Меджнун поклонился старухе, протянул ей плату за постой и за вещи, которые она им дала и спросил, что еще она может им сказать и пожелать.

Если ваша любовь действительно чиста и сильна, и вы живыми вернетесь с этой горы, подойдите ко мне и получите мое благословение на дальнейшую жизнь. Потому что каждое благословение, данное достойным людям от чистого сердца, обогащает того, кто его дал не меньше, чем того, кто его получил.

И утром Меджнун и Лейла отправились в горы. Сначала идя с завязанными глазами по бегущей по лесу тропинке, они спотыкались, цеплялись за кустарники, уходили в сторону. Но с каждым днем, с каждым часом они чувствовали себя все увереннее, и когда тропинка побежала вверх по склону, они уже не боялись ни за себя, ни за спутника, потому что хорошо чувствовали друг друга.

Тропинка шла все выше и становилась все уже и опасней. Теперь ночами они грелись, прижавшись друг к другу и накрывшись верблюжьим ковриком, второй они клали под себя. И каждый день, и каждую ночь и во сне, и наяву каждый из них рассказывал другому о чем-то пережитом и слышал и содрогался иногда от ужаса, слушая и чувствуя его рассказ.

Когда они дошли до вечных снегов, и ему, и ей казалось, что каждый день, прожитый раздельно, им уже известен и пережит заново вместе. Но им еще было не понятно, что делать с тяжким грузом этих переживаний.

И на крошечной плоской площадке у вершины, рядом с пирамидкой из камней, в которую были заложены священные амулеты древних героев, они сели спиной к спине, чтобы было теплее, и стали ожидать заката. Когда солнце, осветив алыми всполохами вершины дальних гор, коснулось последним поцелуем их одинокой вершины, на них обрушилась ночь с бездонным небом и бесчисленными звездами, с пронизывающим холодом и воем ветра в ущелье. В этом угрюмом безмолвии их было только двое, две песчинки на дне океана, двое людей, каждый из которых хранил тепло другого и давал ему свое тепло.

Звезды и небо говорили о Вечности и о смерти. О Вечности, по сравнению с которой пробежавшие годы казались даже не мигом, а были просто ничем. О холодном безмолвии, с которым взирают на людишек, копошащихся внизу, эти далекие вечные светила, словно поджидая того момента, когда у них не хватит силы и тепла для дальнейшей борьбы и они останутся холодными, безмолвными и вечными, как те льдины, лежащие на вершинах, в которых отражаются свет солнца, луны и далеких звезд.

Они дождались рассвета, и хотя лучи солнца не могли растопить окружающего снега и льда, они наполнили ликованием их сердца, согрели душу и дали силы. Меджнун и Лейла встали, обняли друг друга на вершине, отбрасывая длинные тени, которые падали куда-то в ущелье, и вознесли общую молитву небу и солнцу, лучи которого дают жизнь всему живому. И окончив эту молитву и проводив глазами облака, убегающие от солнечных лучей за дальние хребты, и посмотрев на лежащие внизу леса, усадьбы и речку, впадающую в бескрайнее море, они двинулись вниз по тропинке, уже не завязывая глаз.

Через несколько дней они спустились в городок и принесли старухе-знахарке взятое у нее снаряжение, несколько пар рогов горных козлов, найденных по дороге, и еще одного козла, убитого метким выстрелом, потому что всем известно, что рога горных козлов, их шкуры и шерсть, а такжее их мясо очень ценятся жителями долины.

Меджнун и Лейла поклонились старухе и сказали:

–Ты помогла нам обрести друг друга заново, а значит, и обрести молодость, потому что теперь, когда наши морщины и седину словно вуаль укрывает опыт прожитых лет, мы видим друг друга молодыми.

И старуха благословила их на долгую совместную жизнь.

– У вас будет двое детей, – сказала она, – и пусть ваши дети с молоком матери впитают не только рассказ об испытаниях, выпавших на вашу долю, но и ощущения тепла, любви и совместно пережитого опыта, которые соединяют ваши жизни отныне. Чтобы этот опыт помог им вырасти свободными и счастливыми, найти свой путь и свою половинку на этом пути.

После этого она проводила их на судно, снабдив гостинцами и вином собственного приготовления.

В караван-сарае, одном из тех, что приткнулись к наружным стенам великого Багдада, встретились несколько купцов, караваны которых не успели войти в город до наступления ночи.

Попивая чай и закусывая его восточными сладостями, они завели беседу, которая постепенно перешла в жаркий спор о правде и о смысле жизни. Каждый из собеседников, перебивая друг друга, и ссылаясь на Тору, на Коран или на Будду, с пеной у рта доказывал, что только его понимание жизни, Бога и законов заслуживает уважения, а всякий несогласный с этим достоин смерти или, по меньшей мере, сочувствия.

На шум к спорщикам вышел хозяин караван-сарая почтенный Али.

– Многоуважаемые, – сказал он, – от вашего спора даже мои ишаки не могут спокойно жевать свою жвачку. Я думаю, что вам необходим кто-то еще, кто может рассудить ваш спор и спокойно выслушать доводы каждого. Что если этот третий третейский судья не сможет рассудить вас, то он по крайней мере поможет перевести ваш спор в более подобающее русло, тем самым дав покой окружающим и, может быть, дав возможность вам, о мудрейшие, найти истину.

Он обернулся, и из-за его спины на помост чайханы вышла стройная юная девушка в красивой парандже.

– О уважаемые, – сказал Али, – это моя дочь, которая прославилась своей мудростью и не боялась вступать в дискуссию с самыми важными мудрецами нашей медресе (духовной академии ислама). Нет такого спора или такой проблемы, по которой у нее не существует своего мнения, и все окрестные жители, наши соседи, любят обращаться к ней за помощью и советом в запутанных житейских делах. Я надеюсь, что за небольшую плату, около алтына с человека, она могла бы помочь вам решить ваши проблемы. Я надеюсь на вашу снисходительность к юному возрасту моей дочери, но не прошу о снисходительности для ее ума.

После этого он повернулся и вышел, а девушка села на помосте на должном расстоянии от спорящих посетителей и обвела их смеющимися глазами.

– Я, сказала она, – не хотела бы мешать течению спора между мудрейшими. По возрасту мне подобает лишь отвечать на ваши вопросы. Да и скромность, приличествующая девушке, требует от меня того же.

Купцы замолчали. Потом один из них спросил:

– Так ты что, готова отвечать на наши вопросы до утренней стражи за алтын с каждого?

– За три алтына, если вам понравятся мои ответы, – сказала девушка.

– Хорошо, – ответил толстый испанский купец с массивным крестом на шее.

– Скажи, пожалуйста, в чем смысл жизни.

– Смыслом жизни, – ответила девушка, – является сама жизнь и ее продолжение в детях, в семени. Посмотрите вокруг на все живое, все живое от былинки в поле до слонов, обезьян, морских чудовищ и человека воспроизводят самих себя в своем потомстве. И разве не это является само по себе смыслом жизни?

– Хорошо, – раздраженно перебил ее левантийский купец. – Но ты забыла, хотя и живешь в городе правоверных, что смыслом жизни по Корану является послушание и служение. Ибо нет Бога кроме Аллаха и Мухаммеда – пророка его.