— За что мы боремся, Матвей? — задал вопрос я, внимательно наблюдая за реакцией Рабоса.

Удивленно распахнутые глаза уставились на меня, словно я самый тупой человек в его жизни.

— За прощение. Великий подвиг, проход за Врата, Оливер, — пожав плечами, будто говорит маленькому ребенку нечто очевидное, произнес он.

Я усмехнулся.

— А что ты сделал плохого, чтобы заслужить прощение, Матвей? — потянувшись, я положил руки под голову.

— Я Рабос, как и ты, Оливер. Смысл нашей жизни заслужить прощение для предков. И для потомков. Через кровь, ценой жизни, доказав преданность Всевышнему, — снова этот фанатичный блеск.

— Тогда твой Всевышней, Матвей, не создатель, а барышня какая-то обидчивая, — лениво зевнув, снова закрыл глаза, — это же лишено какого-либо смысла.

Практически почувствовал, как Матвей хлопает ртом, не понимая, как на это отвечать. О, за такие слова сейчас по моей спине с радостью прошлись бы хлыстом. Несколько раз. От всей души. Но эта сопля точно никому не скажет. Меня он боится больше, чем всех их.

— А правда, Матвей, в том, что Всевышний столкнулся с чем-то, с чем не смог справится сам. Это что-то испугало его до ужаса. Скорее всего с тем, что невольно вышло из-за его тупости и импульсивности. И он не придумал ничего лучше, как просто скармливать этому чему-то людей, в надежде, что то когда-нибудь нажрется и отвалит. Вот и весь его глубокий замысел.

— Нет! — крик Матвея разорвал тишину, а я засмеялся, — Оливер, ты очень глубоко заблуждаешься! За такие слова можно остаться и без Даров его!

Я поднял взгляд на Матвея и улыбнулся. Наивный. Сколько еще походов ты переживешь? Останется ли с тобой твоя фанатичность, когда чудовища будут рвать тебя в разные стороны? О, скорее всего останется. Но ты будешь помнить этот момент. И то, о чем нельзя говорить.

— Конечно, Матвей, можно. Только у нас есть не только его дары, — схватив Рабоса за шею, я притянул его так, чтобы он очень хорошо слышал каждое мое слово, — что будет с тем, кто примет Дар Безмолвной?

Откинув заикающегося парня, я смеялся. Жизнь, лишенная смысла. Наполненная фанатичным подражанием и слепому следованию. Вот судьба Рабосов. Но я изменю это. Каждый из нас в себе собрал лучшее от созданий Всевышнего. И получил цепь, связывающую его истинные возможности. Дар? Не смешите меня. Он посадил нас в клетки в надежде навсегда обуздать силу, неподвластную ему. Объявить сильнейших — слабейшими. Прикрыться обществом. Пустить на корм.

Ты же все еще среди нас, Всевышний, запертый в каком-то теле.

Разве нет?

Когда-то

Пограничный лес

Последний месяц весны подходил к концу. Снег растаял почти полностью, лишь в самых низких местах все еще покрывая землю. Приятная прохлада. Я поднял лицо к солнцу, позволяя его лучам коснуться нестареющей кожи. В Доме скорее всего уже начинаются испытания для новой партии свежевыращенных Воинов. Снова. Один бесконечный замкнутый круг. Они воспитывают пушечное мясо на корм созданиям. Под громкие речи про долг Воина. Сколько же людей они уже перевели так?

Усмехнувшись, я перевел взгляд на спокойные воды Исиды, все еще местами скованные льдом. Каждый раз было приятно подходить к ним так близко. Когда находишься около самого их носа. А они не видят. Воины, слишком занятые процессом своего выживания. Как они представляют конец Бесконечной войны? Так любопытно слушать, что они сделают с Чудовищем, когда найдут его. Меня. Усмехнувшись, кинул камень в воду. Успокаивает. Какие еще забавы я любил до? Пять с половиной столетий, запертый в несовершенном теле. Столько попыток. Но эти идиоты каждый раз смотрят в другую сторону. Каждое поколение словно издеваясь надо мной, задирает носы повыше и даже не косится на Рабосов, рожденных мной.

Но в этот раз все изменится.

Мальчишка Крейнов станет моим пропуском в новый Мир. Я уверен в этом. Он еще только начал ходить, а про него слышно уже даже в Пограничном лесу. О, Рабосы знают все новости про благородных. Эрик Крейн. Не подведи меня.

