Обрублены рельсы, оборваны электропровода, дорога, идущая к югу, всегда пуста: Кэсон – город 38-й параллели.

В Кэсоне нет ни одной семьи, не имеющей родных на юге.

…Старики-родители десятый год ждут сына и собирают хворост в лесу: а вдруг он вернётся зимой, замёрзший? Надо будет много дров, чтобы отогреть его!..

Молодая женщина десять лет назад рассталась с мужем. Десять лет она верит и не верит, что он вернётся. Десять лет, спеша на работу, она думает: «А вдруг он там без работы? Вдруг он голодает?» Ей хочется схватить корзину, ведро, мешок риса – столько, сколько хватит сил поднять, и отнести всё на ближайшую сопку, с которой слышно, как там, на юге, кричат на заре лесные петухи – фазаны.

…У детей Кэсона есть любимая игра, от которой взрослым хочется плакать. Мальчик, свернув рупором пёстрый детский журнал, звонко кричит в этот самодельный громкоговоритель:

– Алло, алло! Говорит радио Кэсона. Ты слышишь меня, Сеул? Ты слышишь меня, папа?

У малыша сверкают глаза и вспыхивают синие жилки на тонкой коричневой шейке – так он хочет, чтоб услышал его там, в Сеуле, папа!

Между Кэсоном и Сеулом – 38-я параллель.

Полоса корейской земли, на которую не имеет права ступить нога корейца, – откуда бы он ни шёл: с севера или с юга. Но я знаю, что там, на юге, за этой горькой полосой земли, отец маленького кэсонца услышит его горячий голос.

…Рано-рано, когда спит ещё весь мир, просыпается в Корее солнце. И всю жизнь вместе с солнцем, раньше всех на Земле, просыпались люди Кореи. Раньше всех вставали и больше всех работали.

На севере они работают и сейчас – много, дружно, счастливо. Растут заводы, которых не было в Корее. Гудят на полях первые корейские тракторы. Грохочут станки, поезда, машины. Звенят песни труда и свободы.

Этот великий шум слышен там – за 38-й параллелью.

Он слышен там так же звонко и чисто, как слышны там гортанные голоса фазанов, кричащих в кэсонском лесу на рассвете; как слышен там высокий голос кэсонского мальчишки:

– Ты слышишь меня, Сеул? Ты слышишь меня, папа?

Моника Фелтон писала, как встретили её корейские дети. Они приветливо улыбались ей, отвечали на все вопросы, рассказывали о себе. А потом, пошептавшись между собой, спросили её:

– В каком городе Советского Союза вы живёте, товарищ?

И когда она ответила, что живёт не в Советском Союзе, а в Англии, дети, разочарованные, разбежались по своим делам…

Вчера они, кэсонские школьники, пригласили меня к себе в школу. И вот я еду к ним и знаю, что они меня очень-очень ждут, потому что я живу в Советском Союзе.

Они выбежали мне навстречу, крича по-русски: «Здравствуйте!», «Москва!» и опять «Здравствуйте!». И на груди у меня – их красный галстук, а в руках букет. И в каждом окне школы – тоже живой букет из черноволосых голов, красных галстуков, сияющих глаз и улыбок. Я обнимаю их всех, по очереди, а они доверчиво держат меня за руки и не хотят отпускать, потому что я живу в Советском Союзе!

Всё было хорошо, всё было прекрасно. Но они попросили меня почитать им мои стихи. И вот тут-то произошло то, чего я не ожидала.

Я читала им про весёлого и озорного мальчишку Генку, который не слушается никого на свете, лазит по заборам и получает замечания на уроках. Эти стихи я выбрала нарочно, потому что именно они больше всех нравятся ребятам и, когда я их читаю у себя в Сталинграде, весь зал хохочет и аплодирует.

Но здесь всё было наоборот. Читаю и вижу: исчезают улыбки с ребячьих лиц, настороженно приподнимаются уголки бровей, в глазах – недоумение. Словно они вдруг увидели, что я – не тот человек, какого они так ждали, словно мне – не надо верить. Словно я не живу в Советском Союзе! Чувствую, ещё немного – и все ребятишки разбегутся, как тогда, от Моники Фелтон…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.