— Или придется срезать тебе веки, — мягким голосом нараспев проговорил Сидмон, подходя к Кинни почти вплотную. — Давай, малышка, открывай глазки, если тебе твое личико дорого как память… о твоем звездном папаше!

Как бы Кинни ни держала себя в руках, предательская влага, скопившаяся в глазах от страха и отчаяния, пролилась прямо из-под прикрытых век. Она едва облизала пересохшие губы и открыла глаза.

— Я ничего не знаю… — пролепетала она. — Я жила с тетей, а потом меня принесли в жертву, а дальше… я не знаю, как это случилось…

Резкий грохот заставил ее осечься. Кинни даже не поняла сначала, что произошло, когда на нее сверху посыпалась бетонная крошка и сильно запахло дымом. Щеку до сих пор жег близко проскользнувший пучок плазмы слеттера. Кинни медленно повернулась, посмотрела на стену рядом со своей головой и увидела глубокую вмятину, которая дымились и отвратительно пахла.

— Хватит мямлить! — рявкнул Сидмон, которому надоело ее слушать. — Или ты сейчас же ответишь мне, зачем Гейрт таскал тебя везде за собой, либо… я больше не промажу!

— Я не знаю… Правда! Он спас меня, а потом взял с собой! Он не хотел, я просила… — Все внутри сжалось, говорить ей было трудно. И страшно, очень страшно, что она своими разговорами могла еще больше навредить. Тот парень, который сказал ей, что Гейрт жив, сможет ли он помочь? Куда он пропал, почему его нет? Или все это обман? Как во всем разобраться?

— Как ему удалось набить доверху контейнер, который еще никому не удавалось заполнить до конца? Говори, или я сожгу все до одного пальцы на твоих ногах!

— Я поцеловала его! Не знаю почему, но он хотел убить их всех, а я просто… почувствовала, что так будет лучше! Поцеловала, а потом коробка… она стала пищать…

— Есть, босс! — донесся до них крик наемника. — Это правда! Сейчас, когда она испугалась, сразу пошло дело! Это она!

Сидмон повернул голову и глянул на полный контейнер в руках парня, а потом перевел взгляд на Кинни.

— Интересный расклад, — он обвел взглядом всех своих людей и остановился на поверенном. — Что скажешь, Олан? Какие еще нужны доказательства?

— На это нужно время, Сид, — размеренно ответил старик. — Покопаемся в архивах, но в любом случае, как только мы восстановим ее в правах, дальше будет только дело техники.

— Ну ладно, малышка на миллион, считай, что тебе повезло, — холодно изрек Сидмон и смерил Кинни презрительным взглядом. — И если твой дружок жив, у него появится неплохой стимул быть послушным и сговорчивым, не так ли? — воротила низко наклонился к ней, и Кинни отшатнулась. — Сиди тихо и не высовывайся, и тогда я, может быть, тебя и… помилую.

Сидмон распрямился и, убирая оружие в кобуру, вышел из помещения. Кинни не знала, что и думать. Как сильно она навредила Гейрту своими откровениями? Но ей было так страшно, слова вырывались из нее совершенно непроизвольно… Очень сильно хотелось плакать, но она запретила себе это делать. Сейчас не время разводить мокроту. Надо было подумать как следует, разложить по полочкам, иначе… от обилия информации лопнет голова…

Они что-то говорили о том, что она может быть… дочерью короля Ситука. Возможно ли, чтобы это было правдой? Обучаясь, Кинни узнала о галактиках и их устройстве; поняла, что такое Ситук и почему Гейрт владеет им — все жители планеты вместе с королем погибли при катаклизме, и планета опустела.

Сколько Кинни себя помнила — она знала только одного отца, егеря, который водил ее по лесам и сгинул в одну холодную зиму. Как ни пыталась Кинни вспомнить еще какие-нибудь подробности своего детства, она могла сказать с уверенностью только одно: глядя в ночное небо, всей необъятной душой маленькая девочка стремилась туда, к звездам. А мать, пока была жива, с улыбкой выслушивала детские мечты о далеких мирах и любила баловать девочку сказками про принцесс и драконов… Кинни очень нежно относилась к своим родителям, но сейчас… ей было не по себе от того, что все как-то слишком круто изменилось…

Гейрт… Ворвался в ее жизнь, когда, казалось, все кончено. Такой странный, добрый, но будто стеснялся этого. Девушка теперь знала, кто такие искусственники: люди, выращенные в специальных емкостях, никогда не знающие ни материнской утробы, ни родительской любви, намеренно лишенные чувств, чтобы можно было поручить им любую грязную работу. Но это люди, со всеми присущими человеку способностями, потому они и ценятся в галактике, в отличие от клонов или дроидов. Легко обучаемые, способные мыслить, обладающие гибкостью, с полным отсутствием чувств и совести — они идеальные наемники.

