Но чего я никак не ожидала — так это что протянутую руку жестко перехватят за запястье.

Не завизжала я только потому, что кто-то нелюбезно крутанул меня вокруг оси и резко толкнул к стене, ударив щекой о камень и напрочь выбив дыхание из груди.

— Говорил же! — с крайним удовлетворением произнес незнакомый мужской голос, и его хозяин болезненно заломил руку мне за спину.

Зажегшийся свет заставил зажмурить привыкшие к пещерной тьме глаза. Но рассмотреть, кому же это я попалась, мне не удалось бы и без того — кто-то жадно схватил меня за волосы, растрепав кубышку, и с силой потянул пряди на себя.

На этот раз я все-таки вскрикнула, запрокидывая голову, но заработала только еще один удар о стену и беспомощно раскрыла рот, пытаясь затолкать во взбунтовавшиеся легкие хоть немного воздуха.

— Тихо! — рыкнул на меня все тот же мужской голос. — Тьфу, волосы прямые…

— Если завить прямо на ней, эффект будет тот же, что и от настоящих кудряшек.

Этот голос я узнала без труда и распахнула глаза от неожиданности. Увы, вид передо мной открывался вполне предсказуемый — на неровную стену в какой-то темной слизи и скос потолка, — но манн-ви, стражница ворот, провожавшая нас с Марком под Холм к Огненному змею, спокойно продолжила, развеяв последние сомнения:

— По крайней мере, должно хватить, чтобы мы успели убраться из пещер.

— И как ты собираешься их завивать? — скептически уточнил мужчина. — Выход в монастырь запечатан мультиклассовым заклинанием, по нижнему уровню рыщет эта черная тварь, а стоит нам выйти из пещер, как об этом узнает Хикаи-Токалль! У тебя что, где-то в пещерах бигуди припрятаны?

Общение с Лансом определенно сказывалось на моей психике не лучшим образом. Иначе с чего бы мне не пугаться «черной твари», рыскающей по нижнему уровню, а удивляться, что она, собственно, делает в затапливаемой части пещер? Я-то думала, он прямой наводкой отправится на третий уровень, прилегающей к землям святилища… и почему его вообще увидели?

С ним вообще хоть что-то происходит по плану? Крылатая катастрофа, а не мужчина…

— …мужчина, — с нескрываемой брезгливостью произнесла стражница. — Тоже мне, нашел проблему! У тебя вода еще осталась?

Меня начало пробивать на нервный смех.

Двое бунтовщиков из числа манн-ви тайком пробрались в морские пещеры, поймали там невесту короля и всерьез обсуждают, как бы завить ей волосы с помощью подручных средств. Да, такое могло случиться только с легкой руки Его Величества!..

— Моими волосами нельзя пользоваться здесь, — хрипло сказала я, кое-как совладав с собой. — Если вы попытаетесь…

Увы, внимать трехсотлетней мудрости королевской династии манн-ви не спешили.

— Ей необязательно быть в сознании, — намекнула стражница, чем-то неприятно булькнув.

— Нет! — выкрикнула я — и еще успела услышать, как эхо услужливо подхватило мой голос и понесло незаконченное предупреждение в дальние закоулки.

А потом был глухой удар и расплывшаяся перед глазами стена. Темнота мягко подмигнула — и издевательски отступила, оставив меня на полу пещеры, с пульсирующей болью в затылке и ненавистью ко всему живому в комплекте.

Кто-то деловито дергал меня за волосы. Прядь за прядью. На каждом излишне резком движении голова приподнималась — а потом я снова падала щекой на сырой каменный пол пещеры.

— Быстрее нельзя? — сердито и нервно вопрошал мужчина над головой.

— Не мешай, — огрызнулась стражница и потянула меня за волосы так рьяно, что я не выдержала, извернулась, выкручиваясь из чужих рук, и взвыла. От резкого движения перед глазами расплылись темные круги, вынуждая снова затихнуть. — Не мог ее вырубить нормально?!

