Она закусила губу, но потом просто покачала головой.

— Би, — мягко произнес я. — поговори со мной.

И тут она бросилась в мои объятия, окутывая теплом своего тела.

В ответ я крепко прижал ее к себе. Я любил ее, но не знал, как это сказать. Нуждался в ней, но не знал, что еще могу сделать.

Подняв ее на руки, я уложил Би на кровать и погладил по щеке.

— Никаких игрушек. Никакого контроля. Я просто хочу тебя, — произнесла она тихо, мягко целуя меня в губы. — Но сначала я хочу тебе кое-что сказать.

Зандер

— Ты снова рисуешь?

Я поднял голову на голос Хоуп и улыбнулся, отложив карандаш. Это помогало немного расслабиться, когда я был ребенком. Штрихи ручки, карандаша, мазки кисти… для меня не имело значения, с помощью чего создавать картинку. Прошли годы с тех пор, как я рисовал. После того случая в подвале я почувствовал огромное облегчение и нашел в себе силы вновь творить.

— Пойдем со мной, — произнес я, взяв ее за руку.

Она переплела со мной пальцы и позволила вывести ее на улицу.

— Ты наконец-то собрался меня нарисовать?

Она опустилась на траву и сорвала одуванчик.

Я улыбнулся и нежно чмокнул ее в полные губы.

— Да.

Ее глаза увлажнились, и она тихо вздохнула.

Очень давно она просила меня нарисовать ее, но я не мог. Всегда отговаривался, что невозможно нарисовать идеал. Но знал, что настоящая причина в страхе. Что если нарисую ее на бумаге, в реальной жизни она покинет меня. Глупо и бессмысленно, конечно, но до сегодняшнего момента я не рисовал ее.

— Не шевелись, малышка, — произнес я, взяв в руки карандаш.

— Какую позу мне принять? — Она скрестила перед собой ноги и положила руки на колени.

Я улыбнулся, подняв взгляд от альбома для рисования.

— Расслабься и будь естественной. Будь собой.

Она прикусила полную губу, беспокойно перемещая руки с места на место. Взгляд быстро метался с предмета на предмет, Хоуп тяжело вздохнула.

Я положил карандаш в альбом и потянулся к ее руке.

Хоуп сжала мою руку и принялась водить большим пальцем по загрубевшей коже.

Я не пил уже две недели. Две недели, как пообещал Хоуп не брать в рот ни капли спиртного. И чувствовал себя… честно говоря, отстойно. Но она сказала, что я могу контролировать зависимость, когда на самом деле это не так. Будь так, я бы никогда не заставил ее пить. Я бы не позволил темпераменту поднять отвратительную голову и наброситься на нее, когда ее тронул другой мужчина.

— Ли пытался со мной связаться, — сообщил я ей.

— Он всегда приставал ко мне, но никогда таким способом, Зандер. Это меня пугает. — Она провела пальцем по маленькому шраму на тыльной стороне моей ладони.

— Знаю, — пробормотал я. — Зря я так отреагировал. Знаю, этого недостаточно, но… прости меня. Мне так жаль, черт возьми.

Она кивнула и подняла наши соединенные руки.

— Эти руки, — произнесла она, взяв вторую. — Они доставили мне столько удовольствия. — На ее губах заиграла улыбка. — Но они также причинили и боль. — Наши взгляды встретились. — Слегка похлестать, это заводит, но никогда больше не смей причинять себе вред.

— Не буду. Обещаю.

Никогда больше этого не сделаю. Самоистязание на протяжении многих лет было вызвано не собственным выбором, но полным поражением. Я знал, что для меня это способ признать, что сдался. Потерял контроль. Но теперь? Теперь мы с Хоуп двигались дальше, и мне больше не нужно причинять себе боль. Я не нуждался в мучительной боли, которая позволяла почувствовать хоть что-нибудь, помимо пустоты. У меня есть Хоуп.

Ее маленькие ладошки идеально помещались в мои руки, Хоуп задумчиво прикусила губу. Счастливое воспоминание? Мечта? Даже фантазия. Если я в ней присутствовал, тогда мог бы сделать это реальностью. Все ее мечты. Избавить от всего, что гнетет ее. Подарить ей солнце, луну и звезды.

— Не знаю, почему, — проговорила она, отпустив меня и облокотившись на локти. — Но я нервничаю от того, что ты меня рисуешь.

