Дальнейшего разговора я не слышу, потому что меня уводят в мою комнату, где чаем с успокоительной настойкой меня поит служанка, а не сама Белла.

Мне бы следовало принять душ, но сил нет. Боюсь, отключусь прямо в кабинке и захлебнусь еще без сознания. Хоть это и не самая страшная смерть.

Чай меня расслабляет, и я, укутываясь в пиджак Люкова, быстро засыпаю. Во сне часто вздрагиваю, то в пропасть падая, то пулю получая. Просыпаюсь в холодном поту и в слезах и снова засыпаю, жалея себя и чувствуя себя самой несчастной во всем мире.

Но на рассвете меня будит кое-что пострашнее ночного кошмара — кошмар наяву. Я подпрыгиваю на кровати от оглушающего грохота. Дом, кажется, ходуном ходит. Мебель вибрирует, что-то где-то шуршит.

Ворвавшийся в комнату Люков спешно вытаскивает меня из постели и, не позволив обуться, тянет меня к двери.

— Пригнись! — вскрикивает он, когда на нас обрушивается самая настоящая пулеметная очередь.

Стекла на окнах разлетаются на осколки, мебель — в щепки.

Люков выталкивает меня из комнаты, и мы бегом спускаемся на первый этаж, где рассредоточены вооруженные охранники.

— Найди Фазу! — отдает Люков команду сопровождающему нас Черепу. — Отправь наряд в больницу!

— Понял, босс, — кивает тот, отстав от нас.

Мы входим в огромную кухню, преодолеваем ее, спускаемся в подвал через какой-то чулан, проходим винный погребок и оказываемся в тоннеле, где Люков включает фонарик на своем телефоне, освещая выкалывающую глаза темноту.

— Что случилось? — спрашиваю я, поправляя на себе его пиджак.

— А ты не поняла? Шаман мстит, — рычит он.

— Фара умер?

— К счастью, нет. Иначе Шаман уже бомбу бы на нас сбросил.

Я облегченно выдыхаю.

— А куда мы идем?

— Душонку твою спасаю, хоть и не понимаю, за каким хером?!

После этого я не задаю вопросов.

Тоннель метров в сто мы преодолеваем быстро. Я пару раз босыми ногами наступаю на что-то острое, но и вида не подаю, что мне больно. Бросит этот идиот меня тут, и стану я завтраком для крыс.

Из подземелья поднимаемся по крутой лестнице и выходим в гараж. Люков заталкивает меня на заднее сиденье единственного здесь автомобиля, а сам запрыгивает за руль. Пультом открывает автоматические ворота, выводит машину из гаража и мчит в неизвестном направлении.

У меня есть возможность приглядеться к проносящимся пейзажам и домам, и я ловлю себя на мысли, что местность мне не знакома. То же самое ощущение было с клубом.

— В каком мы городе? — интересуюсь я после затяжной паузы, догадавшись, что пока я была в отключке, Люк со своей бандой перевезли меня из родного города.

Конечно, он мне не отвечает. Молча косится на меня через зеркало заднего вида и включает музыку погромче.

Пытаюсь по городским вывескам определить, где мы, но признаю, что не знаю. Единственное, в чем я уверена: мы в России!

Минут через сорок Люков въезжает во двор благоустроенного квартала, выводит меня из машины, и мы отправляемся в какую-то квартиру на шестнадцатом этаже. Она просторная, с дизайнерским ремонтом и дорогой мебелью.

Люков первым делом выглядывает в окна, задергивает шторы и тут же шипит:

— Не включай…

А я едва дотянулась до выключателя.

Впрочем, в квартире сумрачно, но не темно.

— Кто здесь живет? — спрашиваю я, наблюдая за тем, как босс отодвигает от стены небольшой книжный шкаф и вводит цифры на сенсоре потаенного сейфа.

Замок щелкает, а сам Люков оборачивается и пронзительно смотрит на меня. В его глазах я прочитываю откровенный ответ: «Не делай вид, что ты не знаешь!»

Мда, к тому, что он странный тип, мне пора привыкнуть.

Не желая дальше смотреть, чем он тут занимается, я прогуливаюсь по квартире и останавливаюсь перед портретом зеленоглазого красавчика. Он похож на актера или модель. Умеет подать себя, и это делает его очень привлекательным. Я нахожу у него некоторые схожие черты лица с Люковым, и меня осеняет:

- Это твой брат?

В ее вопросе нет и тени удивления или испуга, а в глазах горит обычное любопытство, словно она впервые видит Егора.

