Георгий Караев
Александр Потресов
ЗАГАДКА ЧУДСКОГО ОЗЕРА
ПЕРЕД ЛИЦОМ НЕИЗВЕСТНОГО
Здесь рассказывается о том, что увлечение оловянными солдатиками не всегда пустая забава
Как ни странно, все началось с оловянных солдатиков. Да, со стойких оловянных солдатиков!
Они были расставлены в боевом порядке на большом столе, покрытом белой бумагой, изображающей ледяную поверхность Чудского озера.
5 апреля 1242 года. Русская рать молодого князя Александра Невского стала на защиту священных рубежей родины.
Появляется рыцарское войско. Белые плащи с черными крестами развеваются на всадниках. Тактика немцев обычна и верна. Тупым клином, железной свиньей, закованные в броню, врезаются они в середину рати.
Надменный, «непобедимый» враг предчувствует скорую победу. Броня, мечи, копья, сильные кони. Что для них русские лучники? Страшна ли им пешая рать?
Но войско Александра исполнено боевого духа. Оно стало на защиту родной земли. Стало насмерть и на горе врагу. Мощный удар рыцарей не испугал их. Правый и левый фланги клещами охватили клин противника с двух сторон. На рыцарей обрушился вал мечей, копий, топоров. Ратники крючьями стаскивали всадников с коней и добивали их на льду.
Внезапно появившаяся в тылу рыцарей конная дружина князя завершила полное окружение.
«…И бысть сеча тут велика… немци тут падоша, а чудь даша плеща…»
«…И не бя им комо утеши и биша их на семь верст по леду до Суболичцкого берега и падь немець пять сот и чуди бещисла…»
«…И прошибошеся свиньего скрозе полк…».
Напряженность боя заставила забыть о столе, накрытом белой бумагой, о руке полковника Михаила Викторовича Люшковского, передвигающей солдатиков. Зрители, члены военно-исторической секции Ленинградского Дома ученых, видят лишь отважное войско Александра Ярославича, добивающее когда-то гордого, надменного, а теперь растерянного, жалкого врага.
С изумительным мастерством Михаил Викторович показывает силами своих «войск» и битву при Каннах III века до нашей эры, и Полтавское сражение, атаку кавалерии Мюрата на Бородинском поле, и «косой» боевой порядок Фридриха Второго под Кунерсдорфом.
После демонстрации Ледового побоища начался оживленный спор: о приемах ведения боя, о возможных боевых порядках немецких рыцарей, о том, какое у них могло быть в XIII веке защитное вооружение и чем могла быть вооружена их пехота.
— А как вы объясните тот факт, что мы до сих пор не знаем места этой битвы?
— Летописец в свое время очень точно определил место Ледового побоища. Он записал, что битва произошла «на Чудьском озере, на Узмени, у Воронея Камени». Следует при этом учесть, что запись была сделана со слов участников битвы, вернувшихся после одержанной победы, то есть на свежую память.
Запись состоит как бы из трех частей.
Первая — «на Чудьском озере» — дает общую ориентировку. В те времена к Чудскому озеру относилось и Псковское озеро, не имевшее самостоятельного названия; потом его стали называть Малым Чудским, или Талабским, а еще позднее — Псковским озером.
Вторая — «на Узмени» — указывает на узкость, носящую в наши дни название Теплого озера. В те времена она считалась составной частью Чудского озера.
И наконец, третья часть летописного определения заключает в себе точное указание места на Узмени, где произошла битва: «у Воронея Камени».
Согласитесь, что трудно более последовательно и точно указать место битвы. Таким образом, тут вина не летописца, а историков. Некоторые из них разными толкованиями и домыслами, порой без достаточного основания, запутали вопрос.
— А известно ли вам о том, что германский публицист Пауль фон Рорбах утверждает, что место Ледового побоища и не может быть найдено, так как такой битвы и не было? Это, мол, русский летописец в угоду своему князю разукрасил небольшое столкновение, не имеющее исторического значения.
Тут все заволновались и заговорили сразу.
— Рорбах как историк не может считаться авторитетом, — вскочил со своего места известный знаток военно-исторической литературы Р. Ш. Сот, — но ведь и крупный немецкий военный историк Дельбрюк в своем капитальном труде «История военного искусства» совершенно не упоминает о Ледовом побоище. Обо всех битвах пишет, а об этой — нет. Но странно, что все они игнорируют такой важный первоисточник, как «Ливонская рифмованная хроника». В ней отнюдь не симпатизирующий русским хронист столь же подробно описывает Ледовую битву, как и наши летописи!
Решили собраться еще раз…
Собрание проводило Ленинградское отделение Института археологии АН СССР, сектор славяно-русской археологии. Зал оказался переполненным. Пришли работники Эрмитажа, публичной библиотеки, университета, Института истории.
Интерес к Ледовой битве определялся прежде всего огромным историческим значением этой блестящей победы.
Трудно представить себе те неисчислимые бедствия, которые неминуемо постигли бы русский народ, если бы в тяжелую пору татаро-монгольского нашествия немецкие рыцари, объединившиеся с датчанами и шведами, оказались победителями. Уверенные в успехе, они уже заранее поделили между собой Русскую землю. Кто знает, как сложились бы судьбы русского народа и какие новые трудности возникли при объединении Руси и создании Московского централизованного государства.
Указка Л. Н. Пунина, делавшего доклад, скользит по схемам: одни историки считают местом битвы западный берег Чудского озера, другие — западный берег Псковского, некоторые называют разные места Теплого озера.
Где же происходило Ледовое побоище? По предположениям историков: 1. Костомарова. 2. Василева. 3. Трусмана, Лурье, Порфиридова. 4. Бунина, Беляева. 5. Тихомирова. 6. Паклара. 7. Козаченко.
Из десяти историков, занимавшихся этим вопросом, только эстонец Паклар производил специальные изыскания на месте, остальные пытались найти решение в тиши своих кабинетов. В итоге предполагаемые места битвы оказались разбросанными на участке протяженностью около ста километров!
Почти не разведаны древние пути сообщения… Но ведь ни одно сколько-нибудь значительное войско зимой, да еще после февральско-мартовских снегопадов, не могло двигаться без дорог.
Никто из историков не изучал ледовый режим озера, а битва-то произошла именно на льду!
Направления движения русского и немецкого войск нанесены на схемах (обычно стрелами) весьма приблизительно, а иногда совершенно произвольно.
— Полагаю, что я выражу общее мнение, — подытожил профессор Михаил Константинович Каргер. — Необходимо провести полевые изыскания на месте. Без них мы обречены лишь на дискуссии вроде сегодняшней. Дискуссии полезной, но не дающей окончательного ответа на вопрос о месте битвы.
