Всё это было сказано таким тоном, будто Катенька, и правда, какая-то вонючая оборванка с помойки. Стиснув зубы, девушка склонила голову:

– Простите, ваше величество.

– Мои камеристки помогут тебе привести себя в приличный вид, а модистка возьмёт мерки для карнавального костюма. Через два часа жду на чашку чая в гостиной, побеседуем о жизни.

Королева развернулась и гордо удалилась вместе со свитой. Однако четыре девушки остались и вплотную занялись Катенькой. Сначала она приняла ванну с ароматными маслами, потом девушки помогли надеть ей пышное платье какого-то невнятного цвета, уложили волосы вокруг головы и проводили в небольшую залу этажом ниже.

Заметив Катерину, королева попросила жестом удалиться всю свою свиту и предложила девушке присесть рядом.

– Прелестно выглядишь, как тебя зовут? – недовольно скривив губы, спросила Тильда.

– Катри, ваше величество…

– У тебя нет знака верхних, откуда ты взялась?

Катерина машинально потёрла шею на том месте, где у всех верхних был золотисто-чёрный узор, и, вздохнув, решила рассказать королеве правду, может, хоть она сжалится и поможет ей:

– Из другого мира, ваше величество. У меня там остался любимый муж и маленькие дети. Один из ваших графов украл меня и притащил сюда. Я от него сбежала и приехала в Магикус, нашла мага и попросила вернуть меня домой, а он вместо этого отдал меня королю, сами знаете для чего. Но я не хочу рожать наследников, я хочу домой, к своим дочкам…

– Ты знаешь, как звали этого графа?

– Арчибальд Квакус из города Развратикус… Ваше величество, помогите мне, ведь вы же тоже женщина…

На этих словах Катенька расплакалась, а королева задумалась: всё оказалось совсем не так, как она думала. Теперь её задача становится проще, но придётся соблюдать осторожность.

– Ты будешь делать то, что велел король, – жёстко и громко сказала Тильда, покосившись на стражников у дверей. – Завтра у нас костюмированный бал, ты тоже на него пойдешь, а до тех пор запрещаю тебе покидать свою комнату. И советую смириться со своей участью, так будет проще. Ступай.

Она кивнула стражникам, те подняли под руки заплаканную Катеньку и подтолкнули к дверям. Девушка взглянула на королеву, почти физически чувствуя, как ускользает от неё последняя надежда, и поплелась в комнату, сопровождаемая двумя суровыми бородатыми дядьками.

Некоторое время спустя, в диковинном саду позади дворца, королева встретилась с мужчиной в тёмном плаще.

– Свяжись с графом Арчибальдом Квакусом. Скажи, его пропажа нашлась и находится у тебя. Пусть срочно выезжает в Магикус.

– Слушаюсь, моя королева, – ответил глубокий голос из-под капюшона.

Незнакомец исчез так же незаметно, как и появился, а Тильда, как ни в чём не бывало, продолжила свою ежедневную прогулку.

Магикус был городом невиданных чудес и пышных празднеств. Два раза в году здесь проводились масштабные карнавалы. Сотни невиданных существ шествовали колоннами по городу, десятки уличных фокусников показывали своё искусство на каждом углу, музыка лилась, звенела или гремела на всех улицах, а по вечерам в небе расцветали невиданные фейерверки. Два дня творилась эта вакханалия и завершалась она непременным костюмированным балом в Радужном Дворце, что возвышался в центре города и служил временной резиденцией короля, когда он бывал в Магикусе.

Катенька всех этих чудес не видела, потому что целый день просидела взаперти в отведённой ей комнате, окна которой выходили в сад. Попеременно она то безутешно рыдала, то металась по комнате в поисках выхода. Девушка простукала кулачком все стены и подёргала за все выступы, пытаясь найти несуществующий потайной ход из комнаты. Сдёрнула с кровати простыни и связала из них верёвки, а потом обнаружила, что в окне открывается лишь небольшая форточка. Тогда она попробовала разбить стекло табуреткой, но оно оказалось очень крепким, а на шум прибежали стражники, отняли верёвку и пригрозили привязать к стулу, если не угомонится. К вечеру Катерина так устала, что уснула крепким сном, свернувшись калачиком среди мягких подушек, и даже не услышала фейерверков, что добрый час гремели над городом.

