— Ладно, я начну первым, — Эрик прокашлялся, — прости меня. Ты наверняка не знала, что так получится. Не стоило наговаривать тебе всего этого, — пальцы Крейна мягко переползли на плечи, поглаживая кожу, от чего я дернулась снова, — мне было очень приятно получить от тебя подарок, Вел.

Вдохнув поглубже аромат цветов, я разлепила ссохшиеся губы.

— Эрик, если бы не Бак, я бы так и не знала, когда у тебя День Рождения. Можешь считать это его подарком, а не моим. Я не собираюсь врать тебе. Вся идея полностью принадлежит твоему другу, — поежившись, я почувствовала, что лицо перекосило, — и убери руки, пожалуйста, это слишком раздражает.

Секунда и тепло ладоней уже не согревало меня. Вот так хорошо. Вдохнув глубже, я решила пока не открывать глаза. Словно маленький ребенок, я пряталась от реальности. Не вижу — значит не существует. Помогало.

— Тогда зачем ты все это сделала? — вопрос Эрика застал в расплох, — Ты же могла просто отказаться от идеи.

Пожав плечами, я обхватила себя руками, потирая те места, где теперь болело от недавней мимолетной стычки с Эриком.

— Не знаю. Мне понравилась идея. У нас одна непроглядная тьма. А так казалось, что это и просто, и сможет хоть на какие-то секунды вернуть мне друга, которого очень не хватает, — противный ком встал в горле, но я сглотнула слюну, проталкивая его обратно.

— Вел, но я же здесь, — голос Крейна звучал совсем рядом, от чего я отшатнулась, упираясь спиной в дерево, — всегда был. Посмотри на меня.

Подняв глаза я позволила себе окунуться в жидкую ртуть его радужки. Внутри что-то противно зашевелилось. Нет, нет.

— Мой друг не был убийцей, Эрик, — проговорила я, кутаясь в серый туман глаз Осириса, — а еще он никогда мне не врал. Многое не договаривал, да. Но никогда глядя мне в глаза не врал.

— Ты просто не понимаешь, что я чувствовал каждый раз, когда собирался сказать правду, — пальцы Эрика запутались в его волосах, — с самого начала хотел. Сначала я был уверен, что ты поймешь. На момент трагедии мы были вместе около трех месяцев. Но когда я пришел к тебе все рассказать, — Крейн отвернулся, — оказалось, что ты все еще любишь Лавра. Хотя в моей голове плохо укладывается то, что происходило между нами и какие-то вообще чувства к другому человеку. Конечно я испугался, Вел. Моя Исида сидит передо мной на полу, беременная нашим ребенком, после абсолютно счастливых месяцев вместе и говорит о том, что все это неправда, ребенок от другого человека и она любит его. Мне в этот момент нужно было сказать тебе, что это я сжег Лавра вместе со всеми? — рука Крена легла на мою щеку, но я тут же откинула ее.

— Не трогай меня, Эрик. Пока мы говорим спокойно — просто не прикасайся, прошу.

— Чего ты боишься, Вел? Меня? Или того, что чувствуешь, когда я рядом? — Крейн наклонился ближе, а я отвернулась.

— Все, Эрик, мы наговорились на сегодня, правда, — сжав пальцы в кулаки, я старалась унять дрожь, пробивающуюся наружу.

Шелест где-то рядом в кустах заставил нас обоих повернуться. Это что еще за новости? Моя Книга была в доме, но рядом был Крейн. Эрик развернулся, прикрывая меня плечом. Что за дрянь? Еще было достаточно светло. Как непривычно сейчас было без Книги. Наконец, показалась белая макушка, усыпанная листьями. Мы облегченно выдохнули. Фотограф ругался и отряхнулся от зелени, пытаясь выбрать приставучие веточки из волос.

— Осирис Крейн, пару кадров с супругой в саду. Сейчас солнце не такое яркое, должно получиться очень красиво, — примеряя кадр, фотограф зажмурил один глаз.

— Думаю это не самая удачная идея. Мы немного помятые, грязные и уставшие, — ответил Крейн, не поворачиваясь ко мне.

Фотограф протестующе замахал руками.

— Нет, нет, что вы! Наоборот, зная вашу историю, это придает определенной живости фотографии, — парень смущенно опустил глаза в пол, кивнув на дом, — простите за грубость, но там вы какие-то деревянные, а сейчас живые. Посмотрите на девушку. Раскрасневшиеся щеки, взлохмаченные волосы. Эмоции. Они практически висят сейчас в воздухе. Да и вы сами, Крейн, сейчас гораздо более живой.

