— А я видела в кино, что надо прижать оружие вот так и шагать мелкими шажками, поводя стволом туда-сюда! — полушёпотом заговорила Ксения из-за спины. — А ты идёшь, как на параде.

— Кино, блин! — скривился Волков. — Его снимают люди, вообще не служившие в армии. В фильме картинка важна! Чтоб красивше было! Они не понимают, что смотреть через прицел можно, но не всё увидишь. Сужается угол зрения. К тому же глаза всё равно движутся быстрее, чем руки с автоматом, так что время от обнаружения цели до выстрела значительно, секунды полторы. Тут не стрелять надо, а самому уходить от пули.

— Полторы секунды — много? — удивилась девушка.

— В ближнем бою — очень!

— Ой, впереди кто-то стоит! — всполохнулась Ксения.

— Вижу, — буркнул Алексей. — Торчит пень на фоне окна.

Волков медленно идёт вдоль ряда пустых автомобилей, не забывая внимательно осматривать салоны, но сквозь затемнённые окна ничего не видно. Смутно удивился, что у всех машин закрыты двери, стоят ровно, ни одна не брошена впопыхах на средине проезжей части. Гараж разделён на сектора, высокий потолок поддерживают бетонные опоры. В противоположной стене белеют двери грузового лифта, рядом кренится на пробитых колёсах грузовая фура. Неизвестный человек стоит возле столба, опираясь одной рукой. Алексей подходит ближе, останавливается в пяти шагах.

— Как здоровье, мужик? — спрашивает он и слегка приподнимает ствол. Девушка за спиной беспрерывно крутит головой, стреляя глазами во все стороны. Видимо, насмотрелась фильмов ужасов и теперь ожидает внезапного появления толпы мертвецов. Неизвестный у опоры молчит, только слегка поворачивает голову набок. Мужчина одет в мятый, покрытый масляными пятнами светло-серый костюм, воротник белой рубашки поднят, видна чёрная полоса галстука.

— Как здоровье, мужик? — спрашивает Алексей. — Понятно… уши зажми!

— Что? Зачем? — перестала крутить головой Ксения.

— Уши, говорю, зажми, — повторяет Алексей.

«Сайга» с оглушительным грохотом выплёвывает заряд картечи. Опорная свая покрывается фонтанами пыли, куски бетона барабанят по кузовам ближайших автомобилей, с тихим звоном сыплются на асфальт осколки зеркал. Рука, которой опирался неизвестный на стену, кувыркается по асфальту и пропадает под брюхом джипа. Мужчина падает, как подрубленный, лицом вниз.

— Это вы такой предупредительный выстрел сделали, да? — тоненьким голоском спросила Ксения.

Алексей уловил нотки ехидства.

— Типа того, — пожал плечами. — Видно же, что урод. Ладно, заглядывать в глазки не будем, нам туда, — кивнул в сторону грузового лифта.

— А вдруг там кто-то есть? — боязливо сказала Ксения.

— Попросим выйти!

Шорох и щёлканье за спиной заставляют обернуться. Девушка вскрикивает и прячется за спину Алексея. Волков плюет с досады, приклад ружья упирается в плечо, обширный подвал сужается до узкой прорези прицела. Ровные ряды припаркованных автомобилей словно оживают: хлопают двери, шаркают подошвы, слышится невнятное бормотание — из машин неуклюже выбираются люди, мужчины и женщины. Когда Алексей с девушкой проходили мимо, они сидели, а может, лежали так, что за высокими спинками было не видно. Да и не всматривался Алексей особо! Теперь придётся расплачиваться за невнимательность.

— Отступаем к лифту! — сквозь зубы произносит он.

Грохочет один выстрел, второй, третий — картечь сбивает с ног, рвёт тела на куски, кровь брызжет, как на бойне. Полированные бока автомобилей покрываются пенящейся кровью, клочья кожи и мяса с белыми кристалликами костей медленно сползают вниз. Люди — действительно, как зомби! — молча движутся навстречу, вытаращенные глаза сверкают слюдяным блеском. Даже раненые пытаются двигаться, дрожащие пальцы скребут по асфальтированному полу, ногти обламываются, сдирается мясо, обнажая косточки на подушечках. Алексей отступает шаг за шагом, отстреливая ближних. Он заметил, что за спинами людей прячется невысокий кряжистый человек с длинными, как у обезьяны, руками. Карлик беспрерывно машет ручищами, словно гонит стадо на бойню, что-то выкрикивает и ни на секунду не останавливается. Подстрелить его невозможно — всякий раз на линии огня оказывается человек. Магазин пустеет, затвор щёлкает сухо и звонко, выбрасывая дымящуюся гильзу. Толпа сумасшедших заметно поредела, осталось десятка полтора, но из дальних углов гаража появляются всё новые люди с безумными глазами. Алексей достает сдвоенный магазин, досылает патрон в патронник. Интересно, что же это за карлик такой, которого все слушаются?

