— А тут я, весь в камуфляже и с дробовиком! — с усмешкой произносит Алексей. — Клёво! До конца жизни буду объяснительные писать в полиции.

Шаги в пустом подвале отдаются гулко, скрипит песок под рифлёными подошвами, шуршит бумага и картон. Надо бы тише — поморщился Алексей. Из ящиков раздалось шуршание, коробка с яркой этикеткой стирального порошка медленно ползёт в сторону. Алексей замечает движение, ствол дробовика медленно поворачивается, чёрный зрачок смотрит на подозрительную коробку.

— Сто-о-ёй — звучит срывающийся на писк голосок, — гм… стой!! — раздалось уверенно и звонко.

Из-за ящика высунулось двуствольное ружье, показалось бледное пятно лица.

— Чё? — опешил Алексей.

— Не «чёкай», а стой смирно, козел! Иначе останешься без яиц! — провозглашает звонкий голос. Детский или женский?

— Ну что за день, а? Третий раз грозятся без яиц оставить — дались они вам!!! — обозлился Алексей. — Вылезай, шибздик кривоногий!

За ящиками завозилось, коробка с порошком опрокидывается, цветастые мешочки катятся вниз. Подросток в джинсовом костюмчике поднимается, тяжёлое ружье упирается прикладом в худое плечо, прядь волос падает на глаза. Мальчишка безуспешно трясёт головой, прядь упорно не желает возвращаться на место. Левая пятерня сжимает чуб, тянет к макушке. Длинный двойной ствол плавно опускается, приклад соскальзывает с плеча и ружье буквально виснет спусковым крючком на пальце. В глухой тишине подвала выстрел грохочет, словно залп «Авроры» на рассвете. Отброшенное отдачей ружье исчезает, пылевое облако стирального порошка устремляется к потолку, мальчишка падает на спину и едет вниз вместе с холодильником в картонной упаковке, нелепо размахивая руками и ногами, будто перевёрнутое насекомое. Тяжёлый холодильник сминает мелкие ящики, проворачивает и ползёт вниз, будто танк по склону холма. Алексей делает шаг в сторону, уступая дорогу. Холодильник с хрустом мнет последний ящик и останавливается. Мальчишка садится верхом, волосы опять закрывают лицо, сквозь припудренные стиральным порошком пряди блестят широко распахнутые глаза.

— Мощно! — подытожил Алексей. — И что?

Вместо ответа мальчишка чихает три раза подряд, голова трясётся, спутанные волосы колышутся, словно крылья испуганной медузы, вздымается лёгкое облачко белёсой пыли.

— Это понятно, — кивает Алексей. — Сказать-то что хотел?

— Я не хочу в яму! — плачущим голосом сообщает подросток.

— Ну и не ходи, — пожал плечами Алексей.

— Вы меня не потащите туда?

— Тьфу на тебя, — лениво отмахнулся Алексей. — Не знаю никакой ямы.

Мальчишка внимательно глядит из-под густых волос, глаза блестят в полумраке.

— Мне кажется, вы вообще ничего не знаете.

— Да, был в коме, недавно пришёл в себя, — процедил сквозь зубы Алексей, оглядывая тёмный подвал. — Рассказывай!

— Появились мертвецы. Они гипнотизировали людей и вели в ямы. Хоронили живых людей. Некоторые остались, но они зомби. Вылавливают оставшихся в живых и убивают. Или превращают в таких же зомби, как сами, — грустным голосом ответил мальчишка.

Помотал головой, стряхивая остатки стирального порошка, растопыренные пальцы прошлись по волосам, отбрасывая их назад. Алексей вздрогнул и отступил на шаг — это девушка!

— Могли бы проявить тактичность и не шарахаться от меня, как от чумной! Вы тоже не Ален Делон!

— Да я тово… не ожидал, — смутился Волков. — Вы совсем не страшная!

— Спасибо и на этом, — кивнула девушка, пугливо оглядываясь.

— Есть кто-то ещё?

— Нет, но вон там, впереди, яма!

— В которую мертвецы утаскивали людей? Ну, показывайте, — улыбнулся Алексей.

Девушка несколько раз похлопала себя по плечам, отряхивая пыль. Достала из-за пазухи цветастую бейсболку, надела козырьком назад.

— Надо идти туда, — указала пальчиком за кучу коробок, не двигаясь с места.

