Утром я увидела, как Ви, обуваясь, заправил под каждую из брючин по ножику. Когда мы вышли к лестнице, чтобы продолжать путь, то ни у кого из молодых людей не было своих обычных нош, и только я топала со своей сумкой.
— Куда вы дели свои вещи? — удивилась я.
— Сбросили балластом, — добродушно позевывал Шуга, плетясь вниз по ступенькам.
— Они слишком громоздки, и уже не нужны нам в городах, — объяснил Чонгук. — Всё что нужно можно купить, а остановиться на ночевку на улицах в спальном мешке как-то… странно, — улыбнулся он, и я согласилась с этим доводом.
Именно Чонгук заметил их первым. Они сели с нами в один автобус в Чжэнчжоу, два мужчины в темном, один из которых раза два или три очень тихо говорил по мобильному. Я этого всего не заметила, узнала позже, со слов ребят. Я вообще почему-то забыла о какой-либо опасности и, не зная, чего ждать, не ждала ничего вовсе. Но золотые были настороже. Чонгук велел нам выйти на предпоследней остановке, хотя билеты мы купили до конечной, и эти типы тоже, но они вышли вместе с нами, завозившись якобы со шнурками, когда мы медленно пошли прочь. Один из них опять взялся за телефон. Мне объяснили, что за нами, возможно, слежка, именно в этот момент, когда мы пошли по узкой улочке, подальше от двух подозрительных персонажей. До этого моя компания умудрилась обсудить это так незаметно, что я и в ус не дула о каких-то шпиках на хвосте.
— А кто они? Синьцзянцы? — шепотом спросила я у Гука.
— Понятия не имею, но если они вновь где-то покажутся на нашем пути, то, скорее всего, да. — Я ощутила волнение, комочком зародившееся в животе и поднимающееся к горлу. Кроме того, оно увеличивалось, ширилось, дергало мои нервы. Да, тех всего двое, а у меня трое защитников, но кто знает, есть ли подкрепление у незнакомцев?
Чонгук стал водить нас кругами некоторое время, чтобы выяснить, идёт ли кто следом? Около часа мы потеряли на то, чтобы убедиться, что мужчины в темном растаяли. Сев в такси, мы попросили довезти нас до автобусной остановки на трассе, откуда решили двигаться дальше. Мы двигались на север, надумав покинуть Хэнань и очутиться в Хэбэй, которая, как заметил Шуга, не ждёт нас с распростертыми объятьями.
— Мы будем осторожны, — коротко сказал Чонгук и, не теряя выдержки и улыбки, предназначенной для меня, чтобы я не переживала, постоянно стрелял глазами по сторонам и вслушивался во всё так тщательно, что я замечала, как он игнорирует некоторые наши разговоры, кивая для вида.
Но, несмотря на все предосторожности и страховки, когда мы сошли в Ханьдане, пересекшие границу Хэбэй, уже три каких-то странных личности крутилось возле нас. Меня крепко сжали за руку и я, подумав, что это Ви поддерживает меня, обнаружила, что это сделал Чонгук, прошептавший сквозь сомкнутые губы:
— Будь готова бежать, если что. Максимально быстро, как только умеешь.
— Да уж, их тут реально дохрена, — серьёзно проворчал Шуга, идя рядом. — Если они на каждой станции… — Мне на голову нацепили кепку, скрывающую мои белоснежные волосы, которые наверняка привлекали внимание. Но если искали нас, то всё равно знали, что нас четверо, три юноши и одна девушка. Мы прошли поодаль от тех троих, что о чем-то переговаривались, изучая пассажиров общественного транспорта и, когда мы уже сворачивали за магазинчик на углу, один из них — я видела боковым зрением — кивнул на нас, толкнув стоявшего рядом, а тот, как по цепочке, толкнул третьего. Первый сразу же зашагал в нашу сторону. И это заметила не только я. — Черт, втопим?! — не рыпаясь, спросил Шуга.
