— Ну, не внушали, мои родители не были религиозны. Кино, книги…
Дейч выходит из-за стола. Неподвижное, словно маска, лицо перекашивает гримаса брезгливости. Мужчина как-то странно потягивается, смешно растопырив руки и поднявшись на носки. Подходит к окну, глубоко вдыхает. Вид у него был такой, словно хочет броситься вниз головой на брусчатку, но не знает, как открыть окно. Алексей и Ксения переглядываются.
— Вам нужна помощь? — не удержался от язвительной реплики Алексей.
— Да! — живо оборачивается Дейч. — Нам нужна помощь таких людей, как вы.
— А-а… — разочарованно кривится Алексей. — И в чем она заключается?
— Видите ли, конец света — ну, то, что вам представляется концом света — еще не конец. Этот мир продолжит существование, но без людей! Без тех двуногих тварей, которые гадили и портили все, что было предоставлено им в этом мире. Они даже оправдательную теорию придумали для своих преступлений — мы, мол, улучшаем мир. Он несовершенен и Бог создал нас, людей, дабы изменить его к лучшему.
— Все относительно, — буркнул Алексей, глядя под ноги.
— Да. Но согласитесь, что точка зрения руководства преобладает относительно мнения подчиненных, а? — усмехнулся Дейч.
— Вы руководство?
— Кризисный управляющий. Типа того! Прислан на время… э-э… перестройки.
— И кто же послал?
— Тебе не все равно?
— А где зверь из преисподней? Он вроде должен был явиться из моря с циферкой на челе, люди б начали поклоняться, творить беззакония и прочее. Потом казни какие-то — египетские или эфиопские, уже не помню.
— Книгу Откровений читал? Неплохо для военного, — засмеялся Дейч.
— Посмотрел одним глазком, — буркнул Алексей. — Ты вот что, перестройщик, не тычь мне, понял? Не той породы.
Дейч несколько мгновение смотрит в глаза майора, лицо буквально расцветает радушной улыбкой:
— Хорошо, не буду! Мы с вами действительно разной… даже не породы — из разных миров!
— Так что от нас-то нужно? Почему мы еще живы?
— Я же сказал — нужна ваша помощь. Только не в окно прыгнуть, как вы изволили пошутить недавно, а совсем другая. Видите ли, проблема не в человеке так таковом, а в определенном типе душ. Ну, то, что тело всего лишь оболочка, вы знаете! И у вас, и у меня внешность не соответствует содержанию, это всего лишь маска, хотя духовная сущность неизбежно отражается лицом как наиболее подвижной частью тела — эмоции, чувства…
— Короче!
— Нам нужная новая порода людей. Род человеческий подлежит уничтожению, что почти сделано. Оставлены в живых только те, кто способен дать потомство, соответствующее новым параметрам.
— То есть вы создаете инкубатор, в котором станете выращивать людей?
— Да. Новая душа — чистый лист, можно написать все, что угодно. Вы и сами это знаете. Называется воспитание. Правда, есть врожденные способности и наклонности, бороться с ними почти невозможно, зато можно использовать. Так вот, старое человечество сбилось с пути. Вместо того, чтобы совершенствовать природу, оно стало уничтожать ее, переделывая под себя, словно дачник огород. Задумано было не так!
— Свобода воли, — пожимает плечами Алексей.
— Возможно, — кивнул Дейч. — К счастью, не все считали природу собственностью людей и лучшие представители человеческой породы боролись и погибали.
— Да уж, борцов у нас хватало! За что только не боролись, — с сарказмом произнес Алексей. — Ладно, я понял. Лучшие представители с татуировками на морде будут и дальше бороться, стоять на страже и т. д. Ну, а такие как мы послужим возрождению нового человечества — я как хряк производитель, она — кивнул он на Ксению, — свиноматкой!
— Я не собираюсь становиться свиноматкой! — возмущенно восклицает девушка.
— А тебя и не спросят. Привяжут к столу, затолкают чьи-нибудь сперматозоиды — вон, его например! — и будут кормить через трубочку. Родишь, дадут отпуск на пару месяцев и снова запрягут.
Ксения бледнеет, пальцы сжимаются в кулаки.
— Я НЕ БУДУ СВИ-НО-МАТ-КОЙ! — раздельно произносит она и шагает к окну.
