– Вот падла! – Он распахнул окно, выплёскивая в отбегающего фотографа свой кофе. Действие сопровождалось серией вспышек. – Я смотрю, у вас хорошо получается держать объектив, может быть, хотите подержать что-нибудь потолще? – Он потряс рукой пах и продемонстрировал средний палец. – На первую полосу!

Хьюго вернулся к кулеру и с удвоенным остервенением начал стучать по кнопкам.

Он схватил нож со стола и…

Дверь в кабинет открылась. Вошла судебный медик – женщина лет шестидесяти в строгом сером костюме, который подчёркивал её идеальную осанку. Следом за ней, протирая толстые стёкла очков о рубашку, показался худощавого телосложения мужчина. Его покрытое пигментными пятнами лицо выражало вселенскую усталость. На плече висел внушительных размеров контейнер.

– Детектив Кёнинг. – Женщина крепко, по-мужски пожала ему руку.

– Здравствуй, Барбара. – Маркус вынырнул из своих мыслей. – Присаживайтесь, Кристофер, – сказал он мнущемуся у дверей криминалисту. – Хьюго, заканчивай пить кофе, иди сюда. Давайте ещё раз пройдёмся по тому, что у нас есть. – Он посмотрел на Барбару.

– Дженнифер Форс, женщина тридцати трёх лет. Смерть наступила между пятнадцатью тридцатью и шестнадцатью часами от обильной кровопотери, вызванной ранением в область шеи. Характерная рваность контура раны говорит о том, что удар был произведён слабо заточенным предметом. Удар, вероятно, нанесён левшой ростом между метром семьюдесятью и метром восьмьюдесятью. Никаких посторонних частиц, за исключением хлопковых волокон, в месте пореза не обнаружено. Длина пореза – девятнадцать сантиметров. Средняя толщина – пять миллиметров, но у верхней своей части он более широкий – чуть меньше двух сантиметров. Смерть наступила в течение двадцати секунд. Это что касается ранения. Химический анализ не показал наличия в крови жертвы каких-либо посторонних веществ. Однако один момент показался мне странным. Мозг жертвы был насыщен кровью, в то время как во всём теле её практически не осталось. Более того, по какой-то причине эта кровь на момент вскрытия даже не начала сворачиваться…

– Как такое возможно? – спросил Кристофер.

– По не известной пока мне причине в этой крови наблюдалось аномально низкое содержание антигемофильного глобулина, что вдвойне странно, ведь умершая не страдала гемофилией. Втройне странно, что содержание данного белка в основной массе крови на полу было в пределах нормы. Однако не это самое необычное.

– Что же ещё? – усмехнулся Хьюго, хлюпая кофе.

– Помимо этого задержавшаяся в мозге жертвы кровь была в значительной мере насыщена кислородом.

– И что это может значить? – спросил Маркус.

– Да ни черта это не значит! – ответил вместо Барбары Хьюго, звучно отпив ещё немного кофе. – Гоняемся за призраком.

Барбара посмотрела на него ледяным взглядом. Головка шумящего напольного вентилятора повернулась к Хьюго, и тот передёрнулся от пробежавшего по спине потока воздуха.

– Это может значить, что её перевернули вверх ногами и только после этого перерезали горло, – пояснила она. – Затем дождались, пока кровь из тела стечёт, подмешали к малой её части мощный антикоагулянт, следы которого я обнаружить не смогла, каким-то неведомым способом наполнили этой кровью мозг жертвы, закупорили сосуды и тогда уже спустили её на землю. Так тебе понятнее, что это значит? Это невозможно.

Хьюго сжал губы и отставил кофе.

– Так или иначе, – продолжала Барбара, – имея даже такой незначительный запас кислорода, мозг жертвы мог функционировать некоторое время после того, как всё остальное тело уже было обескровлено.

– Может ли это означать, что она могла двигаться? – уточнил детектив.

– Движения конвульсивного характера вполне вероятны.

– А встать?

Барбара нахмурилась.

– Не думаю. Нет, – сказала она.

– Однако положение тела говорит об обратном, – подал голос Кристофер. – Основная масса крови находилась в нескольких метрах от того места, где было обнаружено тело. Никаких следов перемещения. Полотенце, – он извлёк из пластикового контейнера полиэтиленовый свёрток и положил его на стол, – содержит только её отпечатки и отпечатки мальчика. Установили, чья кровь?

