— Займусь изыманием доспехов и меча, — добродушно улыбнулся Лью. — И заодно понаблюдаю, как ты собираешься выбираться из этой передряги.

— Но для этого тебе придётся постоянно быть рядом. Ты хочешь сбежать со мной?

— Это необязательно, мой юный друг. У меня есть такие предметы, свойства которых весьма необычны и узкоспециализированы, но за которые любой король отдал бы мне полкоролевства. Счастливо оставаться, паладин Гауди.

И с этими словами Лью исчез. Был и пропал. Гауди высматривал его среди сокамерников, но торговца нигде не было. Не успел рыцарь сообразить, привиделся ли ему весь этот разговор, как дверь в трюме громко хлопнула, и послышались тяжёлые шаги сразу нескольких визитёров.

Тот самый светловолосый эльф с побережья в сопровождении четырёх стражей в чешуйчатых доспехах и короткими мечами наголо. Процессия миновала все клетки и остановилась рядом с той, где томился Гауди.

— Эй, воин Света! — выкрикнул эльф. — Подойди сюда.

Гауди приподнялся, отряхнул портки и приблизился к прутьям. Стражи поспешили отпереть клетку. В этот момент юношу оттолкнул один из варваров и с криком шагнул в проём. За ним потянулись остальные. Мечи эльфийских воинов быстро изрубили в капусту самого дерзкого и заставили отступить других. Главный эльф встретил это событие с холодным выражением на лице. Когда буря в клетке улеглась, эльф шепнул что-то стражам.

— Выходи! — крикнули на Гауди.

Перед ним расступились. Стоило ему покинуть клетку, как стражи принялись выволакивать раненых бунтовщиков. Их судьбе Гауди не завидовал.

— Служитель Синода, значит, да? — не оборачиваясь, ухмыльнулся эльф. — Как твоё имя?

— Гауди. Чего хотите? — с вызовом ответил юноша.

— Ничего, просто кое-что не сходится.

— Что не сходится?

Эльф промолчал. Под конвоем из двух стражей они шли по тёмным коридорам, пока не выбрались на палубу. За бортом сгустились сумерки, корабль резал носом туманную пелену. Редкие постовые прогуливались вдоль фальшбортов, подсвечивали пространство ручными фонарями на цепочках.

Широким шагом эльф прошествовал к каюте и без стука вошёл. Стражи встали у двери. Командир прошествовал в центр небольшой, скромно обставленной комнаты и сел за круглый стол. Гауди остался стоять у входа.

— Подойди поближе. И теперь скажи ещё раз. Ты служитель Синода?

— Да.

— Солдаты отобрали у тебя доспех с орлом и очень странный меч. Что там ещё, стилет? Не похоже на тот набор, что носят с собой воины Света. Так кто же ты такой?

— Я служу Синоду, — честно ответил Гауди, скрывать что-то он не видел смысла, его миссия изначально не была секретной, но давать какие-либо обширные объяснения тоже не стоило.

— Ещё интересней, — эльф закинул ногу на ногу, изящно блеснув чёрным сапогом со стальной набойкой на каблуке. — Расскажи-ка мне, служитель, зачем ты приплыл на Боло, да ещё так неосмотрительно вмешался в чужой конфликт?

— На Боло я приплыл в поисках способа борьбы с одним из многочисленных недугов Теаны, — ответил Гауди, не отводя взгляда.

— Что же это за недуг такой, способ борьбы с которым находится на острове варваров?

— Я искал предмет, способный обнаруживать присутствие нежити.

— Что за предмет?

— Некое ожерелье. Названия не знаю, но знаю о свойствах.

— Очень интересно. Мне даже кажется, знаю, что это за ожерелье. Нашёл тут одно, — эльф извлёк из ящика стола вереницу чёрных крупных бусин, и небрежно покрутил на указательном пальце. — Похоже, магия внутри работает.

Гауди без усилий выдержал изучающий взгляд эльфа, а тот продолжи, не сводя глаз с пленника, следя за каждой его реакцией.

— Твой спутник. Очень интересный тип. Как его имя?

— Он назвался мне Шалопаем.

— Почему вы были вместе?

— Он бывший пират. Я помогал ему уладить старые проблемы.

