Единственное, что меня заинтересовало в новости о бале, это известии о прибытии представителей всех знатных семейств. Не явится ли на этот бал моя бабуля? Ожидание и беспокойство по этому поводу, тем не менее, быстро утонуло под наплывом новых сбегай — принеси — поднеси — подай — сделай так, как я хочу от принцессы. Файна перемерила все привезенные в Стратисс наряды и нашла, конечно же, все неподходящими для столь знаменательного события, немедленно потребовав пелерину от этого перешить на то, да еще и рукава от третьего, а кружева от четвертого. Кляня свою болтливость — еще в пансионе я призналась соученицам, что умею шить — я далее опускала вырез декольте и ушивала корсет.

Я настолько устала от цветного вороха и бесконечных примерок, что, совсем не сопротивляясь, натянула выданный мне на бал графиней Папеньи бледно-розовый доспех.

Я едва взглянула на свое ставшее сразу блеклым отражение в зеркале, пока общая для всех фрейлин горничная, тоже безмерно уставшая от капризов девиц, собирала мне волосы в положенный пучок, впрочем, из сочувствия ко мне отойдя от канонов и оставив свободными несколько прядок, которые хоть как-то оживляли мое лицо. От своего первого бала я многого не ожидала, полагая, что стратисские молодцы не откажут себе в удовольствии мне отомстить. Разумеется, не было ничего удивительного в том, что мои ожидания сбылись.

Встрепанный змееныш внезапно объявил, что давеча потянул ногу, поэтому не может со мной танцевать. Остальные кавалеры, даже если были свободны, бросали на меня ехидные и торжествующие взгляды. Обещанные представители видных семейств оказались в большинстве своем строгими матронами — не исключено, что родственницами тех же самых молодцев, с которыми танцевали фрейлины — пришедшие посмотреть, что за курицы пытаются окрутить с помощью земляных червей их бедных мальчиков. Девушки от придирчивых взглядов терялись и даже заговаривать с парнями не решались. Я уже мечтала не о танцах, а о теплой ванне и уютной постели, как мои думы были прерваны каверзным вопросом:

— Прекрасный бал, вы не находите?

Вкрадчивый голос, оказалось, принадлежал незаметно ко мне подошедшему князю.

— О, да! Торжество вполне достойно того, кто его организовал! — согласилась я, оставив князю самому решать, колкость это или невинное рассуждение наивной девы.

— Не согласитесь ли вы принять мое предложение о танце? — поинтересовался вдруг тот, так и не объявив, как понял мое предыдущее высказывание. Я кинула быстрый взгляд на своего сопровождающего, но тот демонстративно отвернулся. «Ну и дурак!» — подумала я и подала руку князю.

— Вы прекрасно танцуете, — отвесил мне комплимент Его Княжество. — Почему же вы за весь бал ни разу не станцевали?!

— Мой кавалер сломал ногу, — ответила я, как раз оказавшись в движении танца напротив упомянутого мною симулянта. Тот не нашел ничего лучше, как снова уставиться на меня своим злым взглядом.

— Какая жалость! — между тем, совершенно неискренне воскликнул князь.

— Жалость в том, что не шею, — пробурчала я еле слышно, но мой партнер все равно услышал.

— А у вас прекрасное чувство юмора! — неожиданно улыбнулся тот. Я могла бы ему сказать, что не шутила, но сдержалась. Кто знает, князь мог и разгневаться на такое и отправит меня обратно в Волиссию, куда мне возвращаться категорически не хотелось. Потому что единственное место, куда я могла вернуться, был королевский дворец, а, учитывая, что, по словам некоторых фрейлин, средний принц всерьез негодовал по поводу моего отъезда в Стратисс, мелкие уколы моего сопровождающего показались бы мне в Волиссии цветочками. Надежда же моя на бабку пока не оправдалась — та на балу так и не появилась. То ли ее не позвали, то ли та до сих пор была обижена на мою мать. Поэтому оставалось рассчитывать только на саму себя.

Дарин

— Дарин, я к тебе обращаюсь! — удивленный голос матери вывел меня из нерадостных дум, в которых я опять соображал, как избавиться от одной несносной занозы.

— Прости, мама, я задумался, — с видом полного раскаяния я обратил свой взор на княгиню, которая, впрочем, на мое невнимание не обиделась, а только странно улыбнулась.

