- Вон, гаечный ключ, видите? Вон, - тычу в стекло. - Поняли, почему Вовчик Вырви Глаз?
Мажор резко распахивает окно. Высовывается и орет:
- Эй, мужик! От тачки моей отошел!
Смотрю на Сергея. Тот так и сидит на диване, тоже смотрит на меня. Пристально, словно первый раз видит. Говорит одними губами: я бы их сам выгнал.
Киваю: да-да, конечно.
- Я тебе сам глаз вырву, усек?! - орут из нашего окна.
Слышу растерянный крик Вовчика:
- Не понял! Че сказал, пацан?! Ты мне?!
- Тебе, тебе, Вовчик-ху*вчик! - орет этот дебил.
- Закрой рот, - хватаю его за руку, - ты в больницу захотел? Не врубился еще, кто мой отец? Он три срока отмотал. У воров в авторитете. У него все менты прикормлены. Одно его слово, и фиг ты еще покатаешься на своей тачке. Тебя со всех сторон прессанут.
- Серег? - мажор поворачивается. - Реально что ли?
Сережа открывает рот:
- Да…
- Вон там на углу два внедорожника стоят, - перебиваю. - По пять человек в каждом, - давлю ему на шею. - Видно отсюда? Нет? Короче, мастера спорта по каратэ. Лучше сами валите. Иначе будете ремонт в квартире оплачивать, они вас тут по стенам размажут. Знаете эти приемы? Как бить, чтобы следов не оставалось? Как связывают стегаными веревками в форме шара?
- Димон, валим отсюда, - ставридка подрывается к выходу. - У меня тачка на углу стоит.
- Валим, валим, - одноклассники толкаясь, торопятся в коридор.
- Стопэ! А мне как ехать? - Димон выглядывает во двор через шторку. - Этот Вовчик там морозится. Серега, че за подстава?
- Заладил: Серега, Серега. Он тебе не поможет. Иди, все норм, - тяну его за руку. - Скажешь папочке: простите, я не вам кричал. Обознался. И все.
- Точно? - он недоверчиво смотрит на меня.
- Да! У них так принято. Чтобы стрелку не забивать, говорят: я обознался.
- Первый раз слышу.
- Ты бандитов-то видел живых? - хмыкаю. - Или в фильмах только?
- Ладно, - он медленно пересекает комнату. - Ты только если че…папашке там объясни. Не знали, мол. Окей? Вовчик Вырви Глаз, - бормочет себе под нос.
- Ноу проблем, - соглашаюсь. - Если ребята понятливые, никто просто так кровь лить не будет. Папа гуманный.
Выхожу в коридор и нетерпеливо топчусь на месте, пока они обуваются.
Фух. Чувство, будто я лимон и меня выжали. Даже пот на лбу выступил. Машу Димону на прощание. Запираю дверь. Прячу ключ в задний карман.
Мало ли.
- Что за связывания стегаными веревками? - спрашивает за спиной Сергей. - С Антоном играли?
- Папа рассказывал. Про пытки. То, что следов не оставляет, не шутка, кстати, - поворачиваюсь. - Еще раз - и всерьез будешь с ним объясняться. Тебе не стыдно? Зачем ты их притащил?
- Скучно было, - он отмахивается.
- Повеселился? - иду в свою комнату. Мимо Лесимайонеси, мне уже и не страшно, не думаю почему-то, что она кинется на меня, хотя и смотрит все так же настороженно. - Нас соседи скоро ненавидеть начнут. Ты как здесь жить собираешься?
- Лесенка, не включай зануду.
Хлопаю дверью.
Звонит телефон. Слушаю вопрос. Отвечаю:
- Нет, спортивный костюм на мальчика я не продаю.
.- Я что-то пропустил? - кричит он из коридора.
- Вы с Викой меня пиарите, - кричу в ответ. Плюхаюсь на кровать. Замечаю в углу кучу розового тряпья. Приглядываюсь. Узнаю зайца, которого Антон покупал.
То, что осталось. Всего изодрал.
Из-под головы вытаскиваю зеленые спортивные трусы.
Отлично. Он тут жил что ли?
Вскакиваю. Выглядываю из комнаты:
- Тебе не надоело?
- Зайца не я изорвал, - тут же откликается он из зала. Гремит шкафом. - У нас собака живет, забыла? Куплю другого. Но, по-моему, мягкие игрушки - это так тривиально.
Ж-ж-ж-ж - включается пылесос.
Слоняюсь по спальне.
Точно, жил.
Футболка его. Еще трусы. Носки. Вчерашние брюки и рубашка на стуле. М-м-м, Пол Смит. Классная. Твердый воротничок, без карманов, Папа похожие носит.