— Охотно верю! — эльф забросил ожерелье назад в ящик. — Скажи мне, паладин, почему ожерелье для поиска нежити нагревается, когда рядом находится этот бывший пират Шалопай?

— Потому что он вампир.

У эльфа брови подскочил от такой прямоты.

— Паладин и вампир! Это с трудом поддаётся пониманию. Рассказывай, что тебя с ним связывает.

Гауди рассказал, как встретил Шалопая и как подрядился ему помогать, утаив при этом свой интерес к поискам Шепчущего.

Эльф терпеливо выслушал рассказ.

— Правильно ли я тебя понял, спасение вампира твоя основная миссия?

— Так и есть.

— Странно… — почесал подбородок эльф. — Твой спутник говорит о другом. Скажи честно, Гауди, чего ты ищешь? Ты ведь говорил о некоем недуге. Это ведь не какая-то абстрактная Тьма, что расползлась по нашим землям. Нет. Ты говорил о чём-то очень конкретном.

Только сейчас Гауди сообразил, что, не подумав, наболтал лишнего. Он ненавидел врать, и потому с облегчением сказал:

— Ты прав. Уж извини, не знаю, как к тебе обращаться. Есть нечто, что я пытаюсь прояснить, но это не главная цель моего путешествия, ибо у меня слишком мало знаний. Я пытаюсь понять аномалии, связанные с Шепчущем во тьме.

— С кем? Шепчущим во тьме? Это что ещё за чудо?

Почему-то Гауди показалось, что эльф фальшивит и кое-что знает о Шепчущем.

— Нам мало известно об этом создании. Только то, что оно есть причина помешательств многих добрых жителей Вероны и Дебира.

— Уведите его, — холодным голосом распорядился эльф.

— Эй, постойте, — пришло время удивляться Гауди. — А что там с Шалопаем? Он в порядке?

Эльф ответил, чуть приподняв подбородок:

— Самое страшное, что может с ним случится на моём корабле, это голодная смерть. Но он крепкий парень, обязательно дотянет до земли. А вот потом даже я не смогу ручаться за его безопасность. У нас в лаборатории чего только не случается. Увести!

Пока Гауди сопровождали в трюм, он потирал кольцо на пальце и всё думал над тем, когда же им воспользоваться. Стоит ли сделать это сейчас, пока он ещё может добраться до главаря налётчиков или лучше дождаться прибытия в пункт назначения и уже на месте узнать обо всём, что тут затевается?

Размышления молодого рыцаря прервали охранники, грубо втолкнув его в переполненную клетку. Пол рядом с прутьями окрасился бурыми пятнами. После бунта здесь стало просторней и тише. Варвары поняли, что никто их выходки терпеть не станет, и притихли.

Гауди сел у стены, проверил, на месте ли его тайное оружие — чудо-булавка, и улёгся набок, свернувшись калачиком. Он очень устал: для приверженца путешествий по суше второе плавание подряд — это настоящее испытание на прочность.

Сон прерывался мутными бодрствованиями, во время которых Гауди невольно слушал разговоры пленников о минувшей битве, безрадостные, а порой и жуткие прогнозы относительно невольничьих судеб, но, к чести варваров, никто из них не ныл и не жаловался, парни словно сидели не за решёткой вдали от дома, а в близком их диким сердцам шатре из шкур и обсуждали последние события.

Минуло много часов, прежде чем снова открылась дверь и в трюм вошёл отряд вооружённых стражников в чёрно-чешуйчатых доспехах. Они вереницей выводили пленных из клеток. Подобно ветхому плащу юноша сбросил с себя дремоту и провернул кольцо риской к ладони. В кулаке он зажал открытую булавку.

Он себя видел прекрасно, и потому действовать так, будто тебя не замечают остальные, казалось верхом дерзости. На свой страх и риск Гауди вышел из колонны пленных и подошёл со спины к одному из охранников. Никто даже не повернулся в его сторону. Игла легко прошила рукав из плотной ткани, эльф дёрнул рукой, но Гауди успел зажать иглу в скобе. Ничего не произошло, но так как все по-прежнему не замечали выходки молодого пленника, он решился на эксперимент.

— Открой мои кандалы, — шепнул Гауди на ухо стражу.

Воин обернулся и с прищуром взглянул на того, кто стоял за ним.

— Ладно, — с безразличием сказал страж и, найдя в связке ключей нужный, открыл замок на цепях.