Ви прошёл чуть вперёд, поджидая меня у поворота на кухню. В проёме виднелся холодильник, поэтому я догадалась, что за назначение у того помещения. Слева были ванная и туалет, а прямо шли жилые комнаты. Именно оттуда показалось двое молодых людей в чёрной кожаной одежде. Они поздоровались со мной и Тэхёном, ему пожали руку. Тот, что выглядел моложе из-за расслабленной улыбки, заметил насчёт перевязи на ладони Ви:

— Ну ничего себе! Говорил тебе, заведи себе девчонку! Раньше надо было, пока кожу не стесал… — на этих словах он перевёл взгляд на меня. Я в этот момент скинула капюшон, согреваясь в прихожей. Моё лицо стало полностью просматриваемым, а белоснежные волосы выдали во мне альбиноску. — Ох ты ж… — перестал улыбаться этот парень и быстро оглядел меня всю. — Ведьмочка…

Я, разрумянившись от перепада температуры или стеснения, тоже его осмотрела и, когда наши глаза встретились друг на друге, я вздрогнула. Его взгляд!

— Ты! — узнавая, но медленно припоминая, где именно его видела, я стояла, как вкопанная. — Ты… мы не встречались, но ты… твои глаза! — Я поняла, что лицо мне его совсем ни о чем не говорит, а вот взгляд — да, именно его я и видела. И тогда мне вспомнилось, где именно. Испугавшись, я спрятала свои глаза, опустив их. — Ты тот, кто сводит с ума! Ты едва не залез мне в голову тогда… два года назад…

— Да, и если бы я этого не сделал, — вновь расплылся он, подойдя ближе, — ты бы узнала всё о нас, и выболтала Дракону. Здорово, что я тебя припугнул, да? — Высокий, он бросил на меня тень, погрузившую в темноту угол прихожей. Я всё ещё не поднимала глаз, смутно, но помня то ощущение бессилия, когда гипнотизирующие зрачки, вертясь, уволакивали сознание куда-то туда, где оно мне было не подвластно. — Я надеюсь, ты к нам насовсем? Больше сливать плохим дядькам не будешь важные сведения? — От моего неловкого молчания он обернулся к Ви. — Так что?

— Она насовсем, — ответил за меня Тэхён. — Завтра в Лог поедем.

— А-а, — протянул мастер введения в транс, снова возвращая ко мне внимание, — тогда рад познакомиться, я Сольджун.

— Элия, — под нос пробормотала я. Мне руку для пожатия не протянули, я думаю, по многим причинам: потому что с девушками здороваются иначе, потому что у меня ладони тоже забинтованные, что говорит о ранах, и потому что Сольджун, мне показалось, как и я, предпочитал лишний раз не обмениваться флюидами и энергетикой.

— А это Кота, — указал он на своего серьёзного спутника. По имени я предположила, что тот японец, и это подтверждала несколько отличавшаяся от Ви и гипнотизёра внешность. А также последовавшие слова: — Мы уезжаем на пару недель в Токио, — поведали не мне, а моему славному духу, слушающему и кивающему, — Сунён с Джело ждут нас там, Ямашита пытаются устранить всех соперников, надо бы попытаться оставить там хоть какой-то противовес. Мечтать о том, чтобы остановить столь мощный клан, поддерживаемый драконами, не приходится. Но совсем не вмешиваться мы не имеем права, иначе пострадает много людей.

— Жаль, что в Японии у нас пока слишком мало сил, — вздохнул Ви.

— Ничего, со временем прибавится, — оптимистично пообещал Сольджун и, похлопав по спине Коту, который добавил что-то по-японски, потеснил меня от двери, чтобы они смогли выйти. Я отошла, подождав, когда всё стихнет. Мы с Тэхёном остались одни. Он тут же указал пальцем на кухню:

— Есть хочешь?

— Нет, спасибо, я не проголодалась пока. — Я пошла дальше, с любопытством изучая обстановку; ничего особенного не было, но беспорядок свитеров и брюк, ремней и носков, книг и наушников, кружек возле телевизора, наручных часов на тумбочках не создавал отчужденный вид общежития, а как-то мирно и уютно погружал в домашнюю и тёплую обстановку жизни людей, которые были друзьями, редко спорили, вряд ли ссорились, отдавали ради благополучия других всё, что потребуется. Это было ясно по простоте и неприхотливости предметов. Я не увидела ничего навороченного или модного, дорогостоящего и фирменного. Где-то было прибранее и аккуратнее, где-то нет — только это и создавало неравенство среди живущих. Я пересекла зал и остановилась у следующей двери, приготовившись войти.

