… Ричард Говард не хотел пускать жандармов в дом, не хотел, чтобы они поднимались по лестнице, чтобы они…

Уолтер раздраженно тряхнул головой, прогоняя видение. Да, все повторялось — внизу пожилой мужчина и законники, пришедшие за человеком наверху. Но он не Джек, и сдаваться не собирался.

Между досками виднелись щели. Когда люди начали подниматься по лестнице, Уолтер различил их голоса так четко, будто говорили рядом с ним.

— Я понимаю, что вам придется сообщить о нашем визите, но поверьте, речь идет об очень опасных людях. Мы непременно уладим все разногласия с «Соловьями», — женский голос был полон меда. Незнакомка низко мурлыкала успокаивающую песенку, словно убаюкивая внимание.

— Здесь нет никаких опасных людей, — глухо отвечал Томас, — я вам это говорил и скажу снова. Здесь только я и моя мать.

— Что в запертой комнате? — спросила женщина.

— Соловей. И я не собираюсь открывать, у меня есть на это полное право.

«Запер Зои вместе с миссис Даверс. Проклятье, девочка точно не будет сидеть тихо», — подумал Уолтер, чувствуя, как страх знакомо тянет ростки от позвоночника по ребрам.

— Мы не в Кайзерстате, — вкрадчиво произнесла женщина. — И здесь всем плевать на конфиденциальность «Соловьев». Именно поэтому их редко разрешают вывозить из страны.

— Вы тоже не из альбионской жандармерии, — огрызнулся Томас. — И о вашем визите я уже сообщил, служба безопасности будет здесь очень скоро.

Уолтер успел подумать, блефует Томас или нет, но не успел поймать следующую мысль — раздалось еще два выстрела и глухой звук падения. Дыхание, бьющееся о ладонь, замерло, а Эльстер застыла в его объятиях, словно окаменев.

— Отто, ты мозги в Кайзерстате оставил?! — прошипела женщина. — Договорились же — никаких трупов кроме твоих клиентов! Тебе нужны проблемы с альбионским правительством и до кучи с «Соловьями»?! Сейчас?!

— Иди проверь чердак, а я посмотрю что здесь, — раздался голос, и Эльстер вздрогнула так, что Уолтеру пришлось прижать ее к себе крепче. Он никогда не задумывался о том, как зовут Унфелиха.

Он приподнял Эльстер над полом и опустил у себя за спиной, молясь про себя чтобы ей хватило благоразумия не двигаться. Наставил ружье на дверной проем и замер.

Женщина поднималась, стуча каблуками по лестнице, совсем как Кэт в его видении. Только он ждал не с радостным предвкушением.

Если бы только Унфелих пошел сам — Уолтер рискнул бы проверить, кто из них выстрелит первым.

Дверь открылась с пронзительным скрипом и женщина брезгливо переступила порог, мазнув белым кружевом подола по грязному полу. В руках она держала револьвер, и первое, что заметил Уолтер — она не бестолково выставляет перед собой оружие, как делают те, кто не умеет целиться. Он отметил уверенность движений, обманчивую расслабленность позы, и только потом посмотрел на лицо вошедшей.

Она остановилась посреди чердака, встретившись с ним взглядом.

— Ты?! — прочитал он по губам. Уолтер только кивнул, не опуская ружье.

Бекка опустила револьвер и показала ему ладони. Ткнула пальцем в пол, потом вопросительно подняла указательный палец.

— Двое, — одними губами ответил Уолтер. — Девочка, больная.

Бекка кивнула. Прошлась по полу трижды ударив каблуком в нескольких местах.

— Сюда, сюда и сюда, — прошептала она и вышла, захлопнув дверь.

Одновременно с хлопком раздался грохот, затем приглушенный крик и короткая возня. Бекка часто застучала каблуками к одной из комнат. А затем прозвучал выстрел, и Уолтер почувствовал, как горечь подступила к горлу. Эльстер у него за спиной судорожно сжала его пиджак. Он чувствовал, как она вздрагивает, глухо, беззвучно рыдая, уткнувшись носом ему между лопаток.

— Договаривались — ты не убиваешь детей, — в голосе Бекки звенела ярость.

— Она взрослая, — отрезал Унфелих. — Похожа на ту, которую мы ищем. Наверху никого?

— Никого, — глухо ответила она. — Уходим отсюда, пока не пришли чистильщики соловьиные.

