Отдалившись от брода на несколько сотен метров, мы занялись подготовкой к предстоящему сражению. Проверяли броню, подвешивали на источники наиболее полезные в бою заклинания. Один Роман демонстративно срубил ножом толстую ветку и теперь сосредоточенно выстругивал какую-то фигурку, смахивающую на оловянного солдатика. На вопрос Семена, полон ли его источник, боец только отмахнулся, мол маны у него хватит на все.

Своевольность нового члена команды начала откровенно раздражать, но увы, мы не в армии и четкой субординации в отряде так и не сформировалось. В рейдах мы привыкли без вопросов подчиняться Семену, но Роман, знавший одноухого еще в молодости, относился к его распоряжениям с куда меньшей внимательностью, а Сеня, почему-то спускал это с рук. Вот только меня такой расклад совсем не устраивал.

Провоцировать конфликт перед предстоящей битвой было бы глупо. Так что для начала, я решил просто поговорить с Романом, присев рядом с ним и задав вполне обычный вопрос:

— Уже думал, какие заклинания будешь применять?

Боец на секунду оторвался от своего занятия, но затем вновь принялся отрезать от ветки ненужные ему части, однако на вопрос все же ответил:

— Я на источник два знака повесил — сеть и копье праха. Одно может группу врагов задержать, второе ты тоже видел — бьет на вылет почти любую плоть. Для железа конечно бесполезно, но против голых туземцев — в самый раз. Само собой, без щита не обойдусь. А чего спрашиваешь? Боишься, что подставлю вас в самый паганый момент?

— У нас не было времени на сработку. Мне надо было знать, что ты можешь.

— Да ладно, че я не понимаю, что ли? Нормально все будет. Я знаешь, через какое дерьмо в своей жизни прошел? — тебе и не снилось. А тут какие-то пигмеи голожопые. Не первый раз замужем, прорвемся.

Пожав плечами, я оставил бойца в одиночестве, заканчивать его шедевр резки по дереву. Судя по всему, Роман был уверен в себе, и вполне возможно, на то были основания, хотя мне и не нравилось его отношение к предстоящей схватке.

Через час источники всех присутствующих полностью восстановились. За это время мы в общих чертах обсудили, как будем атаковать засевших у воды аборигенов. Мыслей о том, что нам удастся пройти на ту сторону реки без драки даже не возникало.

Естественно никаких особых тактик нападения не разрабатывалось, но общие моменты мы все же прояснили. На острие атаки пойдет Глеб, Семен, рука которого пусть и восстановилась, но могла подвести, пойдет справа, Роман, соответственно — слева, ну а я, как самый неопытный член команды буду страховать всех с тыла. Первой целью, должен будет стать шаман — именно его мы посчитали самым опасным противником.

Наконец мы активировали снаряжение и оставили рюкзаки под деревом, закидав их ветками на всякий случай. Сверху на это плохонькую маскировку Роман положил человечка, которого вырезал из ветки, назвав его при этом Валерой — оберегом от злых духов. Шутку никто не поддержал, но препятствовать не стали, хочет человек дурачится — его право.

На берегу, тем временем ничего не изменилось. Простые бойцы все так же занимались своими делами, а шаман колдовал возле костра, то и дело воздевая руки к небу. До нас доносились обрывки фраз, звучащих на незнакомом гортанном языке.

Стараясь оставаться незамеченными как можно дольше, мы аккуратно пробирались по лесу, шаг за шагом приближаясь к людям.

Расстояние до аборигенов не превышало ста метров, когда мы замерли на границе леса, активируя щиты и готовясь к атаке. Впереди расстилался песчано-галечный пляж, а у воды беспечно расположились люди, которые, казалось бы, совершенно не ожидают нападения.

Семен дал обратный отсчет, и наша команда ринулась вперед.

Аборигены заметили нас практически сразу же, стоило только выбраться из-под защиты деревьев. Похватав копья и луки, люди спешно собрались позади шамана, который закончил манипуляции с костром и теперь спокойно смотрел на нас, совершенно не проявляя волнения или других признаков тревоги.

