Отец-то потому и хотел заключить союз с Волиссией, чтобы приструнить тририхтского хана, который — я был в этом уверен — стоит за всеми набегами. Ведь главной добычей налетчиков становились люди. О том, что творилось в глубинах замка хана-колдуна ходили страшные легенды, большинство из которых включали в себя кровавые человеческие жертвоприношения, с помощью которых тот то ли добивался долголетия — ему было уже более ста лет — то ли больших магических сил, то ли и того, и другого вместе, задабривая темных богов.

В любом случае желательно было как можно скорее защитить северную границу — по крайней мере, западную ее часть, так как восточная проходила вдоль земель княгини Яросельской, той еще, по слухам, ведьме, которую, по тем же слухам, побаивался даже хан — а тут выводок капризных девиц. Работа, конечно, без меня стоять не будет — пару месяцев продержатся, благо я зачаровал достаточно материала впрок, и защитные схемы мастера знают, но весь этот волисский визит, тем не менее, мне казался пустой тратой времени, да и, что говорить, ошибкой.

Даже женись я на принцессе, Его Волисское Величество вряд ли пособит нам против хана. Наши лазутчики не раз докладывали, что этот хитрый жук ведет с тририхтцем переговоры за нашей спиной. Вполне могло быть так, что если я откажусь от навязываемой чести, то Волиссия поддержит не нас, а уже хана. Единственное, что могло тому помешать, было мнение волисской аристократии, которая была категорично настроена против Тририхта, но если жуку удастся представить дело так, что Стратисс оскорбил принцессу, любимицу всей Волиссии, то трезвых голов по ту сторону нашей западной границы станет в разы меньше. Об этом почти недвусмысленно заявил склизкий волисский маркиз при первой же с отцом встрече. Получалось, что пойдя навстречу волисскому королю с идеей того о смотринах, отец, не заметив того, подставил и меня, и себя. Матушка, конечно, утешала, что, может, принцесса мне понравится, но я в этом сомневался.

Выход из ситуации, в которой оказался, я видел только один: не понравиться принцессе настолько, что та сама не захотела бы за меня замуж. Вот и придумал подобрать среди гвардейцев и молодых дворян тех, кто обладал привлекательной для женщин внешностью, чтобы самому казаться среди них неприметным и неинтересным. Затеряться среди гвардейцев, казалось, что уж проще? Правда, ради этого приходилось тратить время на изнурительную беготню по полигону и терпеть изуверские учения гораздого на выдумку старшины. Кто же знал, что среди фрейлин принцессы найдется непохожее на других недоразумение, которое меня выберет и заставит участвовать в этом фарсе?!

— Что за девица?! — требовательно поинтересовался отец.

— Мелкая заноза, — пожал плечами я. — На вид вроде как мышь бледная, а ехидства в глазах как у сотни ехидн! Не знаю, есть ли у нее другие таланты, но пакостить большая мастерица.

— Что за пакости? — встрепенулся князь, но я лишь рукой махнул: негоже княжичу жаловаться на шалости мелкой девчонки.

— Она ему червей в рубаху подсыпала и колючек в седло напихала, — тем не менее, наябедничал Ферт, заставив меня смутиться. Не хватало еще, чтобы отец разбирался в моих проблемах, словно мне по-прежнему десять лет.

— Хмм…. — князь ограничился этим невнятным междометием.

— Рина, значит…. — подозрительно задумчиво проговорила матушка, переглядываясь с отцом. Что они задумали?!

— Я, признаться к этим девицам пока не присматривался, — покаялся отец перед княгиней, — но сегодня обязательно рассмотрю.

— Не надо ее рассматривать! Я сам с ней разберусь!

Но на меня никто уже не обращал внимания.

— Сливский! — крикнул отец как бы никому, но рядом с ним тут же материализовался секретарь.

— Список! — обернулся к тому князь. — Этих…. — он повторил одной рукой жест сына, описывающего волисскую принцессу.

— Сию минуту, Ваше Княжество, — секретарь словно того и ждал: раскрыв тубус, висевший у него на плече, он достал свиток и стал зачитывать:

— Селия Алендей, Далия Восильнор, Люция Цальер…. — после каждого имени он бросал вопросительный взгляд на князя. Тот отрицательно мотал головой и Сливский продолжал зачитывать список дальше.