Я прислонился к ножке садового столика и снова взялся за карандаш.

— Ты многие годы хотела, чтобы я нарисовал тебя.

Она пожала плечами.

— Знаю. Это словно ты… раздеваешь меня догола. Будто когда закончишь рисунок, всплывут все мои тайны.

— Я уже знаю все твои тайны. Знаю, какая ты. Я без слов понимаю, что ты чувствуешь. Временами даже знаю, о чем ты думаешь.

— Как? — Она вскинула бровь. — Откуда?

Я поднялся с травы и протянул ей руку.

Она помедлила.

— Идем со мной, — настаивал я. — Прошу.

Она тихонько вздохнула и позволила помочь себе подняться.

Мы подошли к двери в дом, и я притянул Хоуп к себе.

— Что ты видишь? — Положил ладони ей на плечи, прижимая пальцы к ключицам.

— Зандер. — Она нахмурилась.

— Скажи, что ты видишь?

Она фыркнула.

— Я вижу, как Кейден и Би общаются.

— Что еще?

Она мгновение подумала.

— Они счастливы, — наконец произнесла Хоуп.

В горле застрял ком. Она права. Прошло несколько дней с тех пор, как Кейден рассказал, что врачи ничего не могут сделать. Мы больше не говорили об этом, но каждый прошедший день я благодарил бога, что друг все еще с нами.

Я смотрел, как Кейден смеялся над словами Би. Его ладонь собственнически лежала на ее шее, пока девушка прижималась к нему. Он медленно поцеловал ее руку. Я отвернулся, не желая подглядывать за таким интимным моментом.

— Когда я поцеловал его, то ожидал другой реакции в ответ, — выпалил я.

— Что он сделал? — Хоуп взяла меня за руки и положила голову мне на грудь.

— Он… ответил на поцелуй, но потом оттолкнул меня. Как бы мне этого ни хотелось в тот момент, но я благодарен, что он не позволил ситуации зайти дальше.

— Ты в порядке?

Вернувшись к дивану, поднял альбом и жестом предложил Хоуп присоединиться.

— Зандер? — Она мягко сжала мою руку.

— Мы говорим о том, как я целую кого-то еще, а ты спрашиваешь, в порядке ли я?

Иногда просто не мог ей поверить. После всего дерьма, через которое я ее провел, она продолжает удивлять меня каждый божий день. Своей любовью, терпением, взглядом на меня. Даже ее прикосновения заставляют задуматься, не сон ли все это.

— Конечно. — Она вздохнула и поджала под себя ноги, прежде чем продолжить. — Ты когда-нибудь видел себя вместе с Кейденом? Даже если бы мы с тобой не встречались. Мог бы ты встречаться с ним, спать с ним и делать все, что делают влюбленные пары?

— Нет, — не колеблясь, ответил я. — Я поцеловал его… на прощание.

— Знаю. Если бы он не оттолкнул тебя, ты бы зашел дальше?

Я бросил взгляд на входную дверь.

— Нет. В глубине души я знал, что он оттолкнет меня. Поэтому не волновался.

Хоуп приобняла меня за плечи.

— Он… он сказал, что рак вернулся.

— Я знаю.

Я резко повернул голову.

— Знаешь?

— Ну, он сам мне не говорил, но я догадывалась. — Она нежно чмокнула меня в губы. — Не стоит всегда предполагать худшее.

Я отвел взгляд, мучимый чувством вины.

— Рисуй меня.

Она отодвинулась на другой край дивана и вытянула ноги.

Снова взявшись за карандаш, я, наконец-то, перенес ее красоту на бумагу. Каждую деталь. Каждый изгиб. Рисунок отражал каждый сантиметр ее кожи.

Она постоянно просила показать результат, но я отказывался, пока не закончил.

— Нельзя торопиться в искусстве, — сказал ей после часа рисования.

Она усмехнулась.

— Умоляю. Я скучная и некрасивая. На мне твоя футболка и спортивные штаны. Думаю, можно немного и поторопиться.

Я уставился на нее.

— Ты сейчас серьезно, черт побери?

— Что? Я констатирую факты. Волосы слишком вьются. А сиськи слишком маленькие. Мои…

— Хватит. — Я поднял руку.

— Но…

— Нет. — Схватил ее за ступни и подтащил к себе. — Посмотри. — Я поднял рисунок.

Ее глаза округлились.

— Это… это…