Алексей учтиво кивает, идёт первым, огибая по широкой дуге завал из коробок. Продолговатое пятно от фонаря скользит по заваленному полу, выхватывая из темноты яркие пакетики, ящички и коробочки. Дорогу преграждает баррикада из стеллажей. В одном месте, прямо среди скрещённых балок, остался небольшой проход. Девушка молча тычет пальцем и кивает. Алексей пригибается, чтобы не зацепиться за торчащие со всех сторон острые клыки исковерканного железа, осторожно движется дальше. Под ноги то и дело попадаются расплющенные коробки, сбивая с шага и мешая идти. Луч фонаря выхватывает из темноты мешанину вещей и предметов, затем словно проваливается в пропасть. Пещера в середине завала обрывается внезапно, в двух шагах расстилается громадная, наполовину засыпанная ямища с рваными краями. Алексей осторожно приближается, ствол с горящим фонарём медленно описывает полукруг. Яма велика, шагов двадцать в диаметре. По краю идёт узкая полоса, свободная от мусора. Алексей медленно обходит яму, поминутно подсвечивая под ноги — край может обвалиться! Наконец они с девушкой выбираются на открытое место, прямо напротив широкой бетонированной полосы, ведущей наверх. По этой дороге электрокарами свозили товары с разгрузочной площадки. В обычное время она чиста, как больничный коридор. Но сейчас буквально завалена мусором. Алексей подходит ближе, всматривается — по полу разбросаны домашние тапочки, туфли, ботинки, валяются бумажники, женские сумочки, блестят ювелирные украшения и монеты, часы, мобильные телефоны.

— Такое впечатление, что здесь прошла толпа людей. Которым уже ничего не нужно, — задумчиво произнёс он.

— Их привели мертвецы, — тихонько шепнула девушка.

— И что потом?

— Они исчезли в яме. Провалились!

— А затем края осыпались и не осталось никаких следов — так бывает только в кино! — в сомнении покачал головой Алексей. — Этого просто не может быть!

— Может! Я сама видела! — обидчиво воскликнула девушка.

— Да? Ну, тогда рассказывай, что ты видела!

— Постараюсь коротко! Так вот, мне бабушка рассказывала, что наш дом построили на месте старого кладбища. Могилы сровняли с землёй бульдозерами, землю с костями вывезли куда-то. Но не все! Остался нижний, самый глубокий слой захоронений. Его обнаружили, когда рыли котлованы и забивали сваи. Рабочие закапывали кости поблизости или заливали жидким бетоном. Целый микрорайон построили на могилах, представляете? — взмахнула руками девушка. Под ногами хрустнуло, девушка пошатнулась, ладони так замельтешили в воздухе, будто она собралась взлететь к потолку. Алексей молниеносно выбрасывает руку, пальцы сжимаются на запястье и тянет на себя. Девушка буквально прыгает ему на грудь, руки обвивают шею.

— Ой! — восклицает прямо в ухо.

Алексей осторожно ставит её на землю. В носу невыносимо свербит, он поспешно отворачивается и чихает в кулак.

— Простите, ваши волосы, — сдавленным голосом произносит Алексей и чихает ещё раз.

— Ничего. Мне на голову упала коробка стирального порошка… так вот, несколько дней назад мертвецы начали вставать — восставать? — ну, ожили, в общем. Входили в дома, глядели так пристально и люди переставали сопротивляться. Они как сонные мухи становились. А мертвецы бродили по домам, все осматривали, словно искали что-то — люди ходили рядом и становились вялыми, ну, никакими! Зато мертвецы набирались сил, энергии и обретали человеческие черты.

— Как это? — удивился Алексей.

— Разговаривать начинали, раньше только мычали. Учились пользоваться предметами, носить одежду, ходить правильно, как люди! А не как заводные манекены. Потом всех людей повели в подвал. Там в полу образовалась большая яма. Люди падали вниз, стены рушились. Останки перемешивались с землёй… — всхлипнула девушка.

Алексей ещё раз посмотрел в яму. Луч фонаря выхватил из темноты гладкие, слегка осыпавшиеся края. Дно засыпано высохшей землей и бетонным крошевом.

— А почему ты жива? — обернулся он к девушке.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Наверно, потому что я трусиха! Когда к тебе в дом заходит чужой, ты ведь прогоняешь его. Любой мужчина сразу бросается, и женщины тоже. Ну, кричат, скандалят — и смотрят в глаза! А им только это и надо. Когда мертвец зашёл к нам в квартиру…