Неожиданно машина, мимо которой она проходила, моргнула фарами и издала пронзительный звук. Даниэла подскочила от испуга и вернулась из своих мыслей на Виа Сеттевалли. Чуть в стороне виднелись светящиеся окна ресторана, от которого к машине нетвердой походкой шел мужчина. Он явно много выпил. Что-то показалось Даниэле знакомым в его облике, и, приглядевшись, она узнала в нем синьора Бранди. Он подошел к машине и начал шарить рукой по дверце в поисках ручки.
На миг Даниэла застыла, пронзенная страшной мыслью, а потом встрепенулась и бросилась к нему.
– Что вы собрались сделать?! – крикнула она, хватая его за локоть.
– Оставь меня… – пробормотал он заплетающимся языком, безуспешно пытаясь вырвать руку.
– Ты спятил?! Ты совершенно пьян! Что ты собрался сделать? Сесть за руль?! – попыталась Даниэла его вразумить, отбросив всякие формальности.
– Я хочу умереть… – ответил он, потом взглянул на нее затуманенным взором. – А, ты знаешь… – добавил он с горечью, с трудом шевеля языком.
– Ты не можешь вести машину! – Даниэла вцепилась в его локоть.
– Могу-могу… Оставь меня…
– Нет!
Она тряхнула его со всей силы, надеясь привести в чувство, но он не удержался на ногах и, покачнувшись, рухнул на землю, с глухим стуком ударившись головой об асфальт. Даниэла в страхе вскрикнула и стремительно опустилась перед ним на колени. Он неподвижно лежал на земле.
– Что с тобой?! – в отчаянии вскрикнула Даниэла и приложила пальцы к его шее. Он пошевелился, потом выругался. Даниэла облегченно вздохнула. – Прости, – пробормотала она. – Поднимайся, я помогу тебе, – с этими словами она поднялась и подала ему руку.
Подчинившись ее настойчивости, он с трудом поднялся на ноги и едва не рухнул снова, но Даниэла успела прижать его к машине. Он несколько раз глубоко вздохнул, потом положил руку на крышу машины, а голову – на руку.
– Ты в порядке? – Даниэла несмело прикоснулась к его плечу.
Он поднял голову и попытался сфокусировать взгляд на ее лице.
– Почему… ты меня… преследуешь? – спросил он невнятно.
Даниэла с трудом разобрала его слова и тут же заметила, как из уголка его рта стекает тонкая темная струйка.
«Наверное, прикусил язык… – пронеслось в ее голове. – Во всяком случае, надеюсь, я не нанесла ему стоматологические увечья…»
– Я медик, – ответила она.
– Я знаю… Почему меня преследуешь? – Он сплюнул на землю кровь.
– Ты не должен вести машину в таком состоянии.
– Какого черта тебе от меня надо?! – раздраженно вскричал он.
– Я медик. Я спасаю жизни, – ответила Даниэла спокойно.
– Мне не нужна эта жизнь, – произнес он тихо, снова кладя голову на руку, лежащую на крыше.
– Я видела много новых рождений… – тихо заговорила Даниэла после некоторого молчания. – Иногда очень сложных. Иногда фатальных. Но никогда не видела безболезненных родов. Уверена, что и твоя мама страдала, рожая тебя. И страдала она вовсе не для того, чтобы ты вот так оборвал свою жизнь, а заодно жизнь других, ни в чем не повинных людей! – сказала она строго, не особо надеясь, что его нетрезвый мозг способен воспринять ее слова.
Но она ошиблась.
– Моей мамы больше нет… – сказал он едва слышно. – Никого у меня нет…
– У тебя есть дочь… – напомнила она.
Он поднял голову и посмотрел на нее непонимающим взором, будто Даниэла была пришельцем с другой планеты.
– Где ты живешь? – спросила Даниэла.
– Я не хочу туда возвращаться…
Она отвела взгляд и посмотрела вдаль улицы. Глядя в его глаза, полные безысходной боли, она страдала. Страдала, переживая его боль, будто свою. Ей приходилось иногда видеть роды, которые заканчивались драматичным образом, это всегда было тяжело. Но в этот раз она отчего-то переживала слишком глубоко, будто вся эта ситуация касалась ее лично.