— Как ты себе это представляешь?! — возмутился ее сообщник, деловито хватая меня за руки. — Девка же, чуть сильнее треснешь — получишь труп с бесполезными волосами! Давай завивай быстрее уже. Крикливая сука, как сюда еще все ее дружки не сбежались…

Меня тоже очень волновал этот вопрос. Я даже раскрыла рот, чтобы позвать на помощь, — но манн-ви тут же воспользовался моментом, чтобы впихнуть туда какую-то отвратительную тряпку, да так удачно, что мне слезы на глаза навернулись. Стражница сердито дергала за волосы — каждое ее движение отдавалось мерзостной тянущей болью в пострадавшей голове.

— Лучше подумай, чем их срезать, когда они завьются, — с досадой посоветовала она своему сообщнику. — Иначе придется вырывать.

Такая перспектива заставила меня сначала замереть на месте — а потом дернуться всем телом, позабыв и про тошноту, и про головокружение, и про возможную помощь. Кажется, я от души засадила кому-то коленом, возрадовалась успеху и даже попыталась его закрепить, но тут мужчина, недолго думая, рухнул на меня сверху, всем телом придавливая к полу. Перед глазами замельтешили мелкие серебристые мошки, я забилась, силясь выбраться из-под этой туши и наконец-то нормально вздохнуть — безуспешно. Вдобавок стражница не выпускала из рук мои волосы — и действительно вырвала клок. К счастью, не завитый, но нас обеих передернуло: меня — от боли, ее — от отвращения.

А еще я вдруг отчетливо ощутила, что в руке она держит частичку меня. Живую. Сильную. Подвластную мне.

Кажется, я впервые в жизни действительно почувствовала себя магом — но особой радости это не принесло.

Вокруг волос мир словно искажался, плавно изгибался, словно отторгая их, не желая впускать в реальность. Я будто слышала, как вокруг неровно оборванной прядки фривольно вьются временные потоки — только пожелай, и вернется момент, когда ты уже знала, что за тобой пришли, но еще не поймали. Пожелай — и вернется момент, когда Брианна еще была в безопасности.

Пожелай — и вернется момент, когда король был жив, когда весь этот ужас еще не обрушился на Ланса, на королевство, на мои плечи…

Обманчивая вседозволенность. Иллюзорное всемогущество, которое не может не иметь последствий.

Они ведь этого не видят. Для них, лишенных магического дара, это не время — всего лишь свет искрится в червонном золоте волос. Где-то есть маг, готовый помочь им, пожелать вместо меня — если только ему доставят волосы…

Поэтому я зажмурилась — и пожелала, чтобы никакого волшебства в вырванных волосах не стало.

— Какого?! — в качестве благодарности манн-ви возмущенно взмахнула своей обесценившейся добычей у меня перед носом и тут же снова вцепилась в волосы.

Я вскрикнула от боли. Стражница тоже заорала — так пространно и многоэтажно, что шустрые ребята из доков наверняка пожелали бы взять у нее пару уроков красноречия.

Вырванная прядь в ее пальцах будто выцвела, посерела, растратив мистическое сияние. Волосы снова стали пепельно-русыми, словно Ланс и не творил никаких чудес…

А мне, судя по изменившемуся лицу манн-ви, чудо-другое сейчас не помешало бы.

— Не хочешь быть полезной — значит, сдохнешь! — пообещала она, швырнув бесполезные пряди мне в лицо. — Тащи ее наверх.

Кажется, протест у заговорщика вызвала не столько перспектива волочь избитую, но все еще дееспособную и крайне возмущенную женщину с добрый километр, сколько необходимость идти наверх самому.

— Там же бомба!

— Зато там у нашей королевы будет правильная мотивация, — злорадно заметила стражница. — Ну!

Я протестующе замычала сквозь кляп. По моему глубокому убеждению, правильная мотивация у меня была прямо сейчас: уж лучше я сдохну, прихватив с собой парочку заговорщиков, чем ненароком натворю что-нибудь с временным потоком в мире людей! Не говоря уже о том, что Ланс, если верить манн-ви, сейчас наводил ужас на все живое где-то внизу и, кажется, наверх не торопился…

Не то чтобы я его не понимала.

Но, выходит, он уже знал о бомбе? Под воровским заклинанием Ланс вполне мог пробраться на третий уровень пещер незамеченным, вдумчиво полюбоваться на заговорщиков с их ловушками, пожать плечами и уйти по своим делам. Только вот вряд ли он оставил бы там Брианну…

Если только она действительно была там.

Потому что если нет… все вставало на свои места.