— Да я о том, что сама оборотень узнала совсем недавно, вот когда за дело Князева взялась и его сынком столкнулась. Вот честно, я сума сейчас сойду!

Ксенья смотрела на меня с неподдельным ужасом.

— Ксенья, потом пообщаетесь. — Владимир Григорьевич успокаивающе похлопал её по ладошке. — Как-то мы это упустили из вида. Леночка, да мы не единственные. Есть медведи, но они живут в закрытых общинах вдали от городов. Есть лисы, они не живут стаями, но придерживаются родственных связей. Ещё есть кошачьи, тигры, рыси, пумы, но они одиночки и живут вместе только парами. Есть ещё вепри, они крупнее кабанов. Живут не стаей, а стадом и у них во главе всегда самки. Ещё есть оборотни ящерицы и эти тоже одиночки. Но суд стай един для всех. Как и закон.

— А Кабановы вчера….

— Да, ты вчера имела честь видеть старшую дочь главной самки вепрей европейского континента и её мужа. Дамочка глупа и до ужаса, всем заправляет её муж. И то, что ты вчера им сказала, по сути это… Как у нас вызов. Твоя угроза звучала с намёком.

— Мне кажется я всё правильно сделала. Я не знаю, как вам объяснить, но я нутром чувствую, что я права.

— Ну, твоё нутро право ещё в том, что фирма, обирающая обманом стариков лишая их крыши над головой, принадлежит им. И вчера у них было заседание суда и жертва тоже пожилой человек из соседнего двора нашего клиента.

— Пора найти всех жертв и объединить иск. Группой это уже крупное мошенничество.

— Мы тоже так подумали, поэтому уже нашли все иски, в том числе уже рассмотренные и все проигранные пострадавшими стариками. Так же все заявления в органы и ребята сейчас ищут все договора якобы добровольной передачи своего жилья пожилыми и одинокими людьми. По критерию передача организации и не родственникам. Дело будет громким, очень. Со вчерашним стариком мы уже связались и его представлять будешь ты. От одиночного иска он уже отказался. У нас закончилось строительство общежития за городом, всех жертв без крыши над головой мы размещаем там.

— Лена, — серьёзно проговорил Петя, — это дело по сути объявление войны им. Поэтому с сегодняшнего дня ты всегда под охраной, даже рядом со мной. Тебе легче рядом со своими братьями, поэтому мы решили, что один из них всегда будет рядом с тобой. И ещё, к нам обратились лисы. У одной семьи проблемы, и они просят помощи.

— И почему ты говоришь это так… словно это не правильно.

— Потому что лисы не влезают в власть. Они среди людей артисты, балагуры, сказочники, часто работают с детьми. А тут одна семья обосновалась в Подмосковье, и глава семьи баллотировался. Он проиграл и по его словам теперь его семью травят. Всё это странно. И обратился он не к Князеву, это его территория, а к тебе, как к адвокату. Мы по дороге в Королёв заедим к нему. Прошу, будь осторожна. И не давай обещаний, даже намёков на них. Лис всегда всё выкрутит в свою пользу. Что уж говорить о таком опытном.

Лис с его проблемами жил в Обухово и нам пришлось сделать не малый крюк перед поездкой в Королёв. Лис пригласил нас для беседы в свой кабинет. Перед её началом ребята прошустрии и тоже нашли не приятные сюрпризы. Лис от них был в таком шоковом состоянии, что даже не стал возмущаться нашему самоуправству. Как выяснилось он действительно не желал идти ко власти, но обстоятельства вынуждали. Почти все ключевые должности как в администрации, так и в полиции всего округа занимали люди Кабанова из его стада вепрей или их поверенные обычные люди. И вот он вступил в борьбу за место главы, чтобы спасти районный центр детства, на месте которого хотят построить многоэтажку. Он много чего рассказал и в основном все события были не заметны, но вот последние два с половиной три года всё стало очень активно подминаться под одних лиц. И самих лис уже не раз просили уехать, не в прямую, но всё же. К стражам он обращался и после этого произошёл несчастный случай с его сыном, он попал под машину. Два плюс два он сложил быстро и не высовывался. Тем более сам Князев был под следствием, а потом и судебным разбирательством. Но вот сейчас он решился обратится к той, в кого верит. Слухи разошлись быстро и если о том, что Волкова вытащила Князева из тюрьмы, знали все, то вот о том, что она устроила чистку среди стражей и лично казнила Фонберина, о котором знали все оборотни, не только волки, да и не пошла на сделку под угрозой её паре тереть стало легендой. И вот лис, глава своего семейства, а все родные, двоюродные, троюродные его и по линии жены это около двухсот оборотней по всей области, хочет дать клятву верности, войти в её стаю, но взамен просит защиту и помощь. Хотя помощь он и так просил. В том числе юридическую. Его фирму по обустройству детских праздников обвиняют в неуплате налогов, от чего он открещивается. А также он тоже желает компенсации от стражей, поскольку считает их причастными к случаю с его сыном. Я слушала лиса и не знала, как реагировать и что ответить. Я видела его глаза, чувствовала, что он не лжёт и заметила реакцию сопровождавших меня Пети и Дэна на слова лиса о клятве и стаи. Я понимала, что сейчас происходит что-то из ряда вон выходящее, но я не знала подробностей мира, в котором родилась, но не росла.