Я все рассчитал. Ошибки быть не может. Конечно, в прошлые раз я говорил так же. И в позапрошлый. Но я умею ждать и учиться на своих ошибках. Родители, желающие своему отпрыску только самого лучшего, в этом деле гениальные для меня помощники. Ты не успел родиться, а они уже натирают языками кресло среди Правящих. Нет. Характер Крейнов не даст тебе спокойно повиноваться им. Твой отец не слушал никого, кроме себя самого. Так же, как и его. А вот Натали Лазарь, ставшая твоей матерью, привыкла слушать тех, кто сильнее. Она не вступится за тебя, парень. Поэтому ты точно сбежишь от них. Либо они сами засунут тебя на воспитание в Дом. Как это у вас там? Модно, престижно? Не имеет значения. Ты точно окажешься здесь.

А моя девочка к этому моменту уже будет бегать по коридорам Дома. Дело останется лишь за малым. Чтобы древняя магия сработала, объединяя вас. А дальше все продумано до мелочей.

У меня было много времени, чтобы отточить эту часть плана.

Слишком много времени, детишки.

Вы не испортите мне все.

Неуверенные робкие шаги за спиной даже умиляли. Я не шевелился, глядя на бегущую синюю воду. Они всегда так боялись. Страх висел горькой волной в воздухе, приятно щекоча ноздри. Вкусно. За все это время было лишь пару тех, кто смотрел с вызовом. Эта не из таких. Ну и ничего. Девчонка все равно будет похожа на меня. Не может быть похожа ни на кого другого. Дом не даст. В клетке воспитывают зверей, аленькие цветочки там не выживают. Она выживет и через все испытания пройдет с поднятой головой. Конечно, за столько лет, были и те, кто тонул в Исиде. Несколько не дожили и до этого, убитые Домом. А последнюю жизнь оборвали создания. Но в этот раз все будет не так. С ней будет Сильнейший. Эта связь не даст моему ребенку погибнуть.

И она, наконец, исполнит то, что должна.

— Чудовище, — тихий голос позади меня заставил лениво обернуться, — я готова.

Девичье тело, окутанное в толстую ткань пальто, ежилось от каждого прикосновения ветра. Смуглая кожа зарумянилась, будто на улице мороз. Изнеженные Ра. Черные волосы струились по плечам завораживающими взгляд волнами. Приятная партия. Красивая девушка. Цвет кожи, волос и глаз, все как у меня. Только слишком полновата. Но ничего, даже если девчонка пойдет в нее, то Дом не даст ей растолстеть. Конечно, риск того, что что-то может пойти не так, я понимал. Поэтому и подбирал Ра, чьи корни не вызывают сомнений, а внешность максимально сходится с моей. На этот раз точно получится.

— Подойди ко мне, дитя, — подняв руку, я дождался, когда дрожащие пальцы коснутся моей ладони, — ты знаешь, зачем ты здесь?

Девушка кивнула, а по ее щеке поползла мокрая капля. Так, плаксы мне точно не нужны. Это может стать неприятным сюрпризом. Ладно, Оливер, будь терпимее, девушке страшно. Ее не воспитывали кнутами, она ежится от каждого прикосновения ветра. Много решит именно Дом. Так что в этом нет ничего непоправимого.

— Чего ты боишься? — спросил я, заглядывая в темные глаза.

Не настолько, темные. Не настолько синие. Но подходящие.

— Вас, — прошептала девчонка, поднимая взгляд, — я не понимаю, почему именно я?

Прикоснувшись к щеке девушке, я вместе с мокрой дорожкой, втянул ее страх. Давай же. Лишенная эмоций ты должна сейчас видеть перед собой красивого мужчину. Я очень долго работал над этим телом. Рельефное, сильное, притягивающее взгляды. Оно же нравится вам. Если вы перестаете бояться. Притянув нежные пальцы к губам, я осторожно коснулся тонкой кожи.

Да, без всего этого, казалось, можно и обойтись. Но несколько неудачных опытов показали, что все получается только если девушки желают меня. Влюбляются. Извращенная работа головы этих Ра. Романтическая история про Чудовище, окутанное тайной. Каждый раз одна и та же сказка. И ведь срабатывает. Ладно. Я попробовал не поморщиться от мыслей о словах, что собираюсь произнести. Как они вообще верят во всю эту чушь?