— Так король все-таки просто уехал? Люди в деревне думают, что он исчез навсегда.

— Поменьше бы ты бывала в деревне, тем более в такую погоду. Простолюдины не хотят с тобой разговаривать, а ты по-прежнему слушаешь их разговоры. — "Снова эта скользкая тема". — Их не посвящают в дела королевства. Да, Феликс просто уехал, он сам сказал об этом Эпсу Фендерсону.

— Но что означает этот неутомимый дождь?

Маркус небрежно отмахнулся.

— Подумаешь, на кого-то или на что-то разозлился.

— Слышала — не часто он у вас злился.

— Ещё ни разу больше трёх дней ливень не шел, сегодня третий и будь уверена, он будет последним, завтра уже будет отличная погода.

Джейн не уставала восхищаться его уверенностью и позитивом. Казалось, этот молодой человек, даже не пропускает к себе в голову тревожные мысли.

Джейн, слегка нагнувшись, дотронулась до незаконченного творение Маркуса:

— Уверена — у тебя получиться очень красивая скульптура.

— Да, она будет стоять на самом видном месте во время нашей свадьбы.

Джейн почувствовала себя неловко. Раньше ей казалось, что, останься она в Айронвуде навсегда, Маркус мог бы быть отличной партией для нее, но сейчас она поняла, что это невозможно. Нет, это невозможно. Желая скрыть неловкость, она просто весело рассмеялась.

— Я, пожалуй, не буду тебя отвлекать, тем более, я давно не была на вышиваниях с дамами.

— Конечно, сходи. Хорошо вам провести время.

Он сказал это так беззаботно, что Джейн даже испугалась. Будто они уже много лет женаты. Уходя, она бросила на него последний взгляд: Маркус действительно являлся очень приятным человеком, красивым мужчиной и, что немаловажно, имел высокое положение в обществе, но все мысли Джейн были лишь о том, где сейчас Феликс. Какая дуреха. Она такая же, как все барышни. Точно такая же.

Джейн действительно давно не была на вышиваниях. Она прекрасно осознавала: Кассандра предельно точно поняла, что песня адресовалась именно Феликсу. И никакие другие аргументы не убедят ее в обратном. Женщины чувствуют такие вещи.

Джейн толкнула двери и вошла. Дамы все как одна подняли головы, застыв в одинаковом положении. Девушка поздоровалась и села на свободное место.

— Надо же, леди Джейн порадовала нас своим визитом.

По язвительному тону Кассандры, Джейн сразу поняла, что не ошибалась. Та действительно прекрасно поняла, кому адресовалась песня. Джейн ничего ей не ответила. Девушки приступили к вышиваниям. За весь час посиделок, леди обсуждали, как обычно разные девчачьи мелочи, но о короле, либо о его отъезде никто так и не заикнулся. Видимо эта тема за прошедшие три дня была перемолота “от” и “до”. Хотя раньше исчерпанность темы не являлась проблемой для этих болтух. Зато все нарочито долго говорили о гадком танце Тристана, о его ужасных руках с копытами. Будто, все эти разговоры целенаправленно были адресованы Джейн. Не так давно, все девушки дворца восхищались её экзотическими чувствами к Тристану, а теперь изливались желчью под злобный блеск в глазах Кассандры. Джейн и сама не понимала, почему не уходит и слушает все это. Уходить было просто некуда. Маркус говорил об их свадьбе, и она не знала, что ему ответить. До серого дома было просто невозможно добраться, а в деревне с ней по-прежнему почти никто не общался. А Феликс… Просто уехал… Только бы закончился этот ливень, чтобы она могла прийти к Тристану, Шону, Лане, Таяне, ко всем “людям зеленой воды”.

— Леди Джейн, давайте сходим за красными нитками, — обратилась к ней Кассандра.

Довольно забавно звучало предложение вместе сходить за нитками. Джейн прекрасно понимала, что невеста короля хочет лишь отвести ее в сторону для личного разговора. Какой предлог! Могла бы просто предложить поговорить.

— У меня в картинке нет красного цвета, мне не нужны такие нитки.

Джейн решила притвориться дурочкой. Ей совсем не хотелось разговаривать с Кассандрой наедине. Джейн всегда презирала женщин, которые уводят чьих-то мужей/женихов либо просто спят с ними. И каким-то образом она стала этой женщиной. Как же ужасно!