Даниэла вытащила из сумочки смартфон и набрала номер брата. Он уже несколько месяцев работал заграницей. В Перудже у него осталась квартира, за которой Даниэла присматривала: заходила полить комнатные растения и стереть пыль. Как эти растения все еще оставались живы при таком нерегулярном поливе и длительной засухе, оставалось загадкой.
– Чао, Роби, как дела? – спросила она, услышав бодрый голос брата.
– Чао, Дани! У меня все отлично, но сейчас я не могу разговаривать. Могу я перезвонить позже?
– Минутку, Роби! Можно воспользоваться твоей квартирой?
– Что?! Что случилось, Дани?! – не на шутку встревожился брат. – Ты поссорилась с Алессио?
– Нет, нет! Это не для меня. Для… друга, – пояснила она как можно тише. – Ему негде ночевать. Я потом объясню, но это очень важно!
– Правда для друга? – недоверчиво уточнил брат.
– Да-да, клянусь! Я потом тебе расскажу.
– Хорошо. Конечно, пользуйся, что за вопрос?
– Спасибо, – поблагодарила Даниэла, улыбнувшись. – Созвонимся позже. Чао! – попрощалась она и выключила телефон. Потом посмотрела на Бранди. – Садись в машину, я отвезу тебя.
– Оставь меня в покое… Прошу тебя, – взмолился он.
– Нет. Садись в машину, – настаивала Даниэла и, крепко обхватив его, чтобы не упал, открыла заднюю дверцу и буквально впихнула его на заднее сиденье. Чтобы не мешал на переднем. Потом начала ощупывать его карманы в поисках ключей. Их нигде не было. Тогда ее осенила догадка, и Даниэла бросилась осматривать землю около машины. Ключи валялись на тротуаре.
Захлопнув дверцу, Даниэла села на водительское сиденье и заперла двери, чтобы ему не пришло в голову выскочить на дорогу во время движения. Вырулив с парковки, она направила машину на окраину города, где располагался многоквартирный дом, в котором жил ее брат.
Добравшись до места и припарковав машину, Даниэла попыталась растолкать своего спящего пассажира. Это оказалось не таким легким делом, но несколько минут спустя ей удалось разбудить его и заставить выйти из машины. Сначала он явно не понимал, что происходит, но вскоре взгляд стал осмысленным.
– Куда ты меня притащила…? Я не хочу…
– Тс… – она приложила палец к его губам и, просунув руку ему под локоть, крепко прижала к себе, направляя его шаги.
От стоянки требовалось немного пройти пешком, и путь этот был сложным, потому что синьор Бранди спотыкался и постоянно норовил упасть и вырваться из цепкой хватки Даниэлы. Но вскоре он сдался и покорно пошел к дому.
Когда они вошли в прихожую, Даниэла включила свет, они оба зажмурились. Даниэла внимательно посмотрела на него. Щека была ободрана и кровоточила, на виске наметился синяк, а по подбородку пробежала красная дорожка, терявшаяся в небритости. Даниэла ощутила укол вины и, обняв его за плечи, увлекла в гостиную. Там она аккуратно усадила его на диван, а затем стремительно метнулась в кухню, откуда вернулась с ватными тампонами, антисептиком и пластырем.
Он открыл глаза, почувствовав, как Даниэла опустилась рядом, и во взгляде его зажглось любопытство. Он в немом вопросе воззрился на нее.
– Ты ранен немного. Прости меня, – пояснила Даниэла и покраснела.
– Прости? Почему? – спросил он все еще заплетающимся языком, хотя теперь казался чуть протрезвевшим.
– Я тряхнула тебя, и ты упал. Немного не рассчитала, – нервно хмыкнула она. – У тебя кровь на лице.
– Где мы? – Он обвел блуждающим взором гостиную.
– Это квартира моего брата. Он в длительной командировке.
– Кто ты?
– Все тот же медик. Давай, я обработаю тебе рану. – Она надавила ему на плечо, побуждая откинуть голову на спинку.
Он безропотно закрыл глаза. Даниэла смочила ватный тампон антисептиком и прикоснулась к ободранной щеке.
– Ahia! Жжется! – воскликнул он и попытался схватить ее за запястье, но не смог: она отдернула руку, а его движения были слишком нескоординированными.
– Ясное дело, – хмыкнула она. – Потерпи, пожалуйста.
Даниэла снова смочила тампон и прикоснулась к ране. Он поморщился, издав страдальческий стон, но, проявляя чудеса терпения, больше не пытался воспротивиться. Или у него просто не осталось сил.