровнях принято гостей кормить, поить чаем, кофе или вином. Агнесс это казалось дико. Зачем отдавать кому-то свою еду? И неужели сейчас Яннике поделится с ней своим чаем, как те люди со средних уровней? Агнесс была совсем не против приобщиться к этой традиции.

Она приподнялась на цыпочках и подалась вперед, опираясь на стол, пытаясь разглядеть, что делает старушка. Девочке все еще было немного не по себе. Спустя мгновение в темном углу засветилась золотистая спираль энергетической плитки. Агнесс сумела разглядеть металлический чайник, который поставила на конфорку Яннике. Пока та возилась с заваркой, Агнесс наконец смогла рассмотреть стол. На нем лежали металлические детали разной формы, моток проводов, рулон изоленты, карандаш с погрызенным кончиком. Были отвертки разного размера и формы, гаечные ключи. Особенно любопытной Агнесс показалась штуковина примерно с локоть высотой, состоявшая из металлического корпуса на опорах. Корпус держался на них как дом на сваях, и снизу из него торчало что-то вроде сверла. По бокам корпуса были ручки, и с одной стороны шел кабель, подсоединявший все это к энергетической сети.

Агнесс разглядывала странную штуковину, и любопытство потихоньку пересиливало страх. Яннике вроде не собиралась ее убивать, и Агнесс спросила:

— А че это такое?

— Что? — Яннике обернулась и посмотрела на Агнесс, слегка прищурившись.

— Это, — Агнесс кивнула на любопытную штуковину.

— А! Это фрезер ручной.

— А зачем он нужен? — Агнесс потянулась к ручке фрезера, и Яннике тут же оказалась рядом и шлепнула ее по руке. Это было довольно больно, но в трущобах люди постоянно дрались и били друг друга, потому Агнесс не удивилась. Руки от греха убрала в карманы.

— По металлу работать. Детали вытачивать, — Яннике отвечала удивительно охотно, даже немного улыбалась. Агнесс не ожидала такого от жительницы трущоб. Впрочем, Яннике жила почти на границе со средними ярусами.

— Вот надо тебе, допустим, отверстие в детали проделать… — продолжала старушка.