— Я тебя спрашивала, как тебе понравилась принцесса Файна, — повторила она свой вопрос. Хотелось спросить, какая принцесса, но я вовремя удержался и лишь пожал плечами.

— Еще не разобрался, — ответил я, а присутствовавший в гостиной Ферт гнусно улыбнулся.

— А вы спросите его, Ваше Княжество, как принцесса выглядит, — хитро глядя на меня, попросил он.

Что он имел в виду? И что тут такого? Вроде блондинка…. Или нет? Нет, точно блондинка! Высокая или низенькая? Я постарался припомнить девиц, и все они, казалось, были больше занозы. И выше, и шире. Вполне соблазнительные такие формы, правда, не помню, у кого заметил, но точно не у занозы! Плоская как доска! Зато вредная как оса! Я нахмурился, заметив, что вернулся к своим первоначальным мыслям и отвлекся от принцессы.

— Что там описывать? Обычная такая, — я проделал в воздухе несколько пассов, долженствующих очертить женскую фигуру. Ферт уже вовсю ржал в кулак.

— Обычная, значит, — со вздохом повторила мама и с надеждой посмотрела на отца.

— Неужели, ты за неделю не мог рассмотреть принцессу?! — как по заказу возмутился тот.

— Да он просто не в ту сторону смотрел! — снова вмешался Ферт.

— А в какую? — подобрался князь, бросая на меня уже грозные взгляды.

— Он всю неделю с девицей, выбравшей его в сопровождающие, собачился, — сдал меня с потрохами, казалось бы, приятель. — Вот и некогда было на принцессу посмотреть.

— Так и знал, что эта ваша идея с сопровождающими до добра не доведет!

— Зато весело, — опять встрял Ферт.

— Это тебе весело, потому что тебя никто не выбрал!

— Махнемся?! — вдруг, предложил тот. Я с удивлением посмотрел на друга и еще больше удивился, осознав, что тот не шутит.

«Вот ведь, мелкая поганка!»

— Нет! — вылетело, прежде чем я успел обдумать предложение, хотя если бы даже успел, сказал бы то же самое. — Как ты себе это представляешь?

— Придумаем новое правило, — пожал плечами Ферт. — Например, что истекла неделя, и сопровождающие у девушек должны поменяться, и так будем делать каждую неделю, чтобы те, так сказать, успели оценить всех.

— Нет! — снова отрезал я, не обращая внимания на все более удивленные взгляды родителей. Не хватало еще, чтобы эта мухоморка кого-нибудь окрутила. Сам-то я не поддамся, но к другим не подпущу.

Изначально идея с выбором сопровождающих показалась привлекательной не только мне, и отец ее одобрил. Во-первых, девицы под присмотром, во-вторых, сама идея навязанного брака претила нашим традициям, поэтому и матери, и отцу импонировало то, что принцесса должна была бы сознательно выбрать меня сама. Следуя зову сердца, так сказать. А с моей стороны оставалось сделать так, чтобы этого не случилось.

Женатым я не видел себя, как минимум еще лет десять, тем не менее, опрометчиво согласился посмотреть на волисскую принцессу и даже провести в княж-граде пару месяцев в обмен на то, что потом меня больше не будут тревожить и дадут достроить новые укрепления на северо-западе. Этот проект, мне как обладателю родовой охранной магии приходилось контролировать самому, зачаровывая каждый десятый кирпичик, из которых потом складывался силовой узор делающий крепостные стены недоступными для тририхтских заклинаний.

Странная сложилась ситуация: вроде у нас с Тририхтом до сих пор действителен подписанный десять дет назад мирный договор, а по сути — война, выражающаяся пока в мелких стычках, в которых хан винил расплодившихся на границе бандитов, и паре серьезных налетов, в которых тот уже обвинял оурийцев. А то, что почти во всех нападениях фиксировалось применение тририхтской магии, иногда и высшего порядка, свойственной родовым аристократам, ханом выставлялось как злоумышленное использование украденных артефактов. Так и представлялось, что по всему Тририхту расставлены бесхозные склады с артефактами, содержащие боевые заклинания, которые время от времени безнаказанно грабили разношерстные неизвестно откуда взявшиеся бандиты.