Желая поскорее закончить этот балаган, я неловко положила руку на плечо Крейна. Осталось совсем немного. Скоро все закончится.

— Знаете, я думаю что это отличная идея. Очень хочется, чтобы супруг запомнил этот день надолго.

Пытка была достаточно быстрой. Даже имела особую прелесть. Он просил не притворяться. Фотограф сказал, что потом мы все сами поймем, когда увидим кадры. Стараясь расслабится, я лишь пыталась не смотреть на Крейна и не соприкасаться с ним как можно больше. Что тоже вполне устраивало фотографа. Больше вечер не принес никаких сюрпризов. Закончив в саду, мы отправились в дом, где торжественно каждый, насколько был в силах доиграл свою роль. Макс веселился, но утомился достаточно быстро, несмотря на очень долгий обеденный сон, поэтому подхватив ребенка на руки, я использовала момент, чтобы ретироваться.

Под мерное сопение сына у меня под боком на диване в детской сегодня я не могла уснуть. Мой малыш. Сжимая кулачком палец, ребенок улыбался во сне. Знаешь, может это даже и хорошо, что ты такой маленький. Если вдруг что-то пойдет не так — не будешь вспоминать обо мне. Красное платье мелькнуло в дверном проеме, отвлекая от грустных мыслей. Рыжая голова Эли с любопытством заглянула в комнату. Улыбнувшись, я кивнула на диван рядом с собой. Подруга опустилась на предложенное место, разглядывая спящего Макса.

— Он так похож на Эрика, да? Словно маленькая копия Крейна, — подруга смотрела на мальчика, перебирая его светлые волосы, — Вел, а ты в процессе то в целом участвовала? — Ра рассмеялась беззвучным смехом.

Идея, в этот момент появившаяся в моей голове была безумной, но стоило же попробовать. Тем более, что скоро меня здесь не будет. А Макс очень любит тетю Эли. Схватив подругу за пальцы, я позволила себе окунуться в изумрудные волны сочной зелени. Не думать, чьи это глаза. Не вспоминать. Скоро все изменится и встанет на свои места, наконец.

— Эли, скажи мне честно, очень прошу тебя. Тебе нравится Крейн? — зрачки Эли расширились, а глаза округлились от ужаса и удивления.

Вздох разочарования вырвался из моих губ. Глупо было полагать, что Ра хоть как-то дышит в сторону Осириса. А ведь когда-то давно Эли даже немного засматривалась в его сторону. Когда мы были детьми и все вместе часто торчали в доме Лавров. Макс и Эрик дружили тогда. Эли тогда даже шутила, что если глупый Ханни не женится на ней, то она обязательно выйдет замуж за Эрика. Беззаботное время.

Подруга положила руку мне на щеку. Какая-то тревога застала в ее глазах. Я постаралась улыбнуться.

— Вел, — подруга сглотнула слюну, подбирая слова, — он же не вещь. Ты понимаешь, как не права? На вас смотреть больно. Но, милая, — подруга сжала мои пальцы, заглядывая в глаза, — понимаешь, когда ты забываешься, уходишь в хорошие мысли, когда вы оба возитесь с Максом, вы снова становитесь такими, как раньше. Когда вас нельзя было разлепить ничем просто. Брат всегда очень ревновал, потому что понимал, что вас связывает. Ты же любишь его, Вел. Иначе бы тебя здесь не было, разве нет? — Эли опустила взгляд.

Меня здесь и не будет. Макс был слишком маленький, когда я пришла в себя. Бак просил попытаться. Обещал помочь всем, чем сможет. Я старалась. Все, что он придумывал, пыталась осуществить. Но прошло слишком много времени, а ничего так и не изменилось. Я по прежнему живу в доме с чудовищем, которое ненавижу каждой клеточкой своего тела. Чем постоянно делаю ему больно. Это не правильно. У нас у каждого может быть своя нормальная жизнь. А для этого нужно разорвать то, что нас связывает. Это было огромной ошибкой, пытаться год. Даже Эли уверена, что я люблю его. Скорее всего он думает так же из-за этого. Ведь я все еще здесь. Но я обещала Баку попытаться сделать последнее перед тем, как уйду и выложу всю правду Крейну.

— Эли, я люблю Макса и тебя, — ущипнув подругу за щеку, я улыбнулась, — вас обоих больше всего на свете. Помни об этом, пожалуйста.