— Малисия Каприцки, Стефания Люцианье, — он уже подходил к концу списка, а искомое имя так и не было произнесено. — Катрина Драверей. Это все, Ваше Княжество, — церемонно поклонился секретарь.

— Как все?! — возмутился отец. — Люция, Мамлюция, Катрина…. Катрина! Рина — сокращенное от Катрина! — довольный своей сообразительностью объявил отец. — Как ты говорил, ее фамилия?

— Драверей, Ваше Княжество.

— Это же….

Я тоже вспомнил, что так звали знаменитого волисского генерала, который буквально вырвал победу у оурийцев десять лет назад. Вот только при всем моем уважении к заслугам военачальника от моей единственной с ним встречи остались не самые приятные воспоминания, в чем была виновата одна исключительно вредная и заносчивая девчонка.

Коротко стриженая, чумазая, загорелая до черноты и облупленного носа, растрепанная, босоногая, в рваных штанах и рубахе — я, в самом деле, принял ее за мальчишку, к тому же она сама полезла драться. А мне что оставалось тогда делать? За два часа до того, как мы достигли ставки волиссцев, отец специально остановил отряд, чтобы все могли привести себя в порядок. По его словам, негоже было являться пред именитым генералом покрытыми дорожной пылью. Дольше всего в порядок приводили почему-то именно меня. Причесали, заставили надеть праздничные сапоги и ненавистный узкий парадный кафтан. А этот нахал, вернее, нахалка вздумала надо мной насмехаться. Я же не знал, что это девчонка, и врезал. Потом еще. Мутузил ее, вдавливая в пыль и наставляя синяки, пока нас не разняли. И только потом, в процессе длинной лекции о том, что нельзя обижать девочек, узнал, с кем дрался.

Задумавшись, я не сразу уловил суть отцовских восклицаний.

— Надо же, десять лет прошло…. Гляди-ка, как выросла….

Значит, и та девчонка, и эта…..

Перед глазами внезапно встала мутная пелена, а внутри проснулись дикие инстинкты: захотелось вскочить, помчаться и оторвать кое-кому уши.

— Странно, что она оказалась здесь в качестве фрейлины при принцессе, — продолжил свои рассуждения отец.

— Баронесса — сирота, Ваше Княжество, — отозвался Сливский.

— Да, да, это была большая потеря для всех.

— Бедная девочка, — добавила княгиня.

— Но каким образом это объясняет ее присутствие здесь? — тем не менее, задался вопросом князь. Мне тоже, надо сказать, было непонятно, кого стоит благодарить за мою головную боль.

— Его Величество Френзис намеренно отослал ее, — Сливский был кладезем сплетен, — из-за излишнего интереса к ней его среднего сына.

— Гм!

Мне тоже эта новость не понравилась, особенно учитывая докатившуюся даже до нас репутацию этого отпрыска волисского короля.

— Был неприятный случай несколько лет назад, когда в результате — кхм… — некоторых обстоятельств девушка подняла на принца руку, и Его Высочество теперь, по словам фрейлин Ее Высочества, мечтает о реванше.

— Бедняжка! — матушку не могла не расстроить такая история. — Наверное, именно этим объясняется ее ребяческое поведение, — строго она обратилась почему-то ко мне. — Девочка пытается возместить все то плохое, что с ней происходит в жизни, позитивными переживаниями как может. Не суди ее слишком строго, Дарин!

Пришлось кивнуть и пообещать, что отнесусь с пониманием и прощу ее за устроенные выкрутасы.

Вот только прощать новые пакости я не обещал!

Это я сразу понял, когда заноза, откуда не возьмись, появилась сидящей на окружающем полигон заборе и нагло жующей пирожки, в то время как моя гвардейская бригада по прихоти сержанта была лишена обеда!

Бедняжка бедной совсем не выглядела, а наоборот, чем-то очень довольной.

И что она так на всех пялится?! Что она здесь делает?! Разве прилично фрейлине лазать по заборам и рассматривать потных полуголых мужчин?! Возмущению моему не было предела. И откуда у нее наш женский наряд?! В нем она такой молью как обычно не выглядит…. «Все равно, у нее грудь плоская!» — напомнил я себе, отжимаясь еще яростнее. В конце концов, есть польза от этих идиотских тренировок: и силу в теле можно поддержать, и мысли лишние в голове надолго не задерживаются.