— Как юрист я согласна вести ваше дело и общее и нашего мира. А насчёт принятия вас в стаю, я вожак и в первую очередь думаю о стаи. Поэтому я вынесу это решение на совет, от вас надо список вашей семьи, полный и добровольное желание каждого.

После моих слов у лиса словно камень с души упал, он во спрял и в глазах загорелась надежда. Выходя мы увидели мальчишку в инвалидном кресле, полную копию отца, лиса, попросившего о помощи.

— А это мой сынок, Витечка. Он у меня золотой мальчик, компьютерами увлекается. Даже мультики рисует для деток, развивающие. А до аварии он музыкой занимался, ди-джеем работал.

И с такой гордостью отец говорил о сыне и так нежно смотрел, что я поверила в каждое слово что сказал нам лис.

— Молодец. — Я сглотнула. — Подготовите все бумаги по вопросам, которые вас интересуют, завтра я заеду или пришлю своего поверенного. А сегодня к вам подъедет мой человек, проверит и остальные ваши помещения, и жильё, на сюрпризы.

— Спасибо. — Лис подбежал ко мне и обнял, крепко. Я увидела слёзы в его глазах и чувствовала радость и благодарность в его голосе и эмоциях. Уже в машине я позволила себе спросить ребят.

— Поясните мне всё, подробно.

— Лена, лисы живут семьями до четвёртой линии родства. И выбирают себе главу семьи. Они не претендуют на земли, живут по соседству с любыми оборотнями. Жена входит в семью. При угрозе, семьи объединяются. Под началом этого лиса объединилось три семьи. И всё это произошло за последние два года. Они боятся и ищут защиту.

— Но даже страх никогда ещё в истории не заставлял лиса давать клятву верности стаи и входить в неё. У них были временные союзы, но никогда они не входили в стаю.

— Да даже семьи свои лисы объединяют временно.

Мы долго молчали, обдумывая всё произошедшее.

— Я верю ему. Поверила ещё до того, как увидела его сына в приёмной.

Дэн позвони Владимиру Григорьевичу пересказав всё услышанное и увиденное. Он отправил к лису человека ля проверки жилья и рабочих помещений, и ещё одного для ознакомления с материалами дела.

В Королёв мы приехали в начале четвёртого. Мы ехали на дачу Михаила Иосифовича. На подъезде к нужному дому мы услышали громкую музыку, шум веселье. Моё сердце застучало втрое сильнее. Я готова была выпрыгнуть из салона машины и бежать к нему. Я боялась и ждала с нетерпением нашей встречи. Мы остановились у не высокого забора с небольшой калиточкой. Во дворе была беседка, сбоку небольшой домик из сруба, видно баня. А за ней выглядывал милый домик с закрытыми шторами. Но это не мешало видеть нам горящий в доме свет и движущуюся из угла в угол, словно зверь в клетке, тень. Мы открыли калитку, вошли во двор. Скрипнула входная дверь и мы вошли. Я не успела ничего увидеть или услышать, меня смял в объятьях. И такой знакомы и родной запах окутал меня. Он вжал меня в себя вдыхая мой запах и целуя макушку, я позорно разрыдалась, обвисая в его руках. А он поднял меня выше стал целовать лицо, нежно и еле касаясь своими губами. Он тёрся щекой о мою. Мы ничего не говорили, мы снова изучали друг друга, касаясь и вдыхая. Прошло не мало времени прежде чем нас прервали, а по-прежнему стояли у порога в невозможности оторваться друг от друга.