«Приветь меня, мой Городец Мещерский…» Приветь меня, мой Городец Мещерский! Храни мой сон до утренней зари! Ты не скупись – и, словно в детстве, щедрой, Удачливой рыбалкой одари. Стели, как прежде, травные дороги, Пои водой студёной из ковша, Лечи мои сомненья и тревоги, Как лечит мать больного малыша. В часы разлуки ты всегда на ухо Одно шептал мне: «Помни! Береги!..» Я всё сберег для памяти и слуха: Мерцанье звёзд и крики пустельги… Всё, что любил, ещё годами молод, Не сосчитать, не выразить уму. Ты не скупись – приветь меня, мой город, Храни мой сон в родительском дому! «Засветло, выйдя из дому…»
Засветло, выйдя из дому, Юный подпасок коров, С дерева в озера омут Прыгаю, светлоголов. Пулею в воду влетаю. Тело моё, как струна. Вынырнув, воздух хватаю. Плещется в берег волна. Заново лезу, как в цирке. Манит озерная гладь. А на ушибы и цыпки Мне глубоко наплевать. Впрочем, уже послезавтра В блеске июльского дня Первая рифма внезапно Больно ужалит меня… «Город припомнился наш волостной…» Город припомнился наш волостной, Дом, где мы жили когда-то. Вспомнилось, как провожали весной В армию среднего брата. Там, на печной, на кирпичной спине Ночь накануне не спал я. Проводы кончились брата, и мне Место досталось. И стал я Кум королю! Как была ты мягка, Брата Володьки лежанка! Здесь и подушка была высока, Было не душно, не жарко… Жалко, что детство ушло навсегда! Так уж судьбине угодно… Матери старой в жару, в холода В комнате ой как свободно! И тяжело… Разлетелась семья. Маме всё хуже, всё горше. Все поразъехались мы, братовья, И уж не заримся больше Ни на лежанку, ни даже на мой Тот уголок, что на печке, Где мы когда-то сушились зимой, Книжки читали при свечке… «Было слякотно, ветрено, хмуро…» Было слякотно, ветрено, хмуро, Как всегда по весне – водопольно. По старинной дороге на Муром, По Рязанщине, через Ополье Еду к Вам, еду в Новгород Нижний, Еду краем былинным, старинным. Как светло Вы поёте не книжным, А живым языком соловьиным! Ну а слово, как цвет, лепестится, Как оно духовито и пряно! И летит оно вольно, как птица, И горчит, и сластит, словно пряник. Еду в Новгород Нижний. Дорога И докуку стряхнула, и хворость. На хвосте принесла мне сорока Весть благую, хорошую новость. И летит она рядом. И радость Вновь пришла ко мне, вновь она рядом. Вешней радости песенной сладость Не отравлена горечи ядом. «Перестала в зеркало глядеться…» Перестала в зеркало глядеться. И поверь – напрасно… Ты была красива в детстве, В юности – прекрасна. И когда, вальсируя, по зале Мы легко летели, Все-то восхищёнными глазами На тебя глядели… Погляди же в зеркальце, осмелься! Вытри слезы. Полно! Как тогда, отчаянно засмейся, Закружись влюблённо! «Жду зиму – гостью белую…» Жду зиму – гостью белую. С реки задуло. Я выскажу и сделаю Всё, что задумал. От утреннего холода Поникла ива. Но как светло и молодо, И как счастливо Моя работа спорится, Моя отрада!.. С меня весною спросится Сполна, как надо. И всё весной оценится, Всё будет зримо. Всё худшее отцедится, Промчится мимо. И в сердце не останется Печаль-отрава… И что со мною станется — Не знаю, право. «Вот опять отуманилось, подсинилось оконце…» Вот опять отуманилось, подсинилось оконце. На реке перекатная присмирела волна. С колесницы зари, что приподнята солнцем, Соскочив, колесом покатилась луна. Вдалеке, по-над лесом, просверкали зарницы, Чёрный лес приумолк, притаился, как тать… Голубиная книга! Ты какие страницы В эту полночь дозволишь человеку листать? Нет начала той книге, и нет эпилога. Мировую загадку эта книга таит. Как прочитано мало! Как узнано много! И не ведаем, Что нам узнать предстоит… |