— Никого он не вызвал. Не успел бы. Но вызвал бы, если бы я его не убил, — мягко осадил ее Унфелих. — Что-то ты мне не нравишься. Там точно никого?

— Проклятье, ты меня с собой взял, чтобы сомневаться?!

Раздалось три выстрела — аккуратно в те места, куда она указывала каблуком. Сквозь новые дырки в полу пробивался неуверенный рыжий свет.

— Видишь? Был бы там кто-то — забегали бы.

— Они здесь. Больше негде…

Уолтер медленно сделал глубокий вдох. Один, второй.

Ладони оставались сухими, а разум — ясным. Он не мог позволить себе бояться. И стоило ему подумать об этом — тень Джека появилась у проема. Он был таким же, как всегда. Ни следа мужчины, которого он видел в зеркале.

— Слушай, если он никого и не вызвал — они уже сами все узнали и едут сюда! Я с «Соловьями» дел иметь не хочу, это отморозки хуже ваших!

— Мне тоже не нужны проблемы. Я и так затянул, когда упустил ее на вокзале. Если сюда едут — они в любом случае не по воздуху принесутся, ближайшая деревня в получасе езды. И я сомневаюсь, что охрана в деревне. Но дом огромный, хоть и пустой. Мы не успеем его обыскать как следует, если он все же успел кого-то вызвать… — задумчиво протянул он.

— Знаешь, как охотятся на лис?

— Отто, чтоб тебя, я нарушаю все предписания! Ты в первый раз меня так подставляешь!

— Так уходи, чего ждешь. Вы разве не так делаете, когда опасно? Исчезаете?

— Именно так, поэтому я до сих пор в петле не болтаюсь и не собираюсь там оказываться! — кажется, Бекка по-настоящему разозлилась.

— Тогда почему ты здесь стоишь? Там на чердаке есть тряпки или что-то такое?

— Нет, — выплюнула она.

— Значит, обойдемся, — бесстрастно ответил он. Уолтер слышал, как двое людей ходят по комнате, раздается шорох, какие-то щелчки и металлический лязг. Он почувствовал, как пальцы словно сводит судорогой. Спусковой крючок казался ему ледяным.

Чтобы убить Унфелиха, нужно было спуститься по скрипучей лестнице. Вряд ли стрелять в любое мгновение был готов только Уолтер, к тому же он не мог понять, с какой стати Бекка пришла с Унфелихом, но пытается им помочь.

Эльстер замерла у него за спиной, вжавшись в угол. Она словно перестала существовать — он медленно погружался в какой-то особый транс, совсем не такой как обычно. Стерлись все лица, все детали и эмоции. Все, что имело значение заменили какие-то условные названия и чувства с ними связанные. Девушка за его спиной — цель, которую надо защитить. Человек внизу — враг, разгорающаяся жажда. Доски, на которые нельзя наступать, были словно подсвечены красным.

Ружье — оружие, холодная тяжесть, продолжение руки, способ достижения целей.

Он не двигался. Позиция была самой удачной — он увидит вошедшего, а вот его глаза не сразу привыкнут к темноте.

Но никто не собирался входить.

Снизу ощутимо потянуло гарью. Уолтер слышал, что Бекка что-то зло и часто говорит, слышал шорох и тихий, настойчивый голос Унфелиха. Он различил в этом невыразительном бормотании какие-то особые нотки — кажется, их с Беккой связывало нечто большее, чем простое партнерство.

Впрочем, Уолтеру сейчас было наплевать на личные привязанности Унфелиха. Гарью снизу тянуло все ощутимее, а сквозь щели в полу начали проникать плотные дымные завитки.

— Уолтер… — едва слышно прошептала Эльстер.

Ружье дрогнуло в руках, как живое. Хлопнула дверь, шаги раздались на лестнице и затихли на первом этаже. Запах усиливался, снизу послышался нарастающий треск.

— Скажи мне, дом горит? — спокойно спросил Уолтер.

— Что?..

— Эльстер, дом подожгли или мне опять мерещится?

— Подожгли, — беспомощно ответила она. — Что делать?

— Выбираться. Он нам даже помог — все в дыму.

— Но он ждет на улице…

— Он там один. Если бы Бекка хотела ему помочь — выдала бы нас. В крайнем случае вы с ней просто разойдетесь. Вот, держи, — он достал из внутреннего кармана конверт миссис Ровли, который так и не успел открыть, непрочитанное письмо Джека и смятые купюры.