— Сразу видно, человек дела, — огрызнулась девушка.

— Да хрен с ним, пошли тратить деньги, — поцеловал Джек свой чек и направился к грузовику, где его ожидала команда.

— Деньги получили? — спросил ирландец, дымя своей сигарой.

— Получили. Поехали в банк, а потом в бордель.

Все вновь уселись в грузовик, и компания двинулась покорять этот безумный город неона.

За большим столом, окруженные громкой музыкой и шныряющими людьми, Джек с друзьями распивал уже третью бутылку отменной золотой текилы «Margaritaville». Все заведение было задымлено сигаретами и специальным густым дымом для проекции лазерного шоу. Народу этой ночью было хоть отбавляй. Девочки на втором этаже, видимо, без чаевых сегодня домой не уйдут. Мужики сорили деньгами направо и налево, засовывая рокшаты стриптизершам в трусики и бюстгальтеры.

— Я просто обожаю такие посиделки, друзья мои! — все распинался Юрий.

— Я думаю, пора сходить на второй этаж и немного покувыркаться, — пробубнил под нос выпивший Тиббот.

— Да в таком состоянии ты и член-то в штанах не найдешь, — рассмеялась Джунг.

— Да? Ну тогда, может, сходим вместе, и ты поможешь мне его отыскать?

Эту фразу Джунг восприняла как вызов. Она опустошила шот, встала с дивана, распустила длинные темные волосы, и, посмотрев на ирландца, сказала:

— Ну что, мы так и будем тут сидеть? Вперед.

Финдлаеч обалдел от ее слов, но, не растерявшись, выполз кое-как из-за стола, и, шлепнув Йонг по заднице, повел ее наверх.

— Вы там только не переусердствуйте! — рассмеялась во весь голос Велари.

— Вот дают, — налил всем по рюмочке Джек текилы.

— А переспать в борделе со шлюхой считается изменой жене? — поинтересовался Новак, потушив папиросу о пепельницу.

— Я думаю, считается, — опрокинула рюмку Велари.

— Но почему? Эти девушки таким образом, зарабатывают себе на хлеб. А я только помогаю им в этом.

— Это тяжелый вопрос, Юрий. Если хочешь поразвлечься — иди, мы тебя твоей жене не сдадим, можешь на этот счет не волноваться.

— Вы у меня такие хорошие! — обнял товарищей Юрий, а после тоже выпил текилу. — Все, я пошел.

Шатаясь, он покинул столик и затерялся где-то в клубах едкого дыма.

— Ну что, может по пиву? — спросил Джек сестру.

— Давай.

Капитан поднял руку над головой, подзывая официанта.

— Какие у нас дальнейшие планы, Джек?

— Я собираюсь напиться до чертиков и пойти наверх.

— Это-то понятно. Я имею в виду после Серды, куда отправимся дальше?

— Может, навестим отца на Видегинде?

— Ты же знаешь, что я с ним не разговариваю.

— Ты с ним не виделась уже лет семь. Пора уж забыть все обиды и помириться, он же единственная наша семья.

Велари прислушалась к словам брата.

— Может, ты и прав. Столько воды уже утекло с того момента.

— Тогда до отца?

— До отца, — стеснительно улыбнулась сестра.

— Ну, где там этот официант?! — психанул Джек, резко оборачиваясь.

— Я вас слушаю, чего желаете? — спросил нежный женский голос с необычным акцентом.

Джек поднял глаза и увидел ее. Ангела? Нет, даже ангел не сравнится с ее красотой. Ее кожа как парное молоко. Волосы словно золотые нити. А глаза цвета фиалок.

— Джек, ты чего? Делай заказ, — потормошила брата Велари.

Тот проморгался и вскоре пришел в себя.

— Ваш заказ, господин?

— Кто вы?.. — возбужденно спросил капитан.

— Официантка, что не похожа? — улыбнулась та.

— Нет, вы чудо, вы валькирия, вы…

— Джек?! — рявкнула на него сестра.

— Простите меня, два пива, пожалуйста, спасибо…

Девушка покинула их, а Джек смотрел ей в след, не отрываясь.

— Слушай, да что с тобой такое?

— Велари?..

— Что?

— Ты веришь в любовь с первого взгляда?

— Нет, а что?

— А я, кажется, поверил.

— Зачем ты это сделала?! — спросил рассерженный Лектир жену, прикованную к стене цепями.