Вот только… Получается, что Гейрт изменился. Тот поцелуй, что Кинни все еще чувствовала на своих губах, воспоминания о котором отдавались сладкой дрожью где-то внутри и не давали ей нормально дышать, не мог быть от человека, который не может чувствовать. Он обнимал ее, сердце его билось так, будто хотело побить все земные рекорды за один день, а его глаза не могли врать. Он умел испытывать эмоции… Вот только, похоже, сам не в силах поверить в это.

Если Гейрт жив, он придет, Кинни знала это, чувствовала. Зачем тому человеку врать ей? Вот только надо будет сразу, как только она увидит его, рассказать о том, что задумал этот ужасный человек, который хотел отрезать ей веки. В груди от этой мысли холодело, а по спине пробежал табун мурашек. Нет, нельзя поддаваться панике. «Они что-то говорили, что у меня есть способность выделять то, что им нужно, значит, прямо сразу они меня не убьют», — билась в голове спасительная мысль. А значит, Гейрт мог успеть, только бы он был жив! Только бы!

— Выход неопознанных объектов на орбиту планеты, — разнеслось их всех динамиков, — регистрация отсутствует! Воздушная тревога!

— Да твою мать! — сквозь зубы прошипел Сидмон. — Вот вам, пожалуйста, мертвый как золушка, да? Ну, Ким, ну, ублюдок, ты у меня поплатишься за это!

Два реджета врезались в верхние слои атмосферы, пока остальные парни отвлекали внимание патруля планеты Таилин. Сидмон видел, как звездные корабли приближаются к его резиденции, и повернулся к начальнику патруля, который стоял перед ним на коленях со связанными за спиной руками.

— Ну и как это понимать? — вздернув брови, вопрошал воротила, поигрывая оружием. — Ты ведь понимаешь, что это прямо и непосредственно твоя вина?

— Босс, но ведь я привез товар! И девчонку! А он сюда вернулся за ней! Я не мог знать, что среди нас есть предатели!

— Мой дорогой друг, для того, чтобы знать, есть ли среди вас предатели или нет, — медленно, почти по слогам проговорил Сидмон, — нужно всего лишь усвоить, что понятие «предатели» есть там, где существуют такие вещи, как совесть, жалость, чувства… И не искусственные, а самые что ни на есть настоящие!

— Я не знал, что Юдейр и Гейрт в одной команде! Я даже предположить не мог! Они наемники, а не друзья!

— А вот поди ж ты… Хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Вот я, например, сейчас сам тебя убью, перепоручать никому не буду, — Сидмон подошел к горе-патрульному, приставляя слеттер прямо к его лбу. — Хотя… Ты просто оказался не в том месте не в то время, парень. Это бизнес, ничего личного! — и, не тратя больше времени на разговоры, Сидмон выстрелил ему прямо в голову, оставив во лбу аккуратненькую обугленную дырочку.

***

Гейрт с Юдейром тем временем прорывались через охрану резиденции. Нейл и Фаррел прикрывали, а Берт был их глазами и ушами, находясь на орбите планеты и консультируя их через спутник.

— Черт, их тут целый легион, — выругался сквозь зубы Нейл. — Гейрт, тебе девица нравится хоть? Есть ради чего помирать?

— Я не знаю! — крикнул Гейрт, отстреливаясь. — Но мне кажется, что я люблю ее! Или хочу придушить иногда…

Совсем рядом с его головой пролетел светящийся заряд, и Гейрт вжался в стену. «Да вашу ж мать, как же прорваться, тут такой узкий коридор, а обойти не получится никак!»

— Берт! — проорал Гейрт в динамик. — Посмотри, есть ли какой-нибудь еще выход, нам тут не прорваться, их слишком много!