Почти все атакующие заклинания, которые мы могли применить, действовали на сравнительно небольшом расстоянии. Стрелы Улля теряли пробивную способность, воздушное лезвие не имело большой точности и попасть в движущуюся мишень становилось крайне сложным делом. Остальные знаки также имели определенные недостатки. То же самое касалось кольца гнева. Оно отлично работало по одиночным крупным целям, но против группы людей было почти бесполезно. К тому же не факт, что нас не заметили бы в процессе кастования высшего заклинания. Так что для максимально эффективного применения магии нам пришлось приблизиться к, замершим противникам, почти вплотную.

Сто метров, семьдесят, пятьдесят и вот в толпу людей полетела сеть, которую скастовал Роман. Мутный сгусток, словно пушечное ядро выстрелил вперед, раскрываясь в воздухе подобно парашюту, чтобы зацепить как можно больше целей. На встречу нам, вылетела только одинокая стрела, выпущенная испуганным лучником.

Результатом заклинания должны были стать обездвиженные фигуры людей, которых сеть скует своими силовыми нитями, но результат оказался иным — сгусток, структурированный силы, приблизился к аборигену и замер, словно уткнувшись в невидимую стену, не долетев до цели считанные метры, а затем и вовсе рассыпался кучей безвредных искр.

Видимо не только мы готовились к бою. На измазанном белой краской лице шамана появилась кривая ухмылка. Обостренное зрение, позволило рассмотреть этот мерзких оскал во всех подробностях, я даже увидел остро заточенные зубы, делавшие человека похожим на хищника или демона. Еще мне бросилось в глаза ожерелье из отрезанных ушей, которые черными блинами висели на толстой веревке.

Почти одновременно с Романом остальные члены команды пустили в ход свои заклинания. Ярко светящаяся плеть перечеркнула окружающую действительность и с тихим свистом ударила по толпе, но также безрезультатно. Глеб испробовал воздушное лезвие, увы все с тем же итогом — оно завязло в защите.

— Ману не тратим! — не останавливаясь выпалил Семен. — Валим шамана!

В принципе, данную команду можно было и не озвучивать, мы все поняли, что странное поле, закрывающее аборигенов, каким-то образом нейтрализует заклинания, так что их стоит применять только в непосредственной близости с противником. Правда не уверен, что это поможет.

Возможно, поняв, что магия бессильна, нам стоило остановиться, или вообще отступить, но предвкушение боя уже будоражило кровь. Да и не одной магией сильны бойцы. Почти в любой схватке главным аргументом всегда оставалось холодное оружие, а заклинания работали лишь вспомогательным инструментом. Источники бойцов не позволяли разбрасываться знаками направо и налево, оставляя место для рукопашных схваток.

Мы практически вплотную приблизились к замершей группе врагов, когда шаман сделал свой ход. Он щелкнул зажатым в правой руке хлыстом, и земля перед нами вздыбилась, словно кошка, увидевшая собаку.

Удар оказался внезапным и очень сильным, мы не добежали каких-то десяти метров, когда нас как на батуте подкинуло в воздух. То, что мои колени оказались целы и не рассыпались в кровавую труху, нужно было благодарить только поставленный заранее щит — он смягчил удар и не позволил получить мне критических повреждений.

Пока мы изображали из себя кегли на батуте, шаман не терял время и вновь начал творить волшбу. Он сорвал со своего страшного украшения одно ухо и сжал его в кулаке. Не знаю, как мне удалось все разглядеть, но я готов был поклясться, что так все и происходило. Тем более сразу поле этого действа на нас, уже упавших на землю, обрушился поток стрел, которые спешно выпускали вступившие в бой аборигены.

Наконечники вестников смерти прямо в полете начинали светиться ядовито-зеленым пламенем, не сулящим нам ничего хорошего, но к счастью, щиты хоть и потратившие энергию, выдержали эту атаку — стрелы, уткнувшись в барьер, бессильно упали на землю.