— На счет «три», — безмятежно изрек Гук. — Вы с Ви влево, я с Элией вправо. — Я сглотнула слюну, чувствуя, как всё вмиг обострилось, накалилось, и иного выхода нет. Пересидеть уже не получится. — Раз, два, три! — Золотой дернул меня, срываясь с места, сквозь пешеходов, прибывающих и убывающих людей с чемоданами, один из которых, работяга на вид, попался нам сразу же с грудой клетчатых сумок, и я, не то от испуга, не то от внезапности, перепрыгнула ряд этого багажа, повторяя заячий прыжок Чонгука, на секунду отпустившего мою руку, чтобы я легче перескочила преграду. Сразу же схватив её вновь, он потянул меня дальше. Я видела, как устремились в другую сторону Ви и Шуга, однако из троих мужчин за ними погнался один, а двое за нами, и мне стало страшно от предположения, что погоня эта из-за меня, а не из-за них. Нет, нет, я не хочу! Что я сделала? Дзи-си ведь не может знать, что я была свидетельницей убийства бабушки? Да и чем я опасна в данном случае? Тем, что могу дать показания? Да кто станет меня слушать? Тогда зачем я вообще этим бандитам? Я не хочу повторить судьбу мамы… я не хочу умирать, пожалуйста! Все эти крамольные и трусливые мысли неслись у меня в голове, пока я неслась за Чонгуком, сбиваясь в дыхании, видя и чувствуя, как за нами гонятся двое, один из которых, на ходу, уже не скрывая, перезванивался с кем-то, видимо сообщая наши координаты, призывая подмогу. О нет, Чонгук ведь не справится с толпой! Неужели мы ещё далеко от остальных золотых? Неужели к нам не прибудет помощь? Мы бежали по улицам, расталкивая людей, хотя большая часть успевала шарахаться сама. Я была рада, что по нам не стреляют, как в фильмах, наверное, это было бы совсем противозаконно, начать метиться по людям среди бела дня? Можно же зацепить невиновных. Чонгук свернул в переулок между двумя высокими жилыми домами. Он старался сначала скрыться среди толпы, не уходить от многолюдности, потому что в ней безопаснее. Выбирая улицы пошире, оживленные, полные торговых точек, он буквально тащил меня за собой, вряд ли зная, куда бежать, но имея конкретную цель: оторваться. Однако когда перед нами, навстречу, вынеслось ещё два типа в черных костюмах, нам пришлось уйти в боковые закоулки, удаляясь от людских масс, но зато не загоняя себя в клещи между двумя парами преследователей. Я не могла не думать о том, где сейчас Шуга и Ви? Не поймают ли их? Не схватят? Не убьют ли? О Будда, будь милостив!
Многоэтажки сменились застройками времен культурной революции, домами в несколько этажей, типовых, со скромными квартирами внутри. Мы определено приближались к окраинному району. Мои силы подходили к концу.
— Чонгук, я… я не могу!
— Можешь! — через плечо бросил он мне. — Элия, от этого жизнь зависит, понимаешь?! — Я всё понимала, но я не была олимпийской чемпионкой и бегуньей. Даже гимнасткой. Я задыхалась и легкие горели от напряжения.
— Чонгук! — Я попыталась отключить мозг, чтобы ноги бежали сами, не ощущая усталости, но это не помогало. Золотой опять свернул куда-то, уходя от топота, гонящегося за нами. Я подчинялась, не видя уже ничего вокруг. Только бы бежать, ещё немного, до какого-то спасительного места! Слева и права выросли одноэтажные фанзы, жилища коренных китайцев, с иероглифами над входами, с красными подпорками, с фундаментами на сваях (видимо где-то рядом речка), с решетчатыми панелями. Фанзы образовывали квадратные кварталы с лабиринтами переходов между ними. Переулки, или, вернее, тротуары от стены до стены, сужались до двух метров в ширину. Под самыми крышами были натянуты бельевые веревки, и на них сушились платья, простыни, наволочки. Я старалась пригибаться, как Чонгук, но ткань всё равно стегала нас по спинам, а стоило чуть-чуть приподнять лицо, как она облепляла его. Я отбилась от чьего-то полотенца, отшвырнув его и мысленно извиняясь за беспорядок. Обернувшись, я увидела четверых мужчин, приотставших, но упорно следующих за нами. Один из них, бегущий первым, тоже запутался в простыне. — Чонгук, не могу больше! — чтобы не упасть, остановилась я, наклонившись вперед. Парень торопливо посмотрел за наши спины.
— Элия, ещё немного…
— Я… не… ох… — вытерев пот со лба, с мольбой посмотрела я на него. Дыхания не хватало даже на слова. Молодой человек, с сожалением поджимая губы, нервно прищурился, задрал голову, осмотрелся. Ещё раз оценив сокращающееся не в нашу пользу расстояние между нами и гангстерами, он подпрыгнул, схватился за балку на углу одной из крыш и, подтянувшись, забрался на неё, оседлал, обхватил ногами толстое, квадратно ограненное бревно, свесился вниз головой и, подхватив меня подмышки, подтянул к себе, на крышу. Подняв меня, как легкую куклу, на деревянную перекладину, он сам ловко перебрался по ней на центральную ось крыши, от которой шло два ската в обе стороны.
