Зелма бросилась к ближайшему истребителю. Подбежала, запрыгнула на крыло и попыталась откинуть фонарь кабины. Но то ли у здешних пилотов был какой-то особый протокол разблокировки летательного аппарата, то ли силы у разведчицы было недостаточно — а кабина не открывалась.

В этот момент остатки двери, оплавленные по краям, буквально вылетели из проёма внутрь помещения, и в ангар ворвались боевики. Увидели Зелму и помчались к ней, рассредотачиваясь, чтобы окружить её.

В минуту опасности мозг или соображает быстрее, чем обычно, или не соображает вообще. Видевская относилась к первой категории, и это её спасло.

Разведчица заметила крепления, которыми фонарь кабины удерживался в закрытом положении, и недолго думая расплавила их выстрелами из плазмера. Рукой в чужой бронеперчатке откинула панель из прочнейшего металлостекла, ударила прикладом боевика, который как раз собирался запрыгнуть на крыло машины, и влезла внутрь.

Нашла глазами скобу и потянула за неё, закрывая кабину. В последний момент чьи-то пальцы просунулись под панель, и Зелма ощутила, что уже почти опущенная панель медленно поднимается вверх.

«Вот же…» — со злостью подумала разведчица, села в пилотское кресло и резко ударила плазмером по руке мешающего ей боевика. Давление снизу на миг исчезло, и Зелма воспользовалась этим.

Быстро рванула скобу вверх, а затем вниз, чтобы прищемить панелью чьи-то наглые пальцы. Сработало: руку отдёрнули, и Видевская смогла-таки закрыть кабину.

Автоматически включились светильники на внутренней стороне панели и система герметизации. «А вот с этим Фокс прокололся, — мысленно усмехнулась разведчица. — Получается, кто угодно может сесть в кабину и оказаться под защитой бортовых систем. Надо только открыть кабину — по местным правилам или же с помощью плазмера».

Она окинула взглядом приборы. Ничего нового — обычная для «F-444» система управления. На курсах военной подготовки в университете подробно изучались истребители последнего поколения, в том числе и эта модель. И Зелма могла здесь отличить рычаг управления двигателем от гашеток бортового лазера и ракетомётов.

Но по-настоящему летать разведчице ещё не приходилось. Только пара занятий на симуляторе — так, для общего развития. И поэтому ей снова должно очень повезти, чтобы она долетела до Сталкерры и смогла приземлиться в нужном районе. В нужном полушарии…

«В любом случае я должна попробовать, — подумала Зелма. — Либо от меня этого не ждут, и тогда на моей стороне эффект внезапности и небольшой выигрыш по времени — либо… Чёрт, если Фокс и мой побег предвидел, то я же, если всё удастся, приведу боевиков прямиком к Миронову! Значит, надо катапультироваться километрах в десяти от деревни и разыскать подполковника и уцелевших сталков. Уверена: если пролечу над районом боевых действий, на меня обратят внимание. От чужих я скроюсь, свои найдут».

Она пристегнулась, вынула из-под штурвала кислородную маску и надела её. Поставила плазмер на предохранитель и сунула под ремни безопасности дулом от себя. Глубоко вздохнула, придвинула кресло в приборной панели и принялась высматривать нужные кнопки.

Первым делом Зелма включила обзорные экраны. Высветилось внутреннее пространство ангара… озаряемое рыжими вспышками плазмы.

Боевики стреляли по машине.

Голопроектор высветил дисплей бортового компьютера, в данный момент мигавший красным и оповещавший о включении энергетической защиты.

«Ещё чуть-чуть — и это ненадолго перестанет иметь значение», — подумалось Зелме, и она продолжила запуск систем истребителя.

Отключила тормоза, запустила двигатель. Мягкий толчок вверх — это машина поднялась на полметра над полом.

При обычном взлёте следующими шагами должны были стать разгон силовой установки и медленный вылет из ангара через шлюз в открытый космос. Но у Зелмы не было на это времени.

Разведчица вдохнула, выдохнула — а затем взялась за ручку управления лазером и нажала на гашетку.

Несколько быстрых движений — и куски створок шлюза, разрезанных лучом света, осыпались на пол ангара.

«А теперь — как повезёт», — мелькнула мысль у Зелмы, а потом думать стало некогда.

