Надежда запнулась на ехидной фразе. Задумалась, глядя на враждебное лицо Игоря. Кажется, не то время для остроумия. Ее лицо стало жалобным и просительным.

— Ваша Милость, простите меня.

Если бы Игорь не ехал на Воргуне, а пробирался пешком, то упал под общий смех на ровном месте. Так он растерялся.

Ох уж эти женщины, — подумал он философски, не в силах сердиться на девчонку, поиздевавшуюся над ним, а теперь просящую прощения. Выпороть бы ее, так ведь скажут, насилует. А потом ему стало жалко ее. И слова его — сын Гроссмейстера к месту очень. Хвастун несчастный!

Чувствуя, что над ним немного глумятся, он отвернулся от Надежды. Рядом ехал Максимов, выполняющий роль проводника. К нему и повернулся Игорь.

— Я ни разу не был в Сарматово, как нам отсюда ехать покороче?

Максимов задумался.

— Я хочу повести вас через Киршино. Это в обход и придется добираться не менее трех дней, зато безопасно.

— А напрямую?

— Если по прямой дороге, то всего-то восемьдесят километров, в день доберемся. Но твари начнут попадаться уже с первых километров, я даже удивляюсь. — Он хлопнул себя по лбу. — Вы же их распугали! — Рыцарь заговорил другим тоном: — тогда мы можем попытаться напрямую. Хотя, — добавил он тоном пониже, — нечисть все рано попадется. Если она еще здесь есть. Прямая дорога соединяет наиболее лучшие пути и поэтому тварей должно быть здесь много, коли они не ушли от Сарматово. А это вряд ли.

Игорь задумался. Даже о Надежде и об унижении забыл. А она, видя его погруженным в думы, осторожно показала ему язык.

— Попробуем напрямую проехать, мне кажется, вскоре начнется штурм Сарматово. — Решил Игорь. — Передайте всем, — попросил он Максимову, — дорога будет куда опаснее, чем я предполагал, кто хочет, пусть поворачивает обратно. Можем все погибнуть.

— Трусы с нами не пошли, — проворчал Максимов, но придержал коня, чтобы выполнить просьбу.

Надежда попыталась что-то сказать, но Игорь так на нее глянул, что она замолчала. Пока не наступит момент, когда вернуться уже будет нельзя, ей лучше помалкивать. Затем она выскажется.

Максимов прискакал обратно.

— Люди и так знали, куда едут. Никто не повернул.

Игорь кивнул. Его совесть чиста. Пусть потом не говорят, что мальчишка обманул их доверие и завел на погибель в гущу нечисти.

— Вышлите дозор, — попросил он Максимова, который само собой стал его помощником.

Четверо охотников с рыцарем вскоре обогнали их и поехали в сотне шагов впереди.

Максимов оказался прав в своей догадке — нечисть ушла после вчерашнего страшного поражения у Высокого. Страшного не числом, а фактом — ужасный человек с красным мечом задавил огра не клинком, а руками. Поэтому по обочинам дорог их встречали пением птицы, изредка мелькали звери — явный признак отсутствия тварей.

После полудня, выйдя на большую поляну, Игорь скомандовал обед и привал на час. Как сказал Максимов, до Сарматово они могли добраться за день, но тогда приедут поздно вечером, усталые. А у Сарматово, Игорь не сомневался, их встретят твари. Поэтому, лучше переночевать в лесу километров десяти — пятнадцати от цели, а затем утром прорываться в Сарматово.

Решив так, он не торопил людей. Пусть поедят. Костров разжигать не стали. Пообедали захваченным из Высокого, запивая ключевой водой. Немного отдохнули, позволив коням попастись. И только после этого Игорь тронул с места центурию.

Старики тихо ворчали, не решаясь указывать молодому, но победоносному полководцу. Весь опыт воинских походов против нечисти подсказывал им, что надо проходить к Сарматово и ночью прорываться.

Ему было все равно, шепотки за спиной никак не задевали. Игорь чувствовал, что бы он не делал, его действия осуждались бы. Что поделаешь — малец! Несколько стычек около Высокого окончательно заставили его поверить в свои силы. Он знал лучше стариков, что ему делать и не нуждался в советах.