Цурия посмотрела мужу в глаза и с ненавистью в голосе ответила:

— Я не знала, что это был Абатур, я думала, там в комнате спал Огдан. Я хотела убить его, дабы он не женился на Изилии, и мы забыли бы раз и навсегда об этой войне и жили бы в мире сами по себе.

— Какая же ты все-таки дура! Ты понимаешь, что своей выходкой убила вождя моргратов, и теперь они жаждут нашей крови?! Если правосудия не будет, они перебьют нас как овец. Ты это осознаешь, Цурия?!

Королева помолчала немного, закрыв глаза.

— Понимаю. Поступай, как считаешь нужным.

Лектир со всей силы ударил в каменную стену кулаком, разбивая его в кровь.

— Почему вы с дочерью так поступаете со мной? Что ж вам не живется-то нормально? Я не понимаю!

— А тебе и не понять, дорогой. Ты не замечаешь ничего, что творится вокруг тебя. Ты думаешь только о власти. Ты безумен, и Изилия видела это, теперь и я вижу. Я не хочу больше жить под одной крышей с тираном.

— Тебе и не придется. Завтра, на площади, перед народом Огдан казнит тебя, и это послужит уроком всем иллонцам. Пусть все знают, что морграты — наши братья, и любая угроза с нашей стороны будет немедленно караться.

— Ты ставишь жизни своего народа ниже моргратских?! Какой же из тебя король? Ты ничтожество, мразь, покинь мою камеру, мне нужно помолиться богам перед смертью.

Лектир посмотрел на нее с разъяренным видом, но ничего не сказав, вышел из тюремной камеры, с грохотом захлопнув за собой дверь. Королева подняла взгляд на потолок и вполголоса приступила к молитвам. Она молила о том, чтобы принцесса наказала отца и стала хорошей королевой, лучше, чем была она, чем Лектир. Чтобы боги защищали ее и вели правильной дорогой, теперь вся судьба Иллонии была лишь в руках Изилии.

Огдан с Беркулатом в отчаянии склонились над телом отца. Они решили похоронить его на родине, на Морге, дабы мать посмотрела на него в последний раз. Огдан договорился с Лектиром о том, что сразу после казни королевы они улетят домой и будут ждать от него сообщений по поводу принцессы. Они и так здесь задержались.

— Получается, теперь ты вождь? — спросил брата Беркулат.

— Еще нет. Только после женитьбы можно стать вождем по праву. А пока этого не произошло, мать будет сидеть на троне.

— Прискорбно, что отец не увидит, как мы будем править Малусом. Это была его мечта.

— Теперь мы обязаны выполнить его последнее желание. После свадьбы мне будет нужен адмирал. Я бы хотел, чтобы ты принял эту ношу на себя.

Беркулат был шокирован предложением брата. Огдан всегда его недолюбливал, но потеря отца сблизила их. Он повернулся к нему и с уважением произнес:

— Это будет честью для меня, брат.

Огдан положил ему на плечо когтистую лапу, медленно кивнул, а после ушел куда-то. В покои бесшумно вошел Лектир. Он встал возле Беркулата и молча посмотрел на лежавшего в кровати Абатура.

— Он был мне хорошим другом. Мне будет его не хватать. Беркулат наклонился к отцу и поцеловал того в холодный лоб.

— Да. Мне тоже.

Вечером, когда солнце почти скрылось за горизонтом, Беркулат сидел на мягкой траве вместе со своей любимой Раильвэль. Он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что сразу и не заметил, как девушка к нему обратилась.

— А, что?.. — очнулся он.

— Я говорю, ты сегодня такой тихий, весь вечер гдето летаешь. Поговори со мной.

— Прости, Раильвэль, я все думал об отце.

— Расскажи мне о нем. Каким он был? Морграт улыбнулся, глядя на плывущие в небе облака, вспоминая то, какой отец был суровый, но благородный. Только после его смерти у Беркулата открылись на это глаза.

— Он был уважаем, его почитали и боготворили. Воины были готовы отдать за него жизнь и отправиться за ним в любую точку галактики, и вести войны ради него. После того, как королева убила его, морграты хотели стереть в порошок всю Иллонию, но мы пошли на компромисс. Жизнь королевы за отнятую жизнь отца.

— Ты хочешь сказать, что королеву Цурию казнят?! — ужаснулась от этой новости Раильвэль.