Хочется переодеться в нее, как в фильмах. Но у нас тут не рассадник романтики.
Сгребаю все в кучу и выношу на пол в коридор.
В комнате негромко включаю телевизор. Пылесос все так же мерно гудит. Почти засыпаю под эти звуки, так не хочется уезжать никуда. Да и почему я должна уезжать из собственной квартиры?
Я тут выросла.
И я устала.
Я устал - пишет он минут через двадцать.
Прислушиваюсь к его шагам в маминой комнате. Печатаю:
Если днем собирать полк придурков в квартире, а ночами пропадать в казино, ничего удивительного
Деньги у тебя в шкафу.
Сползаю с кровати и сдвигаю в сторону зеркальную дверь. Смотрю на свой фиолетовый кошелек. Вытаскиваю из-под него черно-белую картину в раме. Изображение лестницы и поднимающуюуся фигурку.
Прижимаю картину боком и читаю входящее сообщение:
Лестница Пенроуза. Человек постоянно поднимается. Когда пройдет четыре пролета, окажется в начале. Если спускается, так же пройдет четыре пролета, и опять в начало. Как с тобой, Лесенка. Вообще, никуда. Застрял в оптической иллюзии на бесконечно.
Без выхода, в самом деле? - печатаю.
Похоже, да, - отвечает.
Глава 20
Он пишет: когда ты в последний раз кувыркалась с Антошей.
Спрашиваю: а ты с одногрупницами чем занят был?
Он: сначала ты ответь.
Это было еще на позапрошлой неделе, как раз на том видео, и к Антону не вернусь, но какая разница, если щас наша честность ничего особо не меняет.
Этого я не пишу.
Шарится по притонам, развлекается с дружками, и мне не надо его мазни, недостаточно сказать: ты как бесконечная лестница, и все.
Лестница…
Я не прям спец, но по-моему иначе как-то выражают эмоции. Он ведь уже говорил, как все говорят. Нормальными словами. По-простому. Надоело жить в цирке.
Как зовут собаку? - пишу.
Цезарь. Можно просто Цэ. Как витамин, - отвечает.
Где работаешь?
Допрос? Где ночью были. Там.
Вспоминаю неказистый особнячок. Мишаню охранника. Смотрю на кошелек. Печатаю:
Ты наврал, что деньги проиграл?
Ага. Я не играю. Тебя хотел увидеть. Не знал, где предлог взять. Придумал, что смог. Тебе там не понравилось, да? Отец предлагает идти к нему в фирму. Мне только закончить надо одно дело. И уйду. Так что с Антоном?
Держу палец над экраном. Противоречиво. Вроде и ясно, что нет, родная, не привычка это, сам говорит.
Но словно он позвонил вчера потому, что увидел, как мы с Антоном на парковке бла-бла. Типа пока ты одна была всю неделю - ты не нужна. А когда рядом с тобой кто-то крутится, сразу собственность потягивается, зевает, колпак ночной снимает.
Проснулся.
Или я придираюсь, или что это еще.
Так и не пишу больше. Слышу, как он из комнаты выходит. По коридору в зал.
Идиотство.
Мы же в одной квартире.
А общаемся по интернету.
Иду за ним.
Он усаживается на полу перед телевизором, подключает приставку. Будут, значит, гонки или стрелялки. Пиу-пиу. Собака шоркается неподалеку, на диване. Наблюдает за ним, любопытная. На меня ноль внимания. Я тут вроде как главная, ау, пес.
Не поворачиваясь, Сергей говорит:
- Не так давно щенки родились. Хочешь, подарю вам с Антоном на свадьбу сына Цезаря? Связка лабрадора и сибирской хаски, одной из самых красивых считается.
Ха-ха-ха. Сколько можно вязаться ко мне с дурацкой свадьбой.
На экране картинка грузится, штук двадцать геймс на выбор. Он жмет на черно-белого чувака с пистолетом в руках.
- Можешь клоуна выключить? - сбрасываю звонок с незнакомого номера. Прислоняюсь к косяку.
- Это не про клоунов, - он берет джойстик. - Гангстеры.
- Только текстом можешь в чем-то признаться? Вживую никак?
- О чем ты. Я ничего не писал.
Ну, точно, как я могла так плохо подумать о нем. Что он мне писать будет. Его друг писатель ведь шлет мне всякий спам.
- Эдгар По, твой любимый, - продолжает Сергей. - Про него, кстати, триллер есть качественный, “Ворон”. Джон Кьюсак в главной роли. Смотрела?