Следующий день отличался разве что тем, что к ней несколько раз приходила королевская модистка. Судя по количеству примерок, Катеньке шили целый гардероб, начиная от ночной рубашки и заканчивая дорожным костюмом из мягкой замши. Ближе к вечеру принесли костюм для бала.

Где-то в глубине души Катенька очень ждала этого бала. Ребёнок в её душе радостно хлопал в ладоши, предвкушая, как будет в чудесном платье кружиться в вальсе с мужественным красавцем, может быть, самим королём, который Катеньку, кстати говоря, очень взволновал, как мужчина, особенно когда он гаркнул на неё своим властным голосом. А его золотые кудри вообще привели в совершенный восторг. В те краткие минутки, когда девушка решала смириться со своей судьбой и представляла своё будущее, она видела себя под этим красавцем и почти чувствовала, как скользят золотые кудри по её плечам и груди от мерных и уверенных движений мужчины. Естественно, она гнала подальше эти мысли, напоминала себе про Петеньку и детей, и снова начинала обдумывать возможность сбежать.

Однако же принесённый наряд Катеньку ужасно расстроил. Платье-то было очень красивое, а вот на голову предполагалось одеть совершенно безобразное нечто. Даже модистка морщилась от брезгливости, когда выкладывала эту маску на кровать. Зелёная резиновая голова какой-то рогатой горгульи с прорезями для глаз и рота. И такие же зелёные резиновые перчатки с когтями. Мало того, всё это безобразие было ещё и украшено драгоценными камнями – кольца с рубинами на пальцах, серьги в ушах, и небольшая цепочка из трёх сверкающих капелек, свисающая от губ, видимо, изображающая капающую слюну.

– Я не буду надевать эту мерзость! – возмутилась Катенька.

– Её величество сама подбирала для вас наряд, и она очень расстроится, если вы откажетесь, – ответила модистка.

Ну ясное дело, это королева решила сделать её такой страхолюдиной. Как женщина, Катерина её вполне понимала, не очень-то приятно, если твой муж находит себе другую женщину для заведения потомства. Наверняка, она беспокоится из-за вероятной соперницы. Что ж, Катри это вытерпит. Вот возьмёт и наденет безобразную маску! И пойдёт на этот бал! И будет там танцевать и веселиться! Все же ведь придут в костюмах? Может, у них там тема такая – самые безобразные создания? Да и вообще, если все гости будут в масках, возможно, ей удастся как-нибудь незаметно ускользнуть…

С такими надеждами Катенька, в сопровождении своей стражи, спустилась в бальную залу. И все её чаянья тут же рухнули. Бал, действительно, был тематическим, только вот темой его, видимо, были животные. В шикарных платьях по зале перемещались прелестные кошечки и лисички, мужчины были медведями, волками и львами. Их маски были очень натуралистичны, но всё же довольно привлекательны. И только Катенька была мерзким зелёным созданием, безвкусно украшенным драгоценностями. Первой мыслью девушки было бежать отсюда обратно в комнату, и она даже развернулась, подхватив юбки, но суровые стражники помотали головой и подтолкнули её обратно в залу.

Ничего не поделаешь, Катерина глубоко вздохнула и, расправив плечи, пошла через толпу в сторону королевской четы. Надо ли рассказывать, как все вокруг морщились от омерзения, когда мимо них проходила эта горгулья? Как тыкали пальцами в спину? Как много злобных насмешек и издевательств услышала Катенька на этом балу? И даже королева деланно громко воскликнула: «О, прародитель, кто же додумался пустить сюда это страшилище? Не смейте даже подходить ко мне!» А король – он просто отвернулся, не желая лицезреть это мерзкое создание.

Хорошо, что под маской не было видно слёз унижения и обиды, что беспрестанно лились по щекам Катерины. Её первый в жизни бал оказался сущим адом. Конечно, некоторое время спустя, на неё почти перестали обращать внимание, люди в зверином обличье (или, всё-таки, звери в обличье человеческом?) пили, веселились и танцевали, а зелёная горгулья одиноко стояла у стенки. О том, чтобы попытаться ускользнуть, не было даже и речи, её наряд так отличался от всех остальных, что стражникам короля не составляло труда постоянно следить за ней. Катенька то немного успокаивалась, то снова заходилась в беззвучных рыданиях, и, в конце концов, ей просто стало не хватать воздуха в резиновой маске. Она зашла за колонну и сняла эту мерзость со своей головы.