Верчу в руках вытащенную из сейфа мобилу и ствол и не знаю, что ответить. Птичка растрепана, под ее глазами так и высохла растекшаяся тушь, на плечах мой пиджак, визуально уменьшающий ее фигурку вдвое, а босые грязные ноги оставляют кровавые следы на паркете.

Черт! У нее раны на стопах!

Но почему я должен жалеть эту дрянь?! Я уже дважды из-за нее пострадал!

— Иди прими душ. Халат и полотенце найдешь в шкафу.

Надеюсь, она закроется изнутри, чтобы у меня не было соблазна ворваться в ванную и утопить ее к херам.

Секунду медлит, но все же уходит. Я прикладываю ствол ко лбу. В висках стучит так, что глаза выкалывает. Надо же было так подставиться! Да еще перед Шаманом. Он сейчас все двери передо мной закроет.

Раздавшийся стук в дверь — сначала четыре раза, а потом два, — заставил меня встретить явившегося Фазу. Толкаю его в стене, еле сдерживаясь, чтобы не въебать, и рычу:

— Ты где, блядь, был?!

— Люк, остынь. Я с новостями.

Отлепляю его от стены и толкаю в гостиную. Фаза озирается по сторонам, прежде чем спросить:

— Ева в ванной?

— Слышишь же, вода льется.

— Кто тебя знает. Может, ты ей уже шею свернул ни за что.

— Ни за что?! — срываюсь я. — Из-за этой суки Егор чуть не сдох!

— Не из-за нее. Ошиблись мы. — Фаза достает сложенную вдвое фотографию и протягивает мне. — Я был у Кэпа, хоть ты и запретил. Валяй стреляй в меня. Только там еще имя и адрес на обратной стороне. Ты пробей потом. Может, цветы мне на могилу принесешь.

Я разворачиваю фотографию и, как болван, теряю дар речи. Переворачиваю, смотрю запись и поднимаю лицо.

— Это тебе Кэп дал? Почему он раньше молчал?

— Потому что знал, что грохнешь девку. А сейчас не хочет, чтобы невиновная пострадала. Люк, ты облажался.

— Еб твою мать! — вздыхаю я, рухнув в кресло.

— Только Еву теперь отпустить не получится, — добавляет Фаза. — Шаман ее требует. Он уже все выяснил. Знает, кто она, откуда. Знает, что каких-то три дня назад у вас с ней не было ничего общего. Фара в больнице. Думаю, там типичное сотрясение. Но Шаману насрать. Он хочет Еву. Говорит, отдашь девчонку, простит. Не отдашь — тебе пизда.

— К Егору охрану приставили?

— Приставили, об этом не беспокойся. К тому же, Шаман говорит, что парня не тронет. Ему репутация важна. Если партнеры узнают, как он на тебя через больного брата пытался надавить, то его быстро сотрут с лица земли. — Фаза опускается в кресло напротив, локтями упирается в разведенные колени и подается вперед: — Люк, мы в дерьме.

— Без сопливых вижу, — шиплю я, потирая лицо.

— Люк, я не могу советовать тебе. Не дорос. Но по-дружески послушай. Ты, конечно, можешь выдать Еву Шаману и забыть эту библиотекаршу, как плохой сон. Пожалуй, так и следует поступить. Но когда Егор вернется к нам, как ты объяснишь ему, что из-за твоей жажды мести пострадала посторонняя девушка? Ты только представь, что мы наделали. Она даже не въезжает, почему мы ее похитили и заставили работать. Не знаю, что чувствуешь ты, а мне пиздец как погано.

Лучше бы ты молчал. Злость ослепила меня так, что теперь я в такой глубокой заднице, откуда я только чудом вылезу.

Эх, Ева, Ева, влипла ты в эту заварушку из-за меня, кретина. Сначала я хотел пришить тебя, теперь Шаман.

— Это точно? — все-таки переспрашиваю я у Фазы, когда шум воды в ванной стихает. — Кэп не врет?

— Я же говорю, пробей.

— Пусть Белла этим займется и вышлет мне инфу на резервную почту. Я пока тут перекантуюсь.

— А Ева?

— И Ева, — бурчу я.

— Люк, надо решать вопрос с Шаманом…

— Вот я и решаю. Если Кэп спиздел, я выдам Еву Шаману, и вопрос будет решен.

— А если Кэп сказал правду? — Фаза испытующе смотрит на меня, отчего во рту начинает горчить.