— Леди Джейн, в моей картинке есть красный, можете взять повышивать мою.

Все девушки оторвались от своих творений и заинтересовано слушали диалог Джейн и Кассандры.

— С чего мне вышивать вашу картинку?

— Ну, вы же легко можете взять мое, почему бы и не на этот раз.

— Пожалуй, сходим вместе за нитками, — поспешно сказала Джейн.

Дамы поднялись со своих мест и вместе подошли к сундукам с мулине. Кассандра гневно смотрела на Джейн.

— После выступления он ушел в одну из беседок у озера, там была и ты. Я видела. А потом вы исчезли. Он умеет переноситься куда угодно, — её голос слегка дрожал. — Где вы были. И что там делали?

Джейн ничего не ответила.

— Отвечай, — в глазах Кассандры стояли слезы, — отвечай или я поспособствую тому, чтобы тебя не только отправили в самую дальнюю деревню Айронвуда, но и запретили когда бы то ни было посещать Великие Сады.

— Он перенес нас в пещеры в скале, чтобы показать сенеял. И всё.

Это была не вся правда, но, кажется, Кассандру эта часть расстроила сильнее, чем, если бы Джейн призналась ей о сексе.

— Хотел показать сенеял… С какой это стати?

— Я не знаю.

— Показал тебе сенеял, а потом пришел на рассвете и сказал, что уезжает в деревню Миллис на севере Айронвуда. Три дня идет дождь. Что все это значит?

— Я не знаю, Кассандра. Да, я меньше других знаю, где он и почему уехал, — Джейн так отчаянно сказала эти слова, что ее тон успокоил Кассандру.

Джейн и вправду расстроилась: он предупредил свою невесту, конечно же, объяснил, что ему нужно уехать, а она до сих пор гадала, не исчез ли король навсегда.

— Ладно. Ты очень скоро станешь деревенской девушкой. И таковой тебя объявит не Верховный Совет. Нет. Феликс. Когда король вернется, он выгонит тебя очень далеко. Потому что он любит меня и сделает то, что я попрошу. А я попрошу.

Джейн смотрела в холодные глаза Кассандры и вспоминала, как хотела подружиться с ней. Верила, что Кассандра имеет влияние и поможет ей вернуться домой. И она действительно его имеет, только теперь она поспособствует тому, чтобы Джейн изгнали из Великих Садов.

В тот вечер Джейн уже не плакала.

Оказалось, что в слезах нет никакого смысла. Она молча лежала на кровати, глазея в одну точку. Среди прекрасных камней и нарядов, среди разноцветных домов и золотых блесток она чувствовала себя потерянной и одинокой. В присутствии Кассандры она вообще ощущала себя ужасно, ведь понимала, кем она сейчас является в ее глазах. Она не хотела этого. Не хотела. Но не смогла ему отказать. Или все-таки хотела?

Ее сердце разрывалось, когда она думала о маме, папе, Аннабель и Лекси. Как бы она хотела вернуться к ним, увидеть их снова. В груди что-то сжималось, когда она представляла, что может больше никогда их не увидеть. Одиночество поглощало ее без остатка. Она совершенно одна. Совершенно…

На следующий день, как и предрекал Маркус, ливень, наконец, прекратился, погода снова стала стандартной — умеренно солнечно и облачно. Весь Айронвуд вздохнул с облегчением — главная опасность миновала. Но Джейн не чувствовала облегчения, а даже наоборот. Ливень мог означать, что с Феликсом что-то случилось, но ясное небо не гарантировало, что с ним все хорошо. Оно могла означать так же и то, что его вообще больше нет в Айронвуде. Может он попал в другой мир, так же случайно, как Джейн оказалась здесь, или он… Или он… Нет, этого она не хотела допускать даже в мыслях.

Джейн не находила себе места. Съедала себя всевозможными домыслами и периодически впадала в отчаяние. С отсутствием Феликса — Айронвуд стал для нее серым и невзрачным. Она боялась, что он может не вернуться и в таком случае она никогда не увидит дом, а существование в этом мире без него — также лишено смысла. Раньше, до той ночи в пещере, она могла бы отогнать мысли о нем, возможно, выйти замуж за кого-нибудь из вельмож. Но теперь — нет.