— Уходи, я догоню! — бросает через плечо Алексей. Спокойно наблюдает, как лишённые разума и воли люди подходят ближе. Карлик суетливо мечется за спинами, по-прежнему избегая линии огня. Алексей склоняет голову, ружье висит стволом вниз в безвольно опущенных руках. В ушах звенят колокольчики после пальбы, в голове гудит, но странные звуки, издаваемые длинноруким уродцем, становятся слышны — урчание, хрип, дребезжание — похоже на горловое пение жителей тундры. Карлик поёт, не умолкая ни на мгновение, словно былинный Соловей разбойник. Воздух-то задницей набирает, что ли?

Люди подходят вплотную, уже слышно прерывистое дыхание, смрад нечищеных ртов касается обоняния, грязные пальцы тянутся к лицу. Алексей пинками сшибает с ног одного, второго, вышибает зубы прикладом третьему и четвёртому. Карлик, поглощённый пением и танцами, оказывается на расстоянии вытянутой руки. Памятуя, что смотреть в глаза никому нельзя, Алексей наотмашь бьёт по волосатой физиономии. Карлик давится воздухом, пение обрывается, упитанное тело по короткой траектории влетает прямо в полуопущенное окно роскошного белого «лексуса». Воет сигнализация, воет карлик истошным голосом, орут люди, словно ошпаренные кипятком. Вообще-то Алексей ожидал, что лишённые постоянного внушения человечки оживут и станут нормальными. Ну, так он предполагал, что, издавая горловые звуки, карлик подчиняет себе людей, заставляя идти на явную смерть. Освобождённые от гипнотических уз, они возликуют, бросятся благодарить, расскажут чё-нить интересное… На деле взбесились! Похоже, поющий карлик наоборот, сдерживал их, не давая совсем распоясаться и громить все подряд. Так сказать, направлял неуёмную энергию в нужное русло.

Мало того, откуда-то повылазили ещё! Алексей рассчитывал, что спокойно перестреляет оставшихся и они с Ксенией уберутся отсюда. Вместо этого целая толпа рассвирепевших непонятно от чего людей бросилась на них. Стандартный магазин «Сайги» вмещает три патрона, в двух шесть… надо было брать еще один круглый! Бежать, похоже, некуда, придется отмахиваться… за спиной ревёт автомобильный мотор, визжат тормоза, звенит стекло. Громадная туша чёрного, как ночь, джипа мчится между машинами. Тупая морда с массивным, как бревно, бампером, уничтожает всё на своём пути. Кузова сминаются в гармошку, лопаются окна, пробитые бензобаки злобно брызжут вонючим бензином. Чёрный монстр несётся прямо на Волкова, Алексей успевает прочесть на капоте родное слово «тайга», начертанное на латинице, сверкает эмблема японской фирмы. Джип резко берет влево, верещат колодки, мутный дым обволакивает передние колеса. Сразу несколько сумасшедших зомби — или кто они там! — взлетают к потолку, подброшенные с невероятной силой, радиаторная решётка джипа окрашивается кровью. Распахивается дверь, появляется бледное лицо Ксении, рот перекошен криком:

— Быстро в машину, твоё ружье не поможет!!!

— Ты права, тут атомная бомба нужна, а не дробовик! — сквозь зубы цедит Алексей.

Хватает за штаны карлика. Лёгкое, как пакет с семечками, тело летит в кузов Тойоты. Вой и всхлипывания обрываются глухим звуком удара. Крепко приложившись лбом о железо, карлик успокаивается. Алексей прыгает на крышу джипа, кувыркается, будто клоун на татами и оказывается в кабине. Едва он успевает захлопнуть дверь, как джип буквально сотрясается от ударов, боковые стекла покрываются сеткой трещин.

— Поторопись, пожалуйста! — сдержанно говорит Алексей.