— Стой! Стой-стой-стой! — встревожился Тэхён и, просочившись между мной и дверью, перекрыл проход.

— Что случилось?

— Там бардак, — выпалил он. И по тому, как быстро это сорвалось с его языка, я поняла, что это ложь.

— Неужели? Только там? — хмыкнула я, оборачиваясь и как бы указывая, что у них по всей квартире было, где пропылесосить или хотя бы сложить вещи в стопки.

— Нет, но… там очень интимный бардак, — кивнул Ви, свидетельствуя самому себе этим подтверждающим кивком, таким значительным, что даже губы поджал, а это с ним случалось редко. — Труселя, ну, знаешь, всякое…

— Тэхён, — положив ладонь ему на плечо, я стала потихоньку его отстранять, — я не знаю, что ты там прячешь, но мне это не нравится. Разве мы не договаривались, что тайн больше не будет? — Я держала на нём свою руку смело. Не знаю, в бинтах было дело или ожогах, но за время перелёта из Китая в Корею, с самой больницы, у меня больше не случилось ни одного видения, чего бы ни приходилось касаться. И хотя я панически боялась, что пророчества вернутся, с каждым днём успокаивалась понемногу.

Подумав над моими словами и вспомнив заверения, которыми мы обменивались, признания и исповеди, Ви понуро отошёл в сторону, кусая нижнюю губу и косясь на меня, в то же время явно не желая встретиться со мной взглядом. Заинтригованная, я открыла дверь и вошла. Прямо передо мной находилась стена с двумя расшторенными окнами. Света это не давало, потому что январьский Сеул уже погрузился в фонарные сумерки, но в целом ещё всё просматривалось. Под каждым окном стояла кровать. Параллельно обеим стояло ещё по одной, возле стен, но чтобы обозреть всё, мне пришлось сделать шаг глубже и оглядеться. Я не успела спросить Ви, на которой кровати из четырёх спит он, потому что застыла в пол-оборота, одновременно найдя его спальное место и поняв, почему он не хотел меня пускать сюда, запоздало вспомнив о том, как выглядит их спальня. Нет, вовсе не в бардаке и беспорядке было дело, хотя он, лёгкий, присутствовал (но не в виде трусов, которыми меня хотел напугать Тэхён). Дело было в том, что вся стена над его кроватью была увешана рисунками в черно-белом цвете. Сделанные карандашом, они выглядели не мрачно, но грустно, очень дождливо-печально, хотя главная героиня всех этих рисунков на многих улыбалась. И этой героиней была я. В процессе рассмотрения изображений, одного за другим, я почувствовала, что мне и самой неловко теперь смотреть на Ви. Да, он сказал, что любит меня, мы выяснили всё, что касалось отношений между нами, но это личное, удивительное, настойчивое признание в его любви, не предназначенное для моих глаз, дополнило всё немного другими красками. Он признался в этом самому себе, не недавно, исходя из количества изрисованных страниц, открыто заявил об этом друзьям, всем тем, кто здесь бывает, хотя не сказал ни слова. Выходит, и Чонгук, и Шуга знают о чувствах Ви? Его любовь только для меня стала новостью, а теперь я вижу подтверждение, что она была не сочиненной случайно, ради очередной лжи.

Тэхён отвернулся на другую половину спальни, сам став озираться так, будто видел комнату впервые. Я заметила его пальцы, щупающие в кармане пачку сигарет. Заволновавшись, он захотел курить. Мне стоило сделать что-то с неловкостью, вызванной моим появлением. Поскольку благодарить, или хвалить, или… я не знаю, что я должна была сказать о десятках портретов себя самой, выполненных так изумительно и красиво? В общем, не умела я принимать такие ситуации, поэтому трусливо и глупо решила пока что уйти от этой темы:

— С кем ты делишь комнату? — Ви обернулся ко мне, словно я оторвала его от интересной экскурсии. Его приподнятые брови как бы говорили «прости, что? Я забыл, что тут кто-то есть кроме меня».

— А… комнату? С Шугой, — он указал на кровать напротив своей. — Он тут спит. Там вон валентиночки и сердечки над изголовьем, это его девушка — Джинни ему оставляет на праздники всякие и даты знаменательные. Ты могла бы с ней познакомиться, если мы задержимся тут…