– Она принадлежит Дженнифер Форс, – ответила Барбара.

У меня было видение. Великан возле моего дома. Он мне не угрожает. Он… Будто извиняется.

– Мне всё ясно, – пожал плечами Хьюго. – Герберт запаниковал, попытался перенести тело, вспомнил о том, что убежал ребёнок, положил тело. А что касается полотенца… Оно вообще могло всё время быть у неё в руках. А по поводу отпечатков на нём – это вопрос к качеству работы ваших криминалистов. Я не удивлюсь, если это кто-то из них по глупости оставил его на столе. Да и не так уж и хорошо оно было сложено.

– По твоим словам, всё, хоть и с натяжкой, но выглядит логично, – покачал головой Маркус. – Все согласны? Кристофер, а что с орудием убийства?

– Мы проверили все предметы в доме. Обеденный стол был накрыт на трёх человек. Все столовые приборы взяты из одного набора – три вилки и только два ножа. На кухне нами была найдена другая часть этого набора, в ней также находились три вилки и уже три ножа. Шестой нож мы найти не смогли. Исходя из предоставленных Барбарой данных и показаний мальчика, я могу с полной уверенностью сказать, что орудием убийства является тот самый нож. Вопрос только, где он сейчас?

– Вот первый и главный пробел. Однако есть ещё два, – сказал детектив. – Второй пробел – сам Герберт. Ты помнишь, Хьюго? Когда мы в тот день навестили его в больнице, врачи сказали нам, что его травмы могло вызвать простое падение. Ты по-прежнему придерживаешься этой точки зрения?

– Ну да. Он погнался за Джейсоном, споткнулся, да пусть хоть на порожках, и ударился головой. Вот и всё.

– Место падения Герберта нам известно точно, – поправил его Кристофер, показывая фотографию. – Он упал здесь, на бетоне, в полутора метрах от калитки.

Хьюго проигнорировал снимок и демонстративно развернулся на скрипучем стуле спиной к криминалисту.

– На похоронах я подходил к нему и заметил одну занятную деталь, – продолжал тем временем Маркус. – Как и докладывали медики, у него две травмы. Одну из них, допустим, левосторонний перелом челюсти, вполне могло вызвать падение. Однако висок повреждён с правой стороны. Упасть сразу на обе стороны лица он никак не мог. Вот он и второй пробел. Вы видите какую-нибудь связь?

В кабинете повисла тишина.

– Хьюго? – Маркус взглянул на помощника. – Ты уже понял, к чему я веду?

– Не держи меня за идиота, – отмахнулся Хьюго, поднёс ко рту пустой стакан и вернул его на место, – но это полная чушь.

– Как отметила Барбара, Дженнифер погибла от руки левши. Герберт – правша. Мне кажется, все эти пробелы могло бы заполнить третье лицо. Тем более в последнем разговоре со мной Джейсон упоминал какие-то голоса. Есть вероятность, что убийство совершил вовсе не Герберт, а кто-то посторонний. Герберт попытался его остановить, получил одну из травм и лишь затем упал…

– Но мальчик ясно сказал, что убийца – его отец! – прервал детектива Хьюго.

– Ты сам прекрасно слышал, насколько несвязно Джейсон рассказывает о том дне, а штатный психолог управления, который вчера сидел на этом самом стуле, пока ты зевал за компьютером, сказал, напомню, следующее: «Существует вероятность того, что некоторые события могут быть стёрты из его памяти в результате потрясения». К тому же сам мальчик говорил, что видел какого-то крупного мужчину возле дома. Наши ребята уже занимаются составлением фоторобота.

– Хорошо, допустим, Герберта кто-то ударил. Но чем? – спросил Хьюго.

Маркус вопросительно посмотрел на Кристофера.

– Мы не работали в этом направлении, – замялся тот. – Не рассматривали возможность появления третьего человека и ещё одного орудия. Но в любом случае, мы сняли отпечатки со всех предметов в доме.

Хьюго презрительно хмыкнул и почесал щетину.

– У тебя списки с собой? – спросил Маркус. Кристофер передал ему внушительную стопку бумаг. Детектив разделил её на четыре приблизительно равные части между присутствующими. – Ищем неизвестные отпечатки.