Ближе к Сарматово пошли рысью, сбивая с толку нечисть, если она за ними следила. Кони, не уставшие за неспешный дневной марш, охотно поскакали. Но как только начали спускаться сумерки, Игорь резко свернул с дороги в сторону и остановил центурию на черемуховом берегу неширокой речки, которыми так изобиловало Предуралье. В августе черемуха была обильно осыпана ягодами, но главное, в широко разросшемся кустарнике легко спрятаться не только центурии, но и, пожалуй, легиону.

Костров, конечно, на ночь не разжигали. Нечисть, как и люди, ночью видела плохо, но на огонь слеталась как бабочки.

Выставили дозоры на случай появления не столько тварей, сколько случайных зверей.

— Можно я рядом лягу, — появилась рядом, напугав, Надежда. После расположения на ночлег она исчезла. Игорь едва не перекрестился, решив, что девчонка от него отстала. Едет, наверняка к своему жениху, вот пусть и мечтает о нем рядом с солидным пожилым рыцарем, около которого можно заночевать без опасности ухаживания.

Оказалось, она дала только легкую передышку.

Игорь вопросительно посмотрел на нее.

— Ты не будешь возражать, если я лягу неподалеку, — повторила Надежда.

— Буду.

— А то так темно, и я как увидела…, - начала она рассказывать. Потом до Надежды дошло, что Игорь отказал и она тихо запричитала: — как, ты меня гонишь — несчастную, беззащитную девушку в темном, страшном лесу, в котором мало людей и много зверей!

Она опустилась на колени и приблизилась к полулежащему Игорю. На лунном фоне ее силуэт стал очень похож на Настин. Игорь смягчился.

— Ладно, оставайся. Ты так похожа на одну девушку, что я не могу тебя изгнать. Но что б мои нервы не трепала и не прижималась как в ночевках до Высокого! И называй меня только Ваша Милость.

Надежда торопливо пристроилась у раскидистой черемухи, укрылась плащом и одеялом из запасов старосты Высокого, пока Игорь не передумал. Какое-то время она молчала, но извечное женское любопытство заставило ее отрыть рот:

— А ты ее любишь?

Игорь хотел ей напомнить свое обещание, но воспоминание о Насте вызвало такой лирический настрой, что ругаться совсем не хотелось.

— Да, — мягко сказал он, — видел-то ее несколько раз, а влюбился. Как она сейчас в столице, окрутит какой ухажер. Впрочем, тебя это не качается. Спи, а то сгоню!

Надя фыркнула, пискнула, возражая, но в слух спорить не решилась — вдруг он сдержит слово.

Игорь покосился на нее — лежит, сопит в две дырочки. Небось, не прирежет его ночью.

Прислушался. Лагерь затихал. Где-то тихо говорили, не мешая другим, другие уже спали. Пока дают вздремнуть, почему бы и не поспать?

Он лег на спину, посмотрел на яркие августовские звезды. Когда-то его учили знанию звездного неба, но он не особо надрывался и большинство забыл. Поэтому, просто смотрел на небо, пока глаза не слиплись и он не провалился в сон.

Утренний холод и забота об отряде заставили Игоря проснуться рано утром, едва начало светать, и звезды еще не исчезли с неба.

Замершая Надежда по выработавшейся привычке прижалась к нему с левого бока. Сладко посапывала. Игорь осторожно укрыл ее своим плащом. Если бы не Настя, он влюбился бы в странную девчонку, бросившуюся неведомо к кому в самую гущу нечисти. И даже жуткий шрам не портил ее девчоночьей прелести.

Он встал, тихонько пошел среди кустов. Лагерь спал. Немногочисленные дозорные, спрятанные в высокой траве и кустах, подпускали почти в упор, тихо спрашивая, куда отправился их предводитель. Игорь каждый раз вздрагивал, чертыхаясь, но упорно шел к своему жеребцу. Малыш, наверное, соскучился за ночь.

В нешироком логу, выходящем к реке, находилось несколько коней, в том числе Вергун. Он уже вовсю нахрустывал сочной травой. Приход хозяина его обрадовал. Умный жеребец не стал приветственно ржать, понимая, что находятся на территории врага. Он подождал, пока Игорь подойдет, положил голову на грудь, обрызгав утренней росой.

Игорь осторожно погладил по морде. Соскучившийся конь задрожал всем телом. Поднял голову, дыхнул прямо в лицо.