— И не надо, успокойтесь! — восклицает Дейч. — Никто не собирается превращать вас в контейнер для зародыша.
— Я что-то упустил, «доктор»? — с издевкой спрашивает Алексей. — Но из ваших рассуждений следует именно это!
— Во-первых, я не доктор, а правозащитник, по образованию юрист, являюсь экспертом в области защиты прав человека. Во-вторых, та процедура, которую вы тут столь красочно описали нам, энергоемка и хлопотлива — уход, питание, помещение… слишком сложно! В-третьих, женщина сама в состоянии сделать все это, мы только поможем.
— Еще хлеще! Мой вариант был честнее! — восклицает Алексей и тоже встал со стула. — Вы, адвокат, в тайном обществе иезуитов не состоите?
Наступает пауза. Дейч молчит, переваривая услышанное, взгляд стекленеет, глаза расширяются. Алексей подходит ближе, до жителя иного мира остается пара шагов.
— Что вы несете, военный? Я хочу предложить вам обоим новую жизнь! — восклицает Дейч.
— Вы человек? Вы действительно в прошлом правозащитник или вы забрали себе тело? — спрашивает Алексей и делает еще один шаг.
— Я использую тело и мозг правозащитника, потому что он разделял наши взгляды на природу и человечество. Я говорю его словами, использую его знания и умения, его тело является скафандром для меня, — высокомерно произносит Дейч.
— Я так и знал!
В следующее мгновение кулак отставного майора погранвойск врезается в рожу Рувима Дейча, словно пушечное ядро. Тело правозащитника отлетает к отопительной батарее, слышен короткий хруст, на сгибе трубы появляется трещина, набухает здоровенная капля воды. Алексей оглядывается на дверь, взгляд скользит по кабинету, останавливаясь на каждом предмете.
— Ищешь, куда спрятать тело? — шепотом спрашивает девушка. — Шкаф для одежды подойдет.
— Спасибо, но мне нужна выпивка.
— А-а, разволновался, бедняга, — разочарованно кивает Ксения.
Алексей молча подходит к буфету, дверцы распахиваются, выезжает зеркальная полка. Стаканы, фужеры, рюмки и разномастные бутылки появляются на свет Божий, словно хрустальные шкатулки с драгоценностями. Алексей в раздумьи шевелит пальцами, глаза бегут по этикеткам. Взгляд замирает на прямоугольной, словно мусорный бачок, бутылке текилы.
— Девяносто градусов — самое то! — шепчет он.
— Закусить не забудь! — насмешливо произносит Ксения.
— Цыц! — грозит пальцем Алексей. — Господин адвокат после первой не закусывает.
— Так ты не себе?
— Нет, конечно! В нашем деле выпивка смертный приговор. Черт, как ему влить-то? — в сомнении произносит Алексей, скручивая золотистую крышечку.
— Подожди! — воскликнула девушка.
Она бросается к книжному шкафу, на пол летят коричневые и синие фолианты с золотыми буквами названий, какие-то журналы, папки.
— Вот! Здесь должно быть, — радостно говорит Ксения, раскрывая серую пластиковую коробку с красным крестом на крышке. В руках девушки появляется стеклянный пузырек с прозрачной жидкостью и внушительный кусок ваты. Ксения щедро поливает пушистый ком, по комнате распространяется специфический резкий запах.
— Нашатырь? Суй в рыло!
— Если ты не убил его.
— Да ну, не может быть! — уверенно отвечает Алексей. — Батарея алюминиевая, труба пластиковая. Жив он!
Ксения машет ватой перед лицом Дейча, затем сует в нос. Алексей отвешивает пощечину. Хлопок раздается такой, что девушка испуганно оглядывается.
— С ума сошел! Хочешь оторвать голову?
Пока Рувим приходит в себя, Алексей снимает галстук и сноровисто связывает руки за спиной. Мгновение подумав, вяжет ноги телефонным шнуром. Тем временем нашатырный спирт «взрывает мозг» — тело изгибается, словно пропустили электрический разряд, судорога сковывает мышцы, глаза широко распахиваются, страшно белеют глазные яблоки, из горла рвется звериный рык. Ксения отступает на шаг:
— Что это с ним? — спрашивает она и недоумевающе смотрит на комок ваты. — Это всего лишь нашатырь!