Разведчица нацелила главный ракетомёт в проделанную дыру и, задержав дыхание, выстрелила.

Истребитель чуть качнулся от импульса выпущенной ракеты. В следующий миг впереди расцвела ослепительно яркая вспышка от взрыва, и Зелма до упора двинула от себя рычаг мощности двигателя.

Перегрузка в несколько единиц вдавила ослабленное низкой гравитацией тело в мягкое кресло и вышибла из лёгких воздух. Из глаз брызнули слёзы, и сознание будто заволокло полупрозрачной тёмной пеленой.

Яркий свет от взрыва надвинулся — и остался позади. Теперь обзорные экраны показывали лишь непроглядную черноту космоса с маячащим прямо по курсу и почему-то немного затенённым сине-зелёным шаром Сталкерры.

Зелма вырвалась из плена. Но у неё были считанные минуты до того, как её нагонят истребители мятежников.

Надо было уходить в отрыв, чтобы выиграть как можно больше времени.

Разведчица сморгнула непрошеные слёзы, чуть сбавила мощность двигателя и включила варп на двадцатикратное сжатие пространства — максимум для этой модели.

Ей хотелось смеяться от облегчения, но она понимала, что ещё рано. До цели её полёта оставались десятки тысяч километров, и это расстояние казалось Зелме самым опасным, самым ответственным квестом в её жизни. И она должна была пройти этот уровень игры с одной попытки.

Узнав прошлое своего врага и преодолевая настоящее, Зелма двигалась к будущему — её собственному, сталков, Миронова, Фокса и всей звёздной системы в целом.

* * *

Лес (5,5 километров к северо-северо-западу от Сталочной), 13:18.

Ксюня открыла глаза и увидела вокруг себя всё то же тёмное пространство леса.

«Я что, заснула? — подумала она, успокаивая почему-то тяжёлое и срывающееся дыхание. — С одной стороны, и хорошо: отдохнула хотя б…»

Сталочка вспомнила, что ей снилось. Она точно видела Зелму, которая куда-то бежала и в кого-то стреляла, а потом запрыгнула в какую-то крылатую машину и сквозь огонь вылетела на ней в космос… И Ксюня могла представить только одно место, куда отправилась бы сейчас разведчица.

На плечо легла знакомая рука, и голос Ласа встревоженно прошептал:

— Ксюня, с тобой всё хорошо?

— Да, — выдохнула сталочка. — Лас… я видела во сне Зелму. По-моему, она направляется сюда. В смысле — на планету…

Юноша не ответил. Он понял, что здесь, в радиоактивной части леса, у подруги вновь проявилась её сверхспособность — «вещие сны». А значит, вероятность того, что разведчица и вправду летит на Сталкерру, была очень и очень высока.

Лас встал и прошёл несколько шагов к дереву, у которого в одиночку сидел велк Нурс и поигрывал бластером.

Заметив приближение молодого сталкера, Нурс тихонько сказал:

— Я всё слышал. Сейчас передам Миронову…

Лас кивнул и вернулся к Ксюне, которая теперь, прикрыв глаза ладонью от света ореола вокруг солнца, вглядывалась в фиолетовое небо, полностью очистившееся от облаков. Сталочка словно мечтала высмотреть в вышине крылатую машину, на которой Зелма должна была прилететь обратно на планету.

А велк встал сам и направился прямиком к Миронову, сидевшему чуть поодаль в раздумьях и оживившемуся при виде Нурса.

— Что случилось? — негромко спросил подполковник.

Щиток его шлема был надвинут лишь на глаза, поэтому внешним динамиком Миронов сейчас не пользовался.

— У меня есть новость для вас. По непроверенным данным, капитан Видевская только что вылетела на истребителе к Сталкерре. Скорее всего, за ней будет погоня. Но если всё пройдёт удачно, Зелма высадится на планету через полчаса-час… может, чуть позже. Не хочу излишне обнадёживать, но… думаю, уже сегодня днём она присоединится к нашему отряду.

Сказав это, Нурс развернулся и пошёл обратно.

Если бы вокруг было посветлее, глаза Миронова не были прикрыты поляризованным щитком, а велк задержал в этот момент взгляд на его лице, то увидел бы стоящие в глазах подполковника слёзы.