— Слушай, нам и в самом деле нужно туда? — спросила Ксения на вершине холма.

Прямо от ног начинается спуск. Круглая дыра с рваными краями дышит дымом, видны языки пламени. Черная, как смола, жижа стекает по обугленным камням, хлопья сажи парят в разогретом воздухе. Похоже, штурмовики загнали под своды торгового центра бензовоз, да еще и тротилом со всех сторон обложили. Снаряд попал прямо в цистерну, все взорвалось, как атомная бомба. Иначе невозможно объяснить мощность взрыва и столб огня, который рассыпался на пылающие куски, заливая все вокруг огнем.

— По кой овощ понадобился бензовоз с тротилом? С ума, что ли, сошли? — пробормотал Алексей. — Если только…

Мысль ускользает, спугнутая радостным воплем.

— Как мы, а!? Вот это удар!!!

На гребне холма появляются знакомые фигуры «борцунов» с пришлюхами и пришельцами. Бацав снял шлем, рыжие волосы пламенеют солнечным зайчиком на сером фоне развалин, конопатое лицо «плывет» от радости. Рассудительный Бабалкин поднял забрало, оценивающий взгляд ползет по краям кратера, словно хозяин сомневается — может, еще разок п… дануть? Бузин трясет стриженой головой, шлем болтается, как горшок на палке, вытаращенные глаза искрятся от восторга.

— Опять эти придурки! — скривилась девушка.

— Союзники, — поправляет Алексей вполголоса. — Можно даже сказать — соратники. Благодарю за службу, орлы! — рявкнул Алексей фельдфебельским голосом. — Удар силен и беспощаден! Чем это вы?

— А хрен его знает! — радостно сообщает Бацав. — Мишка нашел у военных какой-то сундук на колесах. Сказал, что пусковая установка, можно стрелять. Верно, Миш?

Бузин снимает надоевший шлем, лицо принимает серьезное выражение.

— Ракета класса «земля — земля». Наводится по лазерному лучу. Немного покопался в настройках, установил таймер, — произносит «генерал» и пожимает плечами типа — такая фигня.

— Главное — точность. Вежливость королей, — добавляет Бабалкин.

— И генералов! — соглашается Алексей. — Ладно, ребята, спасибо за помощь. Только в следующий раз предупреждайте, какая колотушка у вас в руках.

— Договорились. Удачи, майор! — вскинул руку в прощальном жесте Бацав.

Звуки шагов стихают. Черный пепел медленно оседает на камни, будто в страшной сказке, собирается в кучки, забивает щели и стелется траурной каймой по развалинам.

— Ракета «земля — земля», — задумчиво повторил Алексей и еще раз взглянул на воронку. Дыра, похожая на кратер недавно потухшего вулкана, еще дымится. Нутро дышит теплом и запахом гари. Из темноты проступали очертания эскалатора, засыпанная щебенкой лестница спускалась вглубь. Куски взорванного бетона сжали могучими челюстями железный механизм, стальные цепи безжизненно свисают со скрученной арматуры, рифленые пластины ступеней рассыпаны, словно дощечки.

— Леш, может, не пойдем туда? — подергала за рукав Ксения. — С чего ты вообще взял, что там эти… врата!

— Помнишь, как первый раз сюда попали? Я еще удивился, откуда тут столько народу! Цела толпа людей и уродов в метро. Чего они там делали? От света прятались? Ну, как в кино. Мол, солнечный свет нас обжигает. Ничего солнечный свет им не делает! Там, внизу, — кивнул Алексей, — было множество уродливых существ и людей. Что-то вроде перевалочного пункта.

— Людей отправляли в другой мир?

— Нет. Прибывали существа из другого мира. Изучали людские тела, чтобы стать похожими. А изучив, съедали — не пропадать же добру. Белок, углеводы, гемоглобин — три в одном!

— Леш, может, не надо туда? — повторяет Ксения. — Ты только посмотри на яму!

— Этим и занимаюсь, — кивает Алексей. — Очень уж сильно рвануло, ты не находишь?

— Я?! — поразилась девушка.

— Прости. Я хочу сказать, что переносные установки ракет «земля — земля» не дают такого эффекта. Слабые они, понимаешь?

— Конечно! — всплеснула руками Ксения. — Конечно, я разбираюсь в ракетах и ядреных бомбах!

— Ну, я тоже не профессор, — улыбнулся Алексей. — Ладно! — машет он рукой. — Подозреваю, что наш замысел стал известен противнику и нас ждали. Пацаны оказали нам неоценимую услугу своей ракетой. Бензовоз с тротилом или что там было, ждал нас, — пояснил Алексей, заметив удивленное выражение лица Ксении. — Борис наверняка предупредил, что мы можем перебить охранение и предусмотрительный Рувим приказал заминировать вход в метро.

— Но как они могли узнать, что мы придем сюда?

— Да я болтал языком — спалить осиное гнездо и все такое! Борис слушал и мотал на ус.

— И что теперь делать?

— Не знаю. Для начала уберемся отсюда. Ракеты с лазерным наведением могут быть не только у пацанов.

БМП резво карабкается на пологий берег, гусеницы перемалывают песок в муку и выбрасывают широкой струей, будто заметают следы. Машина переваливает через гребень, останавливается. Рев мотора стихает, лязгает железо, крышка люка сдвигается. Алексей встает в полный рост на броне, в руках бинокль.

— Обязательно торчать на виду у всех? — глухо бубнит из-под брони Ксения.

— У всех — у кого? Пусто кругом! — грустно отвечает Алексей.

Линия шоссе бежит вдаль, деревья стоят, не шелохнувшись, голые ветки понуро опущены. Мачты канатной дороги расставили железные ноги, на костлявых плечах прогибаются канаты толщиной с руку, болтаются пустые кабины. Окраина родного города непривычно пуста. Взорванные дома превратились в груды кирпичей и головешек, еще дымятся рыжие пятна развалин, остовы сгоревших машин чадят резиной. Город мертв. Алексей опускается в кресло водителя, руки касаются штурвала:

— Едем, опасаться некого.

— А вдруг зомби с бомбой?

— Тут воинской части отродясь не было. Какие бомбы!

Машина мчится по асфальту, набирая скорость. Окраина приближается. На перекрестке лежат трупы мужчин, женщин и детей, части тел разбросаны по обочине, разжиревшие вороны важно прохаживаются, клювы блестят, крылья полуопущены. Заметив приближающуюся машину, птицы разбредаются с недовольными криками, но не улетают, а располагаются на обочине в ряд. Алексей сбрасывает скорость, взгляд бежит по дороге, на мгновение останавливаясь, словно хочет разглядеть знакомые лица. Их нет, вороны и бездомные собаки обгрызли до неузнаваемости.

— Ты чего? — спрашивает Ксения.

— Не вижу объезда. Люди везде лежат. По развалинам нельзя, траки порву.

— Им все равно, Леша, — тихо произносит Ксения. — Езжай прямо.

БМП медленно трогается с места, гусеницы равнодушно грызут асфальт, мелкие камни и мусор дробятся в пыль под напором железа. Трупы приближаются, пропадают из поля зрения, машину слегка приподнимает и опускает, будто под гусеницами небольшие кочки. Их все больше, машина переваливается с боку на бок, клюет носом и качается, как на волнах. Алексей резким движением закрывает люк, щелкает тумблер включения вентиляции. Насос гонит очищенный фильтрами воздух, запах мертвечины пропадает. Дорога буквально завалена трупами, мертвые тела лежат на пешеходных дорожках, на газонах, некоторые сидят на лавочках, опустив головы и разбросав руки. Шныряют мелкие хищники, лисы и волки гуляют по улицам, не обращая внимания друг на друга. Бродят стаи одичавших собак. Среди развалин появилась и исчезла туша бурого медведя. Вороны сидят на покосившихся заборах или топчутся по земле — взлететь на дерево слишком тяжело, да и нет нужды. Звери с любопытством глядят на грохочущую железом машину и отворачиваются, чуя запах отработанной солярки.

На рыночной площади Алексей сворачивает направо, едет прямо по дороге, за железнодорожным переездом поворачивает еще раз и БМП идет огородами, объезжая развалины частных домов. Когда до кладбища оставалось около сотни шагов, Алексей остановил машину. Створка люка бесшумно сдвигается, наружный воздух, густо замешанный на дыму и мертвечине, врывается в легкие. Алексей садится на броню, взгляд бежит по округе, не останавливаясь.

— Где-то здесь был дом. Хрущеба в четыре этажа. И ничего не